А. Корчак - Я, депутат... Всенародный избранник Страница 38

– Иди ко мне, Эльвирочка, почему ты стала избегать меня.

На что Эльвира заявила со всей серьезностью:

– Возьмите себя в руки, Алексей Иванович. – Я все должна обдумать, и завтра с Марком Семеновичем мы обязательно что-то предпримем. А вы спите и смотрите свои сладкие депутатские сны. Мы своего добьемся, чего бы мне это ни стоило. Жизнь положу, а все сделаю. Не грустите! Да и потом, вы прекрасным пчеловодом были. Вот это работа, я понимаю, все время на свежем воздухе с пчелами. Да и в животноводстве вы знаете толк. Гордитесь. В депутаты обычно идут только те, кто ничего не умеет или не хочет делать.

– Да, верно, Эльвирочка, как ты все верно излагаешь, – оживился Алексей Иванович, предполагая поговорить по душам еще. Но тут же последовало Эльвирино строгое указание:

– Спокойной ночи и никакой возни. – Выходя из спальни, она слышала, как Алексей Иванович продолжал еще причитать на тему о ненужности своего президентства. Постепенно его причитания перешли в стенания и тихий шепот, а затем последовал, как вы сами понимаете… знакомый нам молодецкий храп.

Оставшись вдвоем с Марком Семеновичем, Эльвира еще долго проворачивала в голове все разговоры, которые велись во время съемок и особенно то, что было связано с президентом. В конце концов оба они пришли к выводу, который озвучила Эльвира.

– Мы действительно заигрались в эту игру, а французы нас просто подставили – или выдрали, или добавили что-то от себя.

– Да, именно здесь что-то произошло, – согласился Марк Семенович.

Эльвира замолчала, напряженно о чем-то думая.

Марк Семенович знал, что в эти минуты ее тревожить нельзя. Он терпеливо ждал. Затем, как бы очнувшись от своих мыслей, она очень спокойно заявила:

– Я все поняла, это моя вина, мое желание как-то проявиться, хоть краешком мелькнуть на экране, мое стремление быть замеченной. Одним словом – всему виною я. Свинья, да и только. Бедный Алексей Иванович, для него депутатство – вся его жизнь. Даже его плохие отношения с женой – на моей совести.

– Прекратите, Эльвира Николаевна, – не сдерживаясь, воскликнул Марк Семенович, – вовсе здесь нет вашей никакой вины, не мучьте себя и успокойтесь, пожалуйста. Давайте лучше думать, как нам действительно выкрутиться из нелегкого положения.

– Да, да, я уже успокоилась, действительно, причитанием и самобичеванием делу не поможешь. Вы же знаете, Марк Семенович, не в моих правилах подставлять людей, которые хоть что-то мне хорошее сделали. – Алексей… так, все, стоп. На этом достаточно, – сама себе скомандовала Эльвира. – Ваша программа на завтрашний день? Что нам следует предпринять?

– Ну, во-первых, я звоню Бабарыкину и уточню, что и как.

– Разумно, – согласилась Эльвира, – особенно важно выяснить причины негодования по поводу Алексея Ивановича. И узнайте, что такого ужасного показали в фильме. Ну и… Кто смотрел эти пленки и т. д.

– Согласен.

– Ну, а мне придется все-таки навестить французского представителя. Надо постараться взять хотя бы ту часть записи, где Алексей Иванович говорил о поддержке президента.

– Только прошу вас, Эльвира Николаевна, это сделать при непосредственно моем участии.

– Это с какой стати? – возмутилась Эльвира. – Вы боитесь, что я наделаю глупостей?

– Нет, я этого не боюсь, но давайте все-таки лучше поедем вдвоем. Так будет надежнее.

Они еще долго обсуждали создавшееся положение и пришли к выводу, что оно – катастрофическое.

– Ну что же будем выкручиваться, – заключила Эльвира, – все-таки ответственность за содеянное лежит на мне. – Это были последние ее слова в обсуждении этой проблемы. – Теперь спать, вдогонку за Алексеем Ивановичем, – скомандовала она.

Утро было пасмурным, несмотря на то, что в окно светило солнце. Просто пасмурно было у всех на душе.

Алексей Иванович, без привычной игривости, уже не подзывал к себе Марка Семеновича, а просто сам вышел в халате, тихо обошел стол вокруг, где уже с самого утра совещались его помощники. Тяжело вздохнул и, бормоча что-то себе под нос, пошел бродить по квартире. Периодически из разных мест квартиры были слышны отрывочные его фразы: «Все пропало, какой президент? Зачем он мне нужен? И этот болван Бабарыкин, а председатель? Зачем мне это все нужно было?»

Марк Семенович оторвался от бумаг, вздохнул и с жалостью посмотрел на Алексея Ивановича.

– Что же вы себя так мучаете? Ну, и хорошо, что все пропало, вернетесь на свою прежнюю работу, будете курей разводить. Подепутатствовали, хватит, пусть и другие дурака поваляют… не все же вам одному.

Из кухни раздался голос Эльвиры.

– Каких курей? О чем вы говорите? – с возмущением спросила она. – Алексей Иванович прекрасный пчеловод. Но дело вовсе не в этом, он будет заниматься тем, чем хочет. Поэтому никуда он не возвращается, а останется на прежней работе. Это я вам обещаю, – твердо заключила она, – вы что, меня не знаете?

– Да, Эльвирочка, все ты хорошо говоришь, но разве можно что-нибудь поправить?

– Можно и нужно. Этим мы сейчас как раз и займемся. – А вы прекратите ныть и займитесь чем-нибудь, отвлекающим вас от этих грустных мыслей. Кстати, у вас хобби-то есть?

– Ну а как же, хм, у всякого порядочного человека оно должно быть, – как-то уж совершенно неуверенно произнес он.

– Вот и займитесь им.

– Но я сейчас не хочу.

Эльвира удивленно посмотрела на него и с подозрением спросила:

– А вы о чем, кстати?

– Ну, как же о ней, конечно.

– О ком, о ней, – уже не сдерживаясь. – О водке, конечно, о чем же еще, но сейчас я ее не хочу, не в радость она мне теперь, – с грустью произнес он.

Марк Семенович громко от души рассмеялся.

– Лучше бы вы уж спичечные коробки собирали, придумали черт-те что тоже, – Эльвира только покачала головой. – Да, действительно, тоже еще нашли себе хобби! И вообще, пока вы с этим повремените. Сегодня вы нам нужны в ясном уме.

– И с чистой совестью, – добавил Марк Семенович.

– Вот именно, в десять часов мы с Марком Семеновичем начинаем свою программу по вытягиванию вас, а заодно и нас из той ямы, куда мы коллективно попали.

– А вы поваляйтесь, почитайте что-нибудь из классики, а то все отчеты да просчеты, – опять съехидничал Марк Семенович. – А лучше «Как закалялась сталь», или «Подвиг разведчика» посмотрите. Вспомните, как люди попадали в разные переделки. И ничего, выбирались, а вы…

Алексей Иванович тяжело вздохнул.

– Да, пожалуй, пойду действительно поваляюсь, в этом я вам не помощник, – и тут же скрылся за дверью.

– Слава Богу, ушел, – облегченно вздохнула Эльвира. – А вы, Марк Семенович, давайте звоните этому, по вашей оценке теперь действительно толстожопому, большего он не заслуживает. Постарайтесь выяснить, что нас интересует. Узнайте все детали, а я пойду на кухню, похлопочу насчет завтрака.

– Хорошо, Эльвира Николаевна. – Он стал набирать номер.

– Алло, Виктор Андреевич? Помощник депутата Расшумелова…

– Стоп, стоп, – остановили его на другом конце, – такого депутата больше нет, и не напоминайте мне о нем, пожалуйста. Вы от него, кстати, звоните?

– Нет, – соврал Марк Семенович, – я из дома. Просто хотел узнать, что так вдруг все обернулось наоборот?

– Что? А вы не знаете?

– Нет, и не могу понять, что случилось.

– Доигрался ваш начальничек, еще не знаю, как все это закончится. Одно ясно, уезжать ему надо к месту своей прежней прописки, да чем скорее, тем лучше. Все, закончилась его депутатская миссия. Сколько раз я ему говорил, не слушал, вот и доигрался. Чтоб задумать подсидеть самого президента. Даже кошмаром это… назвать нельзя. Не знаю, или напридумывали эти французы, или ваш шеф после стакана, да наверняка не одного, такое учудил.

– Я что-то вас не пойму, Виктор Андреевич, как же это получилось? Ведь он там специально говорил, что рад нашему президенту, дай Бог ему здоровья, и страна потихонечку благодаря ему стала выправляться. Я тоже там присутствовал.

– Кому говорил и что говорил – не знаю, но я сам лично с председателем был на приеме у президента, и все это видел и слышал своими собственными глазами и ушами. Вообще шум большой устроил ваш будущий президент, олух царя небесного, – выругался он.

– Меня здесь замотали с этим делом не знаю как, чуть работы не лишился по его вине. Спасибо, председатель спас. Вас я ни в чем не виню, знаю, что с таким, как Расшумелов, не управится и посильнее вас помощник.

– Понятно. А что же мне теперь делать?

– А вам, дорогой мой, очевидно, надо подыскивать новую работу. Вакансий на помощников депутата сейчас нету, и похоже не появится в ближайшее время.

– Да я особенно и не рвусь на это место, я уже не раз подавал заявление об уходе, да Алексей Иванович не отпустил. Пойду, наверное, опять в школу учительствовать. По-моему, эта работа мне больше подходит.

– Ну что ж, желаю вам успеха на этом поприще.

– Спасибо… Да, – он задержался, как бы вспоминая, – а что это за дамочка была с ним рядом, когда он давал интервью? Это… – задумчиво протянул Виктор Андреевич.