Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана Страница 5

Тут можно читать бесплатно Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана. Жанр: Проза / Современная проза, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана

Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана» бесплатно полную версию:
Причудливый и остроумный, фантасмагорический и совершенно нереальный, овеваемый мистическим холодком потустороннего, новый роман классика современной литературы Владимира Орлова заставляет увидеть окружающую нас привычную обыденность иными глазами.«Земля имеет форму чемодана» — своего рода приглашение в яркий феерический мир, полный необычных загадок и неожиданных решений.Книга по праву пополнит коллекцию почитателей таланта знаменитого писателя!

Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана читать онлайн бесплатно

Владимир Орлов - Земля имеет форму чемодана - читать книгу онлайн бесплатно, автор Владимир Орлов

18

— Ну как тут наш Шахерезад? — спросил он.

— Обработка происходит в штатном режиме, — ответствовала камеристка Вера. — Остаётся облагородить тело клиента благовониями Береники.

— Это хорошо, — одобрил Трескучий. — Полагаю, что завтра будет приятно пахнуть в Мексиканском заливе или на Бермудах.

— Где? — удивилась камеристка Соня.

— Шутка! — рассмеялся Трескучий. — Я пошутил.

И Соня с Верой рассмеялись. Возможно, в штатном режиме.

А Куропёлкин подумал, что Мексиканский залив и Бермуды упомянуты Трескучим неспроста, и не для смешливых камеристок, а для него, бывшего артиста и подсобного рабочего, а зачем — неизвестно.

— Слово «благовоние» происходит от слова «вонь», — сказал Куропёлкин.

Ничего вроде бы особенного не сказал, вслух подумал (в последние годы его вдруг стали посещать досужие соображения о происхождении тех или иных слов), но Трескучий рассвирепел:

— Остряк! Дерзить продолжает! Воображает себя Гаврошем Фуко! Очень скоро узнаешь, что такое вонь и от кого и от чего воняет! А вы, сударыни, ничего этакого дурного и опасного для Нины Аркадьевны в нём не обнаружили?

И произнося «сударыни», Трескучий свирепость не утерял, он будто бы хотел сейчас же услышать от камеристок нечто обличающее их клиента. «Нажил врага», — подумал Куропёлкин. Хотя что это меняло в нынешнем его состоянии?

— Ничего такого не обнаружили, — твердо заверила Трескучего сударыня Вера. — Анализы его вы вручили нам сами. Они хорошие. Для его случая — безупречные.

Трескучий хотел было что-то произнести, но телефонным звонком был отозван в иные помещения.

Вера и Соня продолжили обработку и исследование возможностей Куропёлкина, надо полагать в штатном режиме. Через полчаса вернулся Трескучий, выслушал доклад камеристок и хмуро протянул Куропёлкину пакет со специальным ночным бельем.

19

К удивлению Куропёлкина, в пакете находились одни лишь трусы. Ничего специального Куропёлкин в них не углядел. При внимательном рассмотрении их он посчитал, что это обыкновенные футбольные трусы, синие с белой окантовкой и белыми вертикальными полосками, то есть напоминающие цвета спортивных клубов «Динамо» или «Зенит». (В случае с экипировкой «Зенита» Куропёлкин проявил в своих мыслях полную неосведомлённость и даже социальную безграмотность.) Не нашёл Куропёлкин в трусах ни карманчика, ни какой-либо иной полезной подробности. Странным был выбор жанра специального белья, и странной казалась привязанность назначившего его в дело к клубу «Динамо». Или даже «Зенита» (заблуждался). Впрочем, возможно, мысли Куропёлкина блуждали в тупиках, выстланных опасной (в гололёд) для ног плиткой.

Но вдруг обыкновенные футбольные трусы (схожие с гимнастическими) имели специальные свойства? Ну, например, они были способны вызвать обострение чувств. Или напротив, могли заменить смирительную рубаху? Или же это протокольная деталь униформы для церемонии сброса в Люк?

«Всё очень скоро откроется, всё получит объяснение», — успокоил себя Куропёлкин. Смешно сказать, успокоил. Смешно и грустно.

Но всё же отчего «Динамо» или «Зенит»?..

Был ужин. С дымящимся куском мяса («Мужику необходимо…»). Было моментально-неожиданное выпадение в сон в знакомой уже комнатушке. Сильные руки подняли его из сна, и прозвучало: «Уже одиннадцать!». Куропёлкин вскочил и почувствовал, что он свеж и готов.

— Пошли! — предложили два пристенных (в «Грибных местах») молодца.

Пошли. По дороге сопровождающие Куропёлкина лица обращались друг к другу уважительно: «Сэр!».

— Вы, наверное, обожаете овсянку! — радостно высказался Куропёлкин.

— Так точно, сэр! — подтвердил один из сопровождающих. — Каждое утро по четыре порции!

20

И его ввели в опочивальню Нины Аркадьевны Звонковой.

Там он был передан сэрами постельничьему Трескучему, назвали его при этом Воеводой. («Ах, ну да! — сообразил Куропёлкин. — Трескучий-Морозов. Воевода обходит владенья свои…»).

Сама опочивальня Куропёлкина разочаровала. Ни цветочно-оранжерейных гирлянд, ни лепестков роз на полу (да и пол-то не паркетный, а из досок), ни дрожащих огоньков свечей на полу же. Ни бассейна с Бахчисарайским фонтаном. Где же проводить омовения? Метров сорок квадратных. А то и меньше.

Обстановка этих сорока метров Куропёлкина тоже удивила. Голые стены («вагонка»). Всяческие украшения, вещицы, соответствующие достатку хозяйки и её капризам, в опочивальне Звонковой отсутствовали. А мебелью были предметы чисто служебного назначения — столики, тумбочки, стулья, даже табуретки…

«Это я будто в армейской казарме оказался! — подумал Куропёлкин. — Да и женщина ли Купчиха Звонкова?»

И не создавалась ли опочивальня по указаниям и вкусам постельничего Трескучего? В иных местах бытования Нины Аркадьевны (Куропёлкин давно уже отменил и забыл манящее имя Нинон, что только прежде не могло прийти по дурости в голову обнадёженного мечтателя?), так вот в этих иных местах наверняка имелись роскоши Версаля или хотя бы Екатерининского дворца в Царском Селе (опять вспомнил картинки в альбомах).

— Это вот твоя койка, — указал Трескучий. — Одеяло верблюжье.

Трескучий откинул одеяло, будто предъявляя Куропёлкину его достоинства, и Куропёлкин заметил на наволочке подушки инвентарный номер. Койка была будто госпитальная, только что не пахла лекарствами. Пододеяльником Куропёлкина не одарили. К чему Трескучему лишние траты?

— А это вот будуар Нины Аркадьевны, — с почтением произнёс Трескучий.

«Вся опочивальня и есть будуар, или часть будуара, а это альков», — чуть было не взялся просвещать постельничего Куропёлкин, но вспомнил о Люке и красках рассвета.

Альков в нише, с ситцевыми боковинами, с ситцевым же, надо полагать, пологом, перекинутым пока через бельевую веревку, мог послужить и ложем полковника, расположенным метрах в четырёх от койки денщика.

— Нина Аркадьевна может явиться с минуты на минуту, — объявил Трескучий. — Ещё раз напоминаю. Веди себя как цуцик на морозе. Не вздумай фамильярничать. А если уж начнёшь наглеть, разорвут в клочья. Всё, идут. Марш с головой под одеяло!

21

Дверь открылась, и вошли трое.

Существо в халате до лодыжек и накрученном на голове махровом полотенце и две девушки-камеристки — Вера и Соня.

Рослое существо в халате, линиями фигуры мало похожее на посетительницу «Прапорщиков в грибных местах», всё же, надо полагать, было хозяйкой опочивальни, но также могло прогуливаться вечерами и коридором коммунальной квартиры в Сретенских переулках.

— Всё нормально, господин Трескучий? — поинтересовалась Звонкова, голос её был низкий, но, несомненно, женский.

— Всё, — быстро ответил Трескучий.

— Все свободны, — сказала Звонкова. — Хотя погодите. А где наш гость?

— Под одеялом, — сообщил Трескучий. — Рекомендовано так лежать, чтобы не быть ослепленным.

— Товарищ, — сказала Звонкова. — Как вас именовать-то?

— Эжен, — прозвучало (промычало) из-под верблюжьего одеяла. — Эжен Куропёлкин.

— Эжен, — сказала Звонкова. — Да вы же задохнётесь. Откиньте одеяло. Никто и ничто вас не ослепит.

Для Куропёлкина в её словах почудились чуть ли не ласка, даже забота о нём и приглашение к чему-то трогательно-сокровенному, и он откинул от лица одеяло.

— Да вы не щурьтесь, не опускайте веки, ничего дурного вы не увидите.

И ведь, верно, ничего дурного он не увидел.

— Так, — сказала Звонкова, — я сегодня чрезвычайно устала от дел. И вы (обращение к камеристкам) принимайтесь за свои хлопоты. Помимо прочего меня беспокоят две заусеницы.

Камеристки сейчас же пододвинули к одному из столиков табуреты и разложили на нём инструменты. Звонкова подсела к ним и протянула пальцы. Заусеницы были удалены быстро, болей Нина Аркадьевна не испытала.

— Вот сейчас освежилась в бассейне, — сказала Звонкова (бассейн, видимо, был не тот, в котором обрабатывали и исследовали Куропёлкина, а иного разряда и «близкий», может где-то за стеной), и вашим массажем удовольствовалась, а всё равно тело моё так устало носить днём нанобелье нашего лучшего портного и сарафаны его… И так ведь каждый день…

— Ваш юркий Шустрик — мошенник, — категорично заявила Вера. — И вам давно надо было отказаться от его наноуслуг.

— Ты не права, Вера, — мягко пожурила камеристку Звонкова, — он настоящий художник. Его ценят и в Париже, и в Милане.

— И в зимних окопах, — не удержалась Вера.

Куропёлкин будто бы занырнул на десятиметровую глубину (без акваланга) возле острова Русского и был невидим и неслышен. Даже пузырьки от него не восходили к прозрачной поверхности океана.

— Промассируйте мне ещё раз вмятины от белья Художника и расчешите мне волосы, — попросила Звонкова.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.