О`Санчес - Кромешник. Книга 2 Страница 35

Племя, разрастаясь, делилось и щепилось на роды, типа кланов, на союзы близких кланов, на враждовавшие или чуждые друг другу кланы. Без родственников человек в тех краях был никем и ничем (Геку живо вспомнилась Сицилия). Так случилось, что все старшие из его клана умерли, а последний – дядька его, отец шестерых дочерей и ни одного сына. А у его отца было трое сыновей. Старший – дурачок, даун (Красный и не подозревал, что привычное уличное обозначение глупого человека – на самом деле диагноз, случайно совпавший в данном определении с истинным положением дел). Средний – по стопам отца пошёл лес валить и тоже погиб. Теперь родственники в ультимативной форме потребовали от него вернуться домой и принять на себя все заботы по управлению кланом. Как быть? Отказаться – проклянут навсегда, и мать опозорят, и сестёр двоюродных некому защитить. И ещё чёртова куча тёток, бабок, дедок, племянниц. Племяши есть, но все безотцовщина, да когда ещё вырастут. Такие вот пироги… Скажи, пахан, что мне делать?

Гек невесело улыбнулся. Красный был его правой рукой – где замену искать? Морской раскрутился ещё на пятерик, усмиряя наглецов из актива, Ушастому тоже сидеть больше года, Малыш зелен, Фант слаб. Остальные привыкли кулаками действовать и стволами в ущерб извилинам… Гнедые разве что… Нет, шебутные, неосторожные… Или Арбуз…

– Езжай домой. Коли ты старший в роде – куда деваться… Если бы у меня были родичи – я тоже бы о них заботился. Но – хреново, конечно. Помолчи… Поедешь через неделю, до этого – все дела сдашь мне лично. Сколько у тебя денег? Ну, накопил в смысле – домой с гостинцами поедешь, нет?

Красный помялся:

– Полтарь наберётся. Да мотор продам, квартиру…

– Где-то к стольнику. Итого полтораста тысяч. Негусто – на баб небось извёл? (Красный славился своей любовью к прекрасному полу и тратил на своих любовниц больше, чем другие на проституток и кутежи.) С меня получишь «прощальные». Рассчитывай на лимон, если неожиданностей не произойдёт. Нормально?

– В наших краях миллион – очень большие деньги. Да и здесь немалые… Но послушай, Ларей, может, не надо, обойдусь… Или сумму уменьши – все же я… ну, подставил тебя… Ну, что уезжаю… – Красный не знал заранее, какое решение примет шеф – у того идеи непредсказуемые гуляют. Один из вариантов был, что отпустит, но сумма уж больно велика…

– Ну, ну – занукал. Возьмёшь – тебе обустраиваться надо и жизнь сначала начинать. Да ещё и женишься, чего доброго… Поверь: если бы я знал способ, как тебя здесь придержать, чтобы ты при этом уши не опустил, – применил бы. Теперь к делу: подготовь письменно перечень объектов и сумм, что ты лично ведёшь. В два списка… Нет, лучше один: объекты и суммы. Завтра покажешь и продиктуешь, я к нему своей рукой пояснения впишу, пока не запомню наизусть. То же – с лягавыми. Просветишь насчёт ипподрома, я там ничего не знаю. Подробно обрисуешь своих ребят: кто, что, с кем, привычки, слабости… Да, не забудь реквизиты поменять в банке – ты же у нас директор торговой фирмы… Пока на Арбуза, а потом я решу. С профсоюзами я в курсе, кое-что уточнишь по мелочи, но в основном я в курсе. Иди спать. Или вопросы есть?

– Не знаю, Ларей, как тебя благодарить… Не за бабки, за человеческий подход. Недаром тебя все ребята глубоко уважают…

Видимо, крепко волнуется Красный – никогда до сего момента до подхалимажа не опускался… Чего он так боится?

– А вот этого – не надо: все равно ни пенса не добавлю. Вижу – благодарен. Ценю. Так ты уже идёшь к двери, или тебе помочь?

– Завтра – как обычно? Иду-иду… – Красный поспешно двинулся к двери: шеф расстроился, может и рыло начистить… Но, похоже, подобру-поздорову отпустит – и то хлеб… Да ещё бабки крутые сулился отмерить… Ох, не к добру… Да нет, раз сказал вслух: отпускаю, значит, точка – он по понятиям живёт…

– Как обычно, – ответил Гек ему в спину. – Машину не продавай, слышь, Малышу оставь, в счёт моего тебе подарка. Справедливо?

– Да, – ответил ему Красный и с облегчением выскочил за дверь…

Гек вздохнул и потянулся налить ещё чашечку. Фант мирно сопел за соседним столиком, уронив на руки рыжий панковский хайр.

– Фант… Фант! Притвори ботало и слюни вытри. Всю жизнь проспишь. Сейчас забросишь меня на Якорную – и отдыхаешь. До послезавтра, то есть, если точнее – до четверга, потому что уже два часа как среда наступила. А там в 9:00 сюда подъедешь. Вперёд, дружище, заводи мотор. Я сейчас выйду… Да проверь, на месте ли наружка, а то мало ли – сняли часовых, теперь нас дожидаются. Скажешь им: с концами, уже сегодня не вернёмся. И прикрой рот, раззява.

Глава 6

На стене – тени…

Эх, заглянуть бы в окно,

И страхи выгнать.

Эли Муртез позволил себе свободно развалиться в кресле: кроме него у Дэнни в кабинете никого не было, совещание закончилось. Сам глава Департамента, Службы, как её называли в народе, в отсутствие свидетелей не возражал против разгильдяйской позы своего заместителя и друга.

– Так ты думаешь, что он не поедет в Европу?

– Полагаю, что он уже съездил туда и без наших виз. И к гадалке ходить не надо: то его адвокаты без передышки клювами долбали, а то вдруг утихли… Маху мы дали, вывод такой напрашивается…

Расчистилось, насколько это возможно, небо над Фолклендами, утихли вооружённые силы Аргентины и Великобритании, руководство Службы вздохнуло чуть свободнее. Дэниел Доффер умудрился даже урвать двухнедельный отпуск и скатал с семьёй в Калифорнию: Голливуд, Сан-Франциско, Диснейленд для детишек… Однако, подобно капитану корабля, отпуск он взял последним из всех высших чинов департамента – сначала проследил, чтобы члены его команды воспользовались декларированным Конституцией правом на отдых. Муртез с женой съездил в Европу, в Париж и Рим, и ещё в Африку на сафари, но уже без жены, та была членом общества защиты животных…

Отдохнув, Дэнни принялся разбирать завалы: он раскрыл заброшенные календарные планы, систематизировал их в иерархической последовательности и затребовал по ним обновлённые справки и ориентировки. Были в этих планах и ультралевые террористические организации, у которых, впрочем, террор был декларирован только на бумаге, были и разработки по ненадёжным сановникам… Дело Ларея, хотя и не первым номером, но стояло в этом ряду. Толчком к более пристальному взгляду на данное дело послужило донесение из отделения Муртеза, курирующего МИД: Эли, классный специалист, даже в это адское время умудрился сохранить часть людей на прежних направлениях. Вот они-то и сообщили, что фигурант из одного уголовно-политического дела требует загранпаспорт. Поначалу все шло хорошо: чиновники послушно тянули резину, Эли подготовил проект операции по негласному наблюдению за Лареем в Европе, Дэн пообещал выдать из резервного фонда деньги на данную операцию, хотя в детали вникать не захотел, не до того было… И Муртез на радостях укатил в отпуск, не доведя до конца вопрос о людях «сопровождения» и командировочных для них. Тем временем, по прямому запросу Доффера, Контора (Департамент внутренних дел) совместно со Службой подготовила обширную справку по Ларею. Доффер читал её и только головой крутил…

– Это сугубо твоя вина, Эли, что ты с Европой для Ларея прокололся. Так в тему было бы узнать – зачем он туда ездил или собирался съездить. Может, прав был Фихтер: не агент ли это Её Величества, этакий, знаешь, 006?

– Да вряд ли. Уж скорее с наркотиками дело связано или с золотишком.

– Ты что, Эли, какие наркотики? Тут ясно изложено, что его группировка наркотиками не занимается. Ты что, не читал?

– Я писал. Мало ли – снаружи не занимается, а на поверку занимается. Ну, не наркотики, в конце концов, оружие или золото. Но не политика, я уверен.

– А я нет. Ты мой зам, ты ещё можешь гипотезы высказывать, а я уже нет: моя обязанность – знать, за это меня и держат. Видишь, как он выпрыгнул. Я краем уха и раньше слышал о группировке «Коготок», на совещании у Самого докладывали как о курьёзе: мол, резко сократилось количество правонарушений в районе, но чуть ли не половина из оставшихся – особо жестокие убийства, в основном лиц, подозреваемых в членстве в преступных группировках. Тогда Самому в уши надули и он у нас выяснял – не наша ли самодеятельность?

Понятно, что не мы – дополнительного финансирования обеспечить не могут, а мы им ещё сверхурочно стараться будем… Да и «конторские» не дураки себя подставлять… Да, но все это лирика. Поначалу я подумал, что там обосновался какой-нибудь удалой гангстерок, но слово «Ларей» меня взбодрило на воспоминания. Ба-а, думаю, старый знакомый… Но как же так, Эли, почему он в бандиты подался, в урках надоело? Где его «история болезни»?

Муртез, по-прежнему полулёжа, выдернул из-под спины тоненькую папку и раскрыл её:

– Уркой и остался. Остальные гангстера его не признают. Окружил себя уголовниками с периферийных зон, наркотой они не занимаются – единственные из всех крупных шаек. Общак, видимо, свой. Имеют связи с зонами, по крайней мере с одной. Пользуются услугами большой адвокатской конторы «Малоун и Ко». Влиятельных связей нет. Три уровня управления, нечёткая иерархия. По стилю руководства этот самый главарь, Ларей, – патриархально-авторитарный либерал-анархист…