Дмитрий Кедрин - Стихотворения и поэмы Страница 29

НА ФРОНТ

Теперь весь мир пошел враскачку,Шатаясь, как хмельной…Сошлись приятели на дачку,Чтоб выпить по одной.

Они велели гармонистуНаяривать матлот.Гармонь прервет то дальний выстрел,То близкий самолет.

А пареньки пьяны немножко:На фронт им скоро… Что ж!Им невдомек, что рев гармошкиНа реквием похож.

ЗАВЕТ

В час испытанийПоклонись отчизнеПо-русски,В ноги,И скажи ей:"Мать!Ты жизнь моя!Ты мне дороже жизни!С тобою — жить,С тобою — умирать!"

Будь верен ей.И, как бы ни был длиненИ тяжек день военной маеты, —Коль пахарь ты,Отдай ей всё, как Минин,Будь ей Суворовым,Коль воин ты.

Люби ее.Клянись, как наши деды,Горой стоятьЗа жизнь ее и честь,Чтобы сказатьВ желанный час победы:"И моегоТут капля меда есть!"

БОРЬБА

Века прошлиВ борьбе жестокой:Врага стараясь превозмочь,Навстречу дню,Что шел с Востока,Шла с ЗападаГлухая ночь.

Но как быНад землею смутноЕе ни нависала тень, —Мир знал:НепобедимоУтро.С ВостокаСнова встанет день!

1941

Ты, что хлеб свой любовно выращивал,Пел, рыбачил, глядел на зарю.Голосами седых твоих пращуровЯ, Россия, с тобой говорю,

Для того ль новосел заколачивалВ первый сруб на Москве первый гвоздь,Для того ль астраханцам не плачивахДани гордый владимирский гость;

Для того ль окрест города хитрыеВыводились заслоны да рвыИ палили мы пеплом ДимитрияНа четыре заставы Москвы;

Для того ль Ермаковы охотникиБелку били дробинкою в глаз;Для того ль пугачевские сотникиСмердам чли Государев Указ;

Для того ли, незнамы-неведомы,Мы в холодных могилах лежим,Для того ли тягались со шведамиВетераны Петровых дружин;

Для того ли в годину суровую,Как пришел на Москву Бонапарт,Попалили людишки дворовыеОгоньком его воинский фарт;

Для того ль стыла изморозь хрусткаяУ пяти декабристов на лбу;Для того ль мы из бед землю РусскуюНа своем вывозили горбу;

Для того ль сеял дождик холодненький,Точно слезы родимой земли,На этап бритолобых колодников,Что по горькой Владимирке шли;

Для того ли под ленинским знаменемНеусыпным тяжелым трудомПерестроили мы в белокаменныйНаш когда-то бревенчатый дом;

И от ярого натиска вражьегоОтстояли его для того ль, —Чтоб теперь истлевать тебе заживоВ самой горькой из горьких неволь,

Чтоб, тараща глаза оловянные,Муштровала ребят немчура,Чтобы ты позабыл, что славянамиМы с тобой назывались вчера?..

Бейся ж так, чтоб пришельцы поганыеК нам ходить заказали другим.Неприятелям на поруганиеНе давай наших честных могил!

Оглянись на леса и на пажити,Выдвигаясь с винтовкою в бой:Всё, что кровным трудом нашим нажито,За твоею спиной, за тобой!

Чтоб добру тому не быть растащену,Чтоб Отчизне цвести и сиять,Голосами седых твоих пращуровЯ велю тебе насмерть стоять!

НЕ ПЕЧАЛЬСЯ!

Не печалься!Скоро, очень скороВозвратится мирное житье:Из Уфы вернутся паникерыИ тотчас забудут про нее.

Наводя на жизнь привычный глянец,Возвратят им старые права,Полноту, солидность и румянецИм вернет ожившая Москва.

Засияют окна в каждом доме,Патефон послышится вдали…Не печалься: всё вернется — кромеТех солдат, что в смертный бой пошли.

* Это смерть колотит костью *

Это смерть колотит костьюПо разверзшимся гробам:"Дранг нах Остен!Дранг нах Остен!" —Выбивает барабан.

Лезут немцы, и пойми ты:Где изъяны в их броне?.."Мессершмитты","Мессершмитты "Завывают в вышине.

Шарит враг незваным гостемПо домам и погребам…"Дранг нах Остен!Дранг нах Остен!" —Выбивает барабан.

Толпы спят на полустанках,Пол соломой застеля.Где-то близко вражьи танкиПашут русские поля.

Толстый унтер хлещет в злостиБаб смоленских по зубам…"ДранГ нах Остен!Дранг нах Остен!" —Выбивает барабан.

Рвутся бомбы. Дети плачут.Первой крови горек вкус.Воет пьяный автоматчик:"Рус капут!Сдавайся, рус!.."

ФЮРЕР

Неужели он был ребенком,Пил, как все, молоко — и росС детским пухом на тельце тонком,В светлых капельках детских слез?

И, вместилище всякой скверны,Пропасть зла без краев и дна, —Неужели сказал он первымСлово "мама", а не "война"?

Нет! Зачатый тупицей прусскимПосле выпивки в кабаке,Он родился с кровавым сгусткомВ желтом сморщенном кулачке.

И, явившись из тьмы утробнойВ мир сверкающий, стал кричатьТак визгливо, так адски-злобно,Что его испугалась мать.

ХЛЕБ И ЖЕЛЕЗО

Хлеб зреет на земле, где солнце и прохлада,Где звонкие дожди и щебет птиц в кустах.А под землей, внизу, поближе к недрам адаЖелезо улеглось в заржавленных пластах.

Благословляем хлеб! Он — наша жизнь и пища.Но как не проклинать ту сталь, что наповалУкладывает нас в подземные жилища?..Пшеницу сеял бог. Железо черт ковал!

СТАРАЯ ГЕРМАНИЯ

Где он теперь, этот домик ветхий,Зяблик, поющий в плетеной клетке,Красный шиповник на свежей веткеИ золотистые косы Гретхен?

Пела гитара на старом Рейне,Бурши читали стихи в кофейне,Кутая горло платком пуховым,У клавикордов сидел Бетховен.

Думал ли он, что под каждой крышейНемцами будут пугать детишек?

УБИТЫЙ МАЛЬЧИК

Над проселочной дорогойПролетали самолеты…Мальчуган лежит у стога,Точно птенчик желторотый.Не успел малыш на крыльяхРазглядеть кресты паучьи.Дали очередь — и взмылиВражьи летчики за тучи…Все равно от нашей местиНе уйдет бандит крылатый!Он погибнет, даже еслиВ щель забьется от расплаты.В полдень, в жаркую погодуОн воды испить захочет,Но в источнике не воду —Кровь увидит вражий летчик.Слыша, как в печи горячейЗавывает зимний ветер,Он решит, что это плачутИм расстрелянные дети.А когда, придя сторонкой,Сядет смерть к нему на ложе, —На убитого ребенкаБудет эта смерть похожа!

ДЕТИ

Страшны ещеВойны гримасы,Но мартовские дни —Ясны,И детвораИграет в "классы" —ВсегдашнююИгру весны.

Среди двораВокруг воронкиКраснеют груды кирпича,А ребятишкиЧуть в сторонкеТолпятся,Весело крича.

Во взгляде женщиныНесмеломВидна печаль,А детвораВесь день рисуетКлетки меломСреди широкого двора.

Железо,Свернутое в свиток,НапоминаетО враге,А мальчуганНа стеклах битыхТанцуетНа одной ноге…

Что ж,Если насВраги принудят,Мы вроем надолбыВ асфальт,Но дни пройдут —И так же будетЗвенетьБеспечныйДетский альт!

Он — вечен!В смерть душа не верит:Жизнь не убьют,Не разбомбят!..У них эмблема —Крест и череп.Мы —За бессмертныйСмехРебят.

* Начинается ростепель марта *