Фабио Воло - Скажи любви «нет» Страница 6

– Неужели ты на самом деле изучал всю эту белиберду? Всерьез интересовался менструальным циклом у женщин?

– Видишь ли, на первый взгляд кажется, что все это ерунда, но это не совсем так. Женщины – существа сложные еще и по своему крайне мудреному гормональному строению. Так что во многих отношениях важно знать, когда у них наступает менструальный цикл и как он проходит.

– Интересно, и для чего это знать?

– Ну, например, в первые две недели менструального цикла в их головном мозге на двадцать процентов усиливается работа гиппокампа, от этого женщины становятся жизнерадостнее, активнее, они находятся преимущественно в хорошем настроении, у них ясная голова. Потом яичники начинают вырабатывать прогестерон, разрушая всю работу, проделанную до этого эстрогенами. Понемногу замедляется мозговая активность. Уровень прогестерона к последним дням цикла резко падает. Можно сказать, что организм внезапно лишается успокаивающего наркотика, женщины становятся более чувствительными, нервными, раздражительными. Моя бывшая подружка в первые дни цикла, листая женский журнал, была готова расплакаться, когда ей на глаза попадалась фотография щенка, завернувшегося в туалетную бумагу, она просто не могла сдержать слез. И ты думаешь, что для мужчины маловажно знать такие вещи? Если ты хочешь провести с девушкой два-три дня на море, то будет лучше, если вы поедете в первые две недели. В последние две вы рискуете поссориться из-за пустяков.

– Ты все-таки ненормальный. Скажи, ведь это неправда, что ты строишь планы на выходные в соответствии с периодом гормональной активности у твоей подружки.

– Нет, неправда, хотя обычно я стараюсь…

– Признавайся, ты снова увлекся наркотиками…

– Ну, я могу себе позволить пару косячков… кстати, вместе с тобой. Дай мне договорить. Ты недооцениваешь биологический фактор. Ты на самом деле считаешь, будто мужчине не нужно знать, что женщина в период овуляции становится более чувствительной к мужским феромонам? По-твоему, это пустяки? Например, мне нравится девушка, и мне известно, когда у нее наступает овуляция… Так я в этот день не пользуюсь дезодорантом. И это срабатывает. Подумай, ведь и ты зависишь от гормонов… Тебе известно, что некоторые женщины во время овуляции засовывают палец себе внутрь, а потом проводят им по шее, словно это духи… и нас это заводит?

– Я не совсем понимаю, на что ты намекаешь, говоря «внутрь», или, надеюсь, я ошибаюсь.

– Женщины увлажняют пальцы, засунув их в вагину, а потом смазывает ими, как духами, себе шею. Мы вагинальные феромоны не ощущаем как запах, потому что они воспринимаются задней частью носовой полости. Но мы их чувствуем, хоть и не осознаем это. И идем у них на поводу. Феромоны несут в себе генетическую информацию. Если она совпадает с нашей, то феромоны нас отталкивают, если отличается от нашей, то притягивают нас. Иногда женщина тебе нравится, но стоит только почувствовать ее запах, она перестает тебе нравиться. Это значит, что у вас с ней большая генетическая близость. Моя бывшая девушка пользовалась этим приемом, когда хотела подцепить мужика, и каждый раз удачно. Можешь спросить об этом женщину, которая от тебя ничего не утаивает.

– Ну и гадость!

– Тебе, конечно, может быть противно, но это серьезные вещи. не знаю, заметил ли ты, но я сказал в вагину, а не в сику.

– Разумеется, заметил. Наверное, с тех пор, как мы знакомы, я впервые услышал от тебя это слово. Но все же, зачем тебе все это знать? Хочешь сказать, что с тех пор, как ты про это узнал, ты стал лучше трахаться?

– Нет, я так не думаю. Но когда я об этом говорю, то женщинам кажется, что да.

– Так вот, в чем дело: убеждаешь клиента в улучшении качества услуг без их фактического улучшения. И такими разговорами ты завлекаешь женщин? В таком случае, прими мои поздравления.

– Если ты доказал, что хорошо разбираешься в моторах, водитель, не колеблясь, откроет капот. Тебе доверяют. В жизни еще полно мужчин, которые трахают, ласкают женщин, словно сдирают отбойным молотком асфальт с дороги… а вот когда ты заводишь такие разговоры, то женщины начинают думать, что ты хорошо знаешь, что им нужно. По крайней мере, ты возбуждаешь их любопытство. А потом, да будет тебе известно, мне нравится дружить с женщинами, и чем раньше ты ее поимеешь, тем скорее сможешь завязать с ней дружеские отношения.

– А что, без постели нельзя обойтись?

– Тогда все будет сложнее. В любом случае лучше сразу переспать. Или сделать это как можно раньше. Но выгоднее все-таки заняться этим сразу же.

– Ну, например?

– Как тебе сказать… мне сейчас ничего в голову не приходит, но я об этом подумаю и составлю для тебя список. А сейчас я хочу есть. У тебя не найдется чем перекусить, пока мы будем готовить?

– Открой холодильник. Там есть сыр и нарезка, если тебя это устроит.

Никола уселся за стол и принялся поглощать ветчину с моцареллой.

– А почему у тебя всегда полный холодильник? Когда ты успеваешь ходить по магазинам?

– Когда возвращаюсь с работы. Прощаюсь с тобой, выхожу из офиса и иду за покупками.

– Завидую тебе. Я прощаюсь с тобой, выхожу из офиса и иду пропустить стаканчик. Ты знаешь, что это ризотто будет моим первым горячим блюдом за всю неделю? Я уже целую вечность питаюсь одними салатами. Держусь только на пиве и чипсах.

У него зазвонил телефон, он ответил с набитым ртом и пошел разговаривать на террасу.

Пока он оставался там, я крикнул ему:

– Ты будешь ризотто с шафраном или «четыре сыра»?

– «Четыре сыра»? Что с тобой сегодня? Ты выздоровел?

– Да, начинаю понемногу.

– Я бы предпочел с шафраном, но интересно посмотреть, насколько ты пошел на поправку.

– Ты особенно не гони, не надо спешить.

Ризотто «четыре сыра» было ее самым удачным блюдом. Никто не готовил такого вкусного ризотто, как она. Такого ни в одном ресторане не найдешь. Мы всегда ждали, когда она угостит нас ризотто «четыре сыра» и тирамису.

После того, как она бросила меня, я перестал готовить ризотто «четыре сыра» и не ел его. Поэтому Никола и удивился.

Когда он вернулся на кухню, я поддел его:

– С тех пор, как ты познакомился с Сарой, тебя от телефона, как пятнадцатилетнего подростка, оторвать невозможно.

– Мы о тебе говорили. Мне надо тебе кое-что сказать, но… не знаю… Сара уверяет, что мне уже давно надо было сделать это.

– Она что, беременна?

– Нет, это касается не нас, а тебя, то есть, не непосредственно тебя, но…

– Ты обсуждаешь с Сарой мою жизнь? У вас с ней уже завелись какие-то тайны, которые имеют ко мне отношение? Не знаю, вряд ли я тебе это прощу.

– Успокойся, ты навсегда останешься моим любимчиком. В общем, я должен был сказать тебе это еще несколько дней назад, но я все ждал подходящего момента, поскольку, на мой взгляд, тебе будет неприятно слышать это. Я ждал, когда мы закончим работу, я боялся, что ты выпадешь в осадок… Хотя, возможно, я ошибался, и тебя это уже больше не трогает.

– Ладно, не трепись, говори, в чем дело.

– Она… ну, та, которую ты запретил мне называть по имени, после того, как вы расстались…

– Что она натворила?

– Она через полтора месяца выходит замуж.

4. Мальчишка

Первый бар моего отца открывался около полудня и закрывался уже ночью. В таких заведениях надо уметь обращаться с подвыпившими клиентами. Поэтому днем после обеда отец ложился спать. В доме нельзя было шуметь, все делалось неторопливо и незаметно: столовые приборы осторожно складывали в ящик, тарелки аккуратно – чтобы не гремели – ставили в буфет, стулья сперва поднимали, а потом переставляли, телевизор включали, почти убрав громкость, дверь на кухню закрывали. Разговаривали вполголоса, чтобы не беспокоить отца. Только однажды я раскапризничался и разбудил его. Он вышел на кухню в трусах, злой, с всклокоченными волосами. Больше я этого не делал. Я вольготнее чувствовал себя не с отцом, а с матерью, поэтому его упреки казались мне куда более строгими и сильно пугали меня. К примеру, когда мама говорила мне «хватит», я мог сразу и не остановиться, заставлял ее повторяться, с отцом же достаточно было одного его слова, чтобы я немедленно угомонился. Авторитет отца поддерживала и сама моя мать, которая часто грозила мне: «Ну, погоди, вечером вернется отец, я ему все расскажу …»

Однажды мой отец узнал, что в городе в богатом жилом квартале продается бар с большим наплывом посетителей. У этого бара был другой профиль: он открывался рано утром и, в основном, зарабатывал на завтраках. В общем, прямая противоположность тому, что отец имел в своем баре: работу начинали на рассвете и заканчивали в семь часов вечера. Моему отцу давно хотелось поменять распорядок своей работы, к тому же говорили, что дневная выручка в новом баре почти в два раза выше, чем на старом месте. Так он и решил попытать счастья. Мы переехали жить в богатый район города.