Леонид Воронов - Морская дева Страница 43

Следующее письмо будет уже из Петропавловска, куда мы пойдем сегодня или завтра.

Привет твоим родителям и Аленке. Всего хорошего тебе, моя любимая, нежно тебя обнимаю и целую много раз. Твой Миша".

"Дорогой мой Мишенька! Вот ты уже и в Петропавловске. С приходом тебя! Когда ты уходил в рейс, было еще лето, а теперь уже настоящая осень. Представляю, как ты соскучился по своему городу, и вообще по берегу. Я вот первого сентября ходила в школу, и такое там все родное для меня, что просто душа разрывалась, так я соскучилась, а ведь я всего лишь два месяца там не была. Как же ты тогда соскучился по дому? Ты ведь так давно ушел.

А по поводу писем ты не волнуйся никогда. У меня есть такой недостаток — я не очень люблю писать письма, но тебе я пишу с удовольствием. Во время учебы у меня было мало времени, поэтому я писала мало, ты прости меня.

Я иногда даю маме читать твои письма, но в основном я их рассказываю ей. Так что она в курсе всех моих дел, ведь она моя лучшая подруга. Ты не возражаешь?

Миша, вот уже две недели я работаю на заводе фрезеровщицей. И не улыбайся, я все вижу. Я действительно работаю, и зарабатываю деньги с первого дня. Но дело не в деньгах, это так, к слову. Я никогда не думала, что буду работать на заводе, а тем более, на станке. Когда я первый раз пришла в цех, я боялась станка, боялась на нем работать. А когда меня научили, мне понравилось, я перестала бояться, и мне здесь хорошо. И люди здесь хорошие, в основном все пожилые, молодежи мало, а парней вообще нет. Они все в другой смене. Я считаюсь малолеткой, и работаю по шесть часов. А по субботам я хожу в отдел технического обучения, повышаю квалификацию. Так что мне приходится и работать, и учиться, но все равно у меня много свободного времени. Давно такого не было. Я стала читать художественную литературу, в чем отказывала себе во время учебы. Стала больше помогать маме. Когда я работаю во вторую смену, я готовлю дома обед, и моим всем нравится, как я готовлю, особенно маме, наверно потому, что ей не приходится готовить.

Миша, я высылаю тебе письмо, которое ко мне вернулось. Оно, конечно, устарело, но адресовано тебе, и я решила его выслать. Ромашку, о которой в нем написано, я реализовала, потому что она была в ужасном состоянии, и погадать на ней ты бы не смог. Поэтому пишу открытым текстом: я тебя люблю.

Мишенька, не грусти. Большой привет тебе от мамы. Аленка уже в шестом классе, она благодарит тебя за поздравление с началом учебного года.

Нежно целую тебя, твоя Катя".

"Здравствуй, мой милый Мишенька! Вчера у меня был очень хороший день — день моего рождения. В этот день я все время чувствовала как бы твое присутствие. Мне казалось, что вот-вот ты позвонишь, или придешь. А все потому, что сначала я получила от тебя поздравление — открытку с такими необыкновенными пожеланиями. Спасибо, Мишенька, ты, как всегда, очень внимательный.

Потом я с Аленкой хозяйничала по дому, мы готовились к ужину, а мама пекла очень вкусный пирог с вишнями. Пришли наши родственники, и мои подруги, и мы стали отмечать окончание школы и мой день рождения. Папа и дед были особенно веселые и всех нас смешили. В самый разгар веселья раздался телефонный звонок. Я взяла трубку, и ужасно растерялась. Это звонила твоя сестра Ирина. Я не помню точно, что она мне говорила, но мне было очень радостно, я как будто бы с тобой разговаривала, так мне показалось. И голос у нее какой-то знакомый, и вообще она очень приятная.

А сегодня у нас воскресенье, и последний день моего отдыха перед подготовкой к экзаменам. После завтрака мы всей семьей отправились в сад. Помнишь, я тебе писала о нем? Там у нас растут яблони, сливы, груши, виноград. А еще у нас растут там овощи и цветы. Мы всегда готовим суп или борщ на природе, и чай с добавлением листьев смородины и мяты.

Больше всего я люблю собирать урожай. Сегодня мы собирали смородину и крыжовник, пели песни, а я думала о тебе, значит, и ты был с нами.

А вечером приехал дядя Валера, и повез нас на Днепр. Погода вдруг испортилась, поднялся сильный ветер и пошел дождь, а мы все равно плавали и плавали. И опять я думала о тебе, и вспоминала море, где мы с тобой были так близко.

Мне грустно без тебя, но впереди у нас свидание, и я жду его с нетерпением.

Планы мои не изменились, еду в Симферополь.

Мишенька, я желаю тебе попутного ветра, и поменьше штормов не только в море, но и в жизни. Посылаю тебе ромашку, на которой ты должен погадать, только начинай со слова "любит". И маленькое фото тебе посылаю.

До свидания милый, целую тебя. Твоя Катя".

"Родная моя Катенька! Я сегодня такой счастливый! Получил от тебя два замечательных письма, и маленькую фотографию. Милая, хорошая, сбылось то, о чем я так мечтал. Если в моей жизни возникали вопросы, то они решались, хорошо или плохо, и вскоре я о них забывал. Но самый важный для меня вопрос — как ты ко мне относишься. Последнее время я знал из твоих писем, что нравлюсь тебе. Уже несколько раз ты сказала мне "люблю", и я уже начинаю верить в это. А в этом слове все: общие дела, общие радости, общие мысли, взаимное доверие, уважение, нежность, простая человеческая ласка. Какое емкое понятие! Я привык к этому слову, но я привык говорить его тебе, и теперь у меня в голове не укладывается, что ты можешь чувствовать ко мне все то, что я к тебе чувствую. Разве возможно заслужить твою любовь, не совершив никакого подвига? Что же ты во мне разглядела такого, что без сомнения, твердой рукой вывела слово "люблю"? Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты не раскаялась в своих словах.

В Петропавловск мы пришли ночью шестого октября. Я разбудил Сашу с Татьяной, мы пили чай, и болтали до пяти утра. Потом легли спать, причем я спал в одной постели с Сашкой, потому что в доме ночевала подруга Татьяны, а койки всего две. Сашка потом утром ворчал, что с Татьяной ему приятней спать, а я слишком костлявый. Так что имей в виду. До утра я так и не уснул, не мог дождаться, когда почта откроется. Ночью я не разглядел, как выглядит Петропавловск. После Чукотки, где одни камни, он мне показался не хуже Крыма. Осень уже немного похозяйничала, но все равно еще много зелени, красота.

Сашка немного подремонтировал дом, восстановил водопровод, выкрасил крышу в зеленый цвет. Жаль, отсюда не видно бухту, но зато три наших вулкана как на ладони.

Теперь читаю твои письма, они для меня, как лучшая в мире мелодия, которую хочется слушать еще и еще. Я вспомнил фразу из своего письма, которое я тебе не отправил: "если у тебя найдутся ласковые слова для меня, скажи их, чтобы я не думал, что их нет". Возможно, они у тебя были и раньше, но когда эти слова уже трудно удержать в себе, ценность этих слов увеличивается многократно.

Катенька, мне кажется, что тебе сейчас стало со мной значительно проще, когда ты окончательно определила свое отношение ко мне. В прошлом году ты чувствовала, что мы все же чужие люди друг для друга. Сейчас мы уже не чужие, правда?

Я очень рад, что твоя мама знает все подробно о нашей переписке. Наша любовь самая чистая, нам нечего скрывать. Только я думаю, попадет мне от мамы: в некоторых письмах я слишком откровенно говорил о своей страсти к тебе. Но что же делать, Катенька, ведь я вижу в тебе прежде всего женщину, любимую и желанную.

Поздравляю тебя с началом трудовой деятельности. Рад, что тебе нравится работа. Мне приходилось заниматься ремонтом фрезеровочного станка, так что станок я себе представляю хорошо, а тебя рядом с ним представляю с трудом. Только ты, пожалуйста, будь осторожной, надевай очки на свои прекрасные глазки.

Хоть отдохнешь от своей учебы. Конечно, работу нельзя назвать отдыхом, но если даже ты и устаешь, то это усталость мышц, а не нервов. Работа у тебя подвижная, от нее вреда не будет.

В кадрах меня сейчас отпустили бы на выходные, но с домом еще не все решено, формально он мне еще не принадлежит. Он достался хозяйке по наследству, но четвертая часть принадлежит ее родственникам, которые живут на материке. Она писала им, чтобы прислали доверенность на продажу, но они молчат. Тогда мы договорились, что она продаст мне свою долю, но по закону должен пройти месяц, и только после этого можно совершить сделку. Деньги лежат наличные, в рейсе я даже переживал за них, они лежали в тумбочке, целый ворох. Думал, со дня на день понадобятся, на книжку не клал, и так и ушел в рейс. Но все целые.

Вот теперь я не знаю, что мне делать. К тебе хочу ужасно. Жду письмо от тебя, как ты скажешь, так и будет, ведь я весь твой.

Катенька, а я и не заметил, что ты не любишь писать письма. Но раз у тебя есть этот воображаемый недостаток, я тебе его охотно прощаю вместе со всеми остальными воображаемыми недостатками, которые ты у себя обнаружишь. Это ты меня прости, если обнаружила в моих письмах какой-то упрек. Его там быть не должно, может, я что-то неправильно сформулировал, потому что живу в каком-то нервном напряжении. И рейс показался мне тяжелым. А вот эти твои письма дали возможность мне расслабиться. Сейчас у меня очень легко на душе, ты вылечила мою хроническую болезнь одним лишь словом, вот ты какая у меня хорошая.