Фэнни Флэгг - На бензоколонке только девушки Страница 40

– О да, более чем.

– Мне показалась здравой мысль, что, как ни печально, большинство людей в этой стране попросту не способны собой управлять. Бог мой, гляньте, кого только что избрали в мэры. Этому человеку мозгов не хватит время подсказать, уж не то что с городом управиться.

– В этом вы правы, – сказала Нетта и смыла за собой.

– Разумеется! И с этим надо что-то делать, пока он нас всех в гроб не загнал. Кому это нужно – тратить столько денег на идиотские велосипедные дорожки?

Нетта вернулась к прикроватному столику и взяла трубку:

– Согласна, дорогая, но что вы предлагаете?

– Люди должны уступить бразды правления тому, кто знает, что для них лучше.

– Хорошая мысль. Кому?

– Вот по этому-то поводу мне и нужно ваше мнение, Нетта. Не хотелось бы себя перехваливать, но вы сами знаете, какие блестящие у меня организаторские навыки.

– Вы бы не стали президентом стольких клубов, будь оно иначе, Ленор.

– Верно. Так вот я и думаю, не заняться ли мне всем этим – обойти возню с выборами, объявить себя мэром, да и дело с концом.

– Почему бы и нет, Ленор. Хуже от вас точно не будет.

– Правильно. Выкину этих ханыг. Начну с малого, на местном уровне, а потом решим, куда двинемся дальше. Не вижу никакого иного выхода, кроме абсолютной власти. А вы?

Через несколько секунд, в 6.21, Сьюки сняла трубку.

– Привет, Сьюки, это Нетта. Прости, что в такую рань, но твоя мать опять за свое.

– Ох ты. Что она вытворила?

Нетта хихикнула:

– Пока ничего, но говорит, что хочет утвердить абсолютную власть, объявить себя мэром и сбросить городское управление.

– О боже… она серьезно?

– Не знаю. Может, очередной заскок, но ты бы на всякий случай зашла да уняла ее, пока она в газету не позвонила.

– Спасибо, Нетта. Прости, что она тебя опять дергает.

– Ой, не беда, я уже привыкла. Но знаешь, Сьюки, как ни безумна твоя мать, не исключено, что в этом что-то есть.

Сьюки оделась и рванула к материному дому. Ленор была в кухне.

– Боже милостивый, ты что это в такую рань явилась?

– Мама, ты не можешь звонить в газету и учинять всякие неприятности.

– Неприятности? Ты о чем?

– Мне только что звонила Нетта.

– Ну ты же знаешь, что я права.

– Мама, ты, может, и права, но позволь напомнить тебе еще разок. У Эрла практика в этом городе, и ворошить осиное гнездо я тебе позволить не могу. Мы еще не расплатились по предыдущему разбирательству.

– Но кто-то же должен хоть что-то предпринять. Этот человек нас погубит.

– Хорошо, мама. Пусть это будет кто-нибудь другой. Пожалуйста, давай переживем День благодарения без масштабных драм. Обещаешь? (Ленор надулась.) Пожалуйста, мама? Ради семьи.

Ленор вздохнула:

– Ну ладно. Но, знаешь ли, я бы привела городскую власть в форму за одни сутки.

– Уверена в этом, но, пожалуйста, давай оставим ее в покое.

– Хорошо, Сьюки. Если тебе хочется лишать меня свободы слова, у меня нет выбора – только замолчать. Но замечу: последнее время ты стала очень настырной. Ты уверена, что доктор не дает тебе таблеток?

– Нет, не дает, мама. Но, господи, уж лучше б давал.

Чуть погодя, у себя на кухне, Сьюки обдумывала, что ей предстоит сделать к Дню благодарения. Кухарка из нее никогда не была примерная, и все же за последние двадцать с лишним лет она как-то научилась готовить три блюда в день, а вдобавок еду для собак, котов, хомячков и – недолго – для аллигатора. Она всегда старалась обеспечить правильное сбалансированное питание, но иногда сдавалась и вся семья ела пиццу. В конце концов, если существуют мальчики со светящейся вывеской «Пицца» на крыше автомобиля, доставляющие ее прямо к двери, с чего ей отказываться? Дочки тоже не блистали как поварихи. Оставалось надеяться, что Картер женится на девушке, умеющей готовить. Причем не просто готовить, а с удовольствием устраивать День благодарения на всю семью.

День благодарения – всегда напряженный. В этом году жена Бака Банни пригласила их в гости в Северную Каролину, но Ленор ехать отказалась.

– Сьюки, мне слово «Северная» неприятно даже писать. Зачем мне туда? – сказала она.

– Мама, пожалуйста, скажи, что ты пошутила.

Ленор рассмеялась и ответила:

– Ой, ну может быть… но не уверена.

Тем не менее в Северную Каролину они не поехали. Так что готовить опять Сьюки. И, как обычно, Ленор прибудет незадолго до начала ужина, вся такая свежая, красивая, наряженная, усядется и будет царить за столом. Раздражало страшно. Но в этом году Сьюки поклялась, что начинку для индейки с нуля делать не станет. Слишком долго и никогда не получается как надо. В этом году закажет в «Доме индейки Бейтс», и ей плевать, если кто узнает. И пусть Ленор только попробует заикнуться на эту тему – Сьюки ей ответит: «Ну, мама, не нравится начинка – на следующий год тащи свою».

Ньюарк, Нью-Джерси

Дорогой Билли,

Добралась до Ньюарка поздно вечером в понедельник, дождь со снегом, видимость нулевая, пришлось садиться на запасном аэродроме в Тенефлае. Приземлилась в грязь по самое не балуйся. Повредили кое-что, но хотя бы сели. Ребята на двух самолетах до нас перевернулись, один сбил ограждение. Ф-фух. Короче, застряли на несколько дней, Пинке это узнала, позвонила отцу и сумела добыть нам билеты на бродвейское представление под названием «Оклахома!»[57] – вот Уилли-то обрадовалась. Все ночь сапоги чистила.

Мы на бродвейском спектакле первый раз – и какой это был спектакль! Уилли сама из Оклахомы, и так ее взбудоражило, что она каждый раз, как на сцене скажут «Оклахома», вскакивала и орала «Хи-хоу!». Потеха. Прямо радуюсь, что она из пушки не палила. Зашли потом за кулисы, познакомились с актерами, Алфреду Дрейку[58], солисту, одного взгляда на Уилли хватило – сразу на свиданье позвал, пришлось компанию составить.

Такой модник он. Когда не на сцене, весь из себя Пятая авеню. Отвел нас в «Сардис»[59], туда все звезды ходят, у нас столик был прямо у окна. И чуть погодя заходит Джордж Рафт[60], а на руке у него висит шестифутовая блондинистая фря в золотой парче. Потом двинули в «Радужную Залу» и в «Копакабану»[61]. Ну и ночка. А на следующий день поехали кататься на коньках в Рокфеллеровский центр. Я каталась. Уилли глазела. Они там у себя в Вапануке, Оклахома, не катаются. Погоняли на автобусе и на метро, выпили в «Плазе». Во дела. Как теперь удержать Уилли на ранчо, когда она Нью-Йорк повидала? Ей этот город пришелся в масть, да и она ему. Таксисты чуть машины свои не гробили, так ей махали и дудели.

Скучаю по тебе,

Авенджер-Филд

Суитуотер, Техас

Дорогой Виник-Краник,

Летели мы с Уилли поперек страны обратно, заскочили на Авенджер-Филд, и, знаешь, после всех моих предостережений сестрица наша Софи заявилась-таки туда пару недель назад и теперь на учебе. Я, конечно, огорчилась, но Пинке велела не беспокоиться, сказала, что у Софи с Гертруд отлично все получается. Похоже, так и есть. Мой механик Элрой сказал, что слышал, как другой механик говорил, мол, эти девчонки Юрдабралински свои моторы знают, верняк. Могут сказать, что с ними не так, еще до проверки. Паши деньки автомеханиками явно впрок. Слышала, инструктора тоже под впечатлением. Один мне заявил, что у Софи спинномозговое чутье летчика. Хотела я ему сказать, что всему ее научила, но на сей раз Мисс Футы-Нуты смолчала. Вот мамуля бы удивилась.

Шлю тебе газетную вырезку – про то, что в нашей семье во славу старых добрых Штатов теперь летает четыре пилота. Мамуля говорит, папуля такой гордый, того и гляди лопнет. А уж я-то!

Понятия не имею, как у тебя дела, так что давай-ка в следующем письме скажи пацанам-цензорам, чтоб оставили строчку-другую, ага? Кончай с войной и приезжай домой. Тоскую по твоей мерзкой роже.

Фрици

Р. S. Гертруд привезла аккордеон и в казармах пользуется немалой популярностью. Напарница моя Уилли из Оклахомы сказала, что никогда в жизни польки не слышала, и теперь учит Гертруд кое-каким мелодиям из кантри. Слыхал «Опять в седле»?[62] Ой-ёй. Слащавая. Но Уилли я этого не стала говорить.

Лонг-Бич, Калифорния

Дорогой Билли!