Mike Lebedev - 94, или Охота на спящего Единокрыла Страница 35

Выглядело место сильно. Напоминая то ли подвал какого-нибудь банка после удавшегося «ограбления века», то ли жилище помешавшегося на почве сохранности нажитого имущества подпольного миллионера. Все четыре стены до самого потолка были заставлены сейфами самого разнообразного калибра, двери многих были маняще полуоткрыты. От удивления я даже присвистнул. И тут же откуда-то из дальнего полумрака вынырнул и сам хозяин всего этого отливающего сталью великолепия.

— А, Миша, довогой — я Вас уже заждався!!! Пвисаживайтесь к столу!!!

В указанном интерьере Роберт Аронович смотрелся более чем гармонично. Костюмчик годов выпуска, не соврать бы, возможно, что и семидесятых, венчали снизу едва ли не домашние тапочки. Что же касаемо галстука, то такую линялую удавку даже известный своим непритязательным вкусом Старина — и тот постеснялся надеть бы даже на «войну», буде он бы ее посещал… «Впрочем, — подумал я, — это поверхностный взгляд на вещи. Ведь, если вдуматься, то настоящие подпольные миллионеры и должны выглядеть именно так… неброско».

— Знаете, Миша, — сразу перешел к делу Роберт Аронович, — в посведнее ввемя товговля у меня идет ни шатко, ни вавко. Вот я и подумав, что Ваша газета с таким контингентом читатевей, как вы вчева мне квасочно описави — должна заинтевесоваться моим товавом.

Я вежливо обернулся, и взгляд мой упал на сейф такого формата, что поместиться там могли бы оба собеседника, дополненные еще, скажем, сравнительно щуплым Оборотняном — и то без особой тесноты.

— Да-а-а… — уважительно согласился я, — Ведущие представители российской и зарубежной бизнес-элит…

— Я, с Вашего вазвешения, хотел бы пвосто бовее подробно ознакомиться с Изданием…

— Конечно, конечно, — заторопился я, вытаскивая из рюкзачка бережно сложенную сегодняшнюю газетку и протягивая ее через стол, — Прошу Вас.

Роберт Аронович принял подношение, внимательно осмотрел первую страницу, затем раскрыл вторую — и неожиданно углубился в чтение.

Автор в который уже раз за текущий день (и, забегая вперед, заметим, что далеко не в последний) испытал настоящий культурологический шок. Мало того, что любезный Роберт Аронович оказался первым человеком на Лун., (зачеркнуто) первым, кто самостоятельно вышел на «обратную связь» — он же и уверенно захватил лидерство в номинации «Первый читающий газету «The Moscow star». Во всяком случае, делающий ЭТО осмысленно и непосредственно на глазах героев данного повествования. Да, суммарный вес «экземплявчиков», нашими стараниями распространенных среди потенциальной клиентуры, по самым скромным прикидкам превышал уже несколько тонн, но… Большинство подписчиков, как вы уже знаете, ограничивались коротким, но чувствительным потрясением от лицезрения воочию «российского лидера на рынке англоязычной прессы». И лишь малая часть из них находила затем в себе моральные силы перелистать из вежливости хотя бы несколько страниц.

Более того, сознаюсь честно: мы и сами никогда не читали газету «The Moscow star», и весь свой «квасочный» рассказ о ней базировали в основном на материале Вводной лекции маэстро Оборотняна. В принципе, оно было и понятно, поскольку издание, напомню, в своем «рубрикаторе» старательно избегало таких актуальных разделов, как кроссворд, гороскоп, полезные житейские советы и фотографии молодых читательниц «топлесс». То есть, если объективно смотреть на вещи, было по «концепции» своей абсолютно бессмысленным. Что касаемо непосредственно содержательной части, то, насколько можно было судить, дружный журналистский коллектив «лидера» не сообщал читателю ничего такого сокровенно эксклюзивного, о чем нельзя было бы узнать из иных, русскоговорящих, так сказать, медиа-источников. Возможно, конечно, что сама форма подачи материала отличалась каким-нибудь изысканным стилем, но, к сожалению, оценить именно что «стиль» наш базовый научно-технический английский позволял едва ли.

Роберт Аронович меж тем продолжал изредка переворачивать страницы, всякий раз тщательно слюнявя палец с давно нестриженым ногтем, и складывалось такое впечатление, что заканчивать трогательное мероприятие знакомства он не собирается. «Отец, ты бы закруглялся уже что ли, — нервно подумал автор, — Тут ведь все-таки не выездная изба-читальня». И, будто бы уловив эту мысль, Роберт Аронович извлек откуда-то из недр себя ручку (причем, клянусь — едва ли не «перьевую», предназначенную еще аля окунания в чернильницу!) и, задумчиво почесав ею за ухом, изготовился, видимо, делать на полях какие-то важные аля себя примечания. Тотчас перед глазами возник светлый образ «полкана» на «войне», делающего в этот же самый миг против моей фамилии скорбные для меня пометки — и мне с трудом удалось отогнать от себя это тягостное видение.

Наконец, Первый Читатель добрался до заключительной страницы, затем с некоторым даже сожалением во взгляде отложил газету в сторону — и неожиданно произнес:

— Ну что ж, Миша, спасибо Вам большое. Пвимевно так я себе всё и пведставляв. Думаю, я дам у вас векламу…

Аа?! — только и выдавил я из себя в стиле незабвенного Промокашки, с трудом возвращаясь то ли из вымышленного мира в реальность, то ли наоборот, — Ааа?!!!

— Я гововю — я вазмещу у вас несколько векламных объявлений. Миша, Вы удиввены?

Я тяжело сглотнул пересохшим горлом — и кое-как выдавил из себя:

— Да нет, отчего же… Это, в конце концов, моя работа…

Нет нужды скрывать, что я тысячу раз в самых мельчайших мизансценах представлял себе свой Первый Контракт. Вот я, поспешая, но в меру, движусь по Ленинскому проспекту в сторону Штаб-квартиры. В моем верном рюкзачке — годовой рекламный бюджет какого-нибудь Microsoft (ну или Apple, что в данном случае одно и то же). Отмыкаю кодовой замок на подъезде, поднимаюсь на лифте, с гордо поднятой головой захожу в Отдел. Под недоумевающими взглядами бездельничающих сотрудников демонстративно усаживаюсь на стол к давешней сексуальной аферистке, складываю руки на груди и делаю загадочное лицо. В комнату вбегает спешно вызванный с переговоров Оборотнян, взор его, как всегда, недоволен и язвителен, мол, «ну что там еще? Опять какой-нибудь хренов автосалон?» В ответ на что я молча вынимаю из рюкзачка Контракт и эффектным движением швыряю его Мастеру прямо в рожу — «Да на… ННННАААА!!!»

Потом домой. «Как дела?» — спросит мама. «Да так, — отвечу я небрежно, — Собирайся, поехали…» «Куда?» — недоуменно спросит мама. «Да туда, — отвечу я слегка утомленным голосом, — Куда, в общем, хочешь! Переезжаем мы, мать! В центр! В остроактуальную «сталинку»! Ну или во всяком случае — хотя бы поближе к метро. Хороша, конечно, наша рабочая окраина, но теперь уж — ноблес оближ, сама понимаешь. То положение, которое ко многому обязывает!»

И наконец — в родное научно-техническое заведение. Причем на такси, да не так, как Армеец, от ближайшей платформы электрического поезда, во имя одних лишь понтов — а прямо от дома. А еще лучше — сразу из редакции. Просто потому, что на машине удобнее, да и подустал я сегодня… Остановиться прямо посредине, собрать вокруг себя знакомых мужиков и,

свесив ноги с переднего сиденья, веско сообщить им: «Да, вот так вот, мужики… ВОТ ТАК!!!»

Ну и что касается нашего друга Армейца, то в качестве эффектного финала, надо бы, думается …

— …думается, Миша, что две по одно твидцать втовой будет в самый ваз!!!

— Аааа??!! — еще раз просипел я. Со звоном лопнул хрустальный сосуд Мечты, и остатки воспаленного мозга брызнули во все стороны.

— Да, по одной твидцать втовой… ведь меньше-то у вас фовмата нет, а давать векламу один-единственный ваз я не вижу ни мавейшего смысла! — гордо продекларировал Роберт Аронович свою жизненную позицию.

— Да, — кое-как выдавил я из себя. — В смысле — нет. В том смысле, что меньше нет… и смысла тоже нет…

— Миша, я очень вад тому, как быство мы с вами нашли общий язык! — искренне обрадовался Роберт Аронович, — Какие от меня потвебуются усивия?

— Контракт надо бы подписать, — вспомнил я, потихоньку возвращаясь теперь понятно уже что в реальность, и извлек из рюкзака заботливо приготовленный для меня Стариной документ. С какого числа Вы хотите начать?

— С бвижайшего возможного и начнем… Характерно, что о «ближайшем возможном», несмотря на все Опыт и Мастерство, представление я имел самое туманное. Хвала Провидению, оно не оставило меня в эту решительную минуту и услужливо подсказало, что послезавтрашний день в качестве заявленного будет в самый раз. Во второй раз Контракт удалось заполнить уже много лучше, чем в первый — ну или, во всяком случае, избежать постыдных зачеркиваний и ошибок в английских словах. Потуги мои были оценены должным образом: Роберт Аронович аккуратно принял бумагу и вновь погрузился в чтение. По счастью, теперь процесс ознакомления не затянулся, Роберт Аронович поднялся с места и исчез где-то в полумраке.