София Блейк - Шлюха. Любимая Страница 9

— Это Аня, — сказал владелец «Рандеву», — Алена, познакомьтесь.

Мы поприветствовали друг друга. Женщина казалась ровесницей Сани, и светловолосый мальчик был совсем не похож на него.

— Я решил, коли уж ехать сюда, так почему бы семью не прихватить, — объяснил Саня. — Пусть отдохнут на Красном море.

— Здесь хорошо, — кивнула я, — и номер в «Принцессе» пустует.

— Не-е, — сказал Саня. — Шеф вернется туда, зачем нам эти встречи? Да, Аленка?

— Конечно, — сказала женщина, — мы заказали другую гостиницу.

Прошло еще около получаса, Алена с мальчиком и багажом остались в Эйлате, а мы с Саней выехали на трассу, по которой недавно я уже каталась вместе со своим случайным любовником.

— Вот здесь «бумер» повернул, — сказала я через некоторое время, узнав перекресток.

Саня съехал на второстепенную дорогу и вскоре остановился у нескольких времянок, где шла подготовка к какому–то строительству. Пустой «БМВ» с германским номером и еще несколько машин стояли на не асфальтированной парковке под палящими солнечными лучами. Несколько рабочих суетились вокруг неглубокого котлована.

Саня заговорил с ними на иврите, потом повернулся ко мне. Лицо его выражало удивление.

— Ничего не понимаю, — сказал он. — Строители говорят, что не знают, кто приехал на этой машине. К ним он не имеет отношения.

— И куда, в таком случае, делся Максим?

— В пустыню уходит грунтовая дорога, — сказал Саня. — Туда можно проехать только на джипе или на верблюде. Вроде бы, работяги видели джип.

— Что будем делать?

— Надо проверить, — сказал Саня. — У меня тоже ведь джип. Только не нравится мне все это. Боюсь, в глубине пустыни нас ждут какие–то непонятки. Я вижу лишь один смысл прятать человека в таком месте: там не слышны выстрелы, и легко избавиться от тела.

— Звони в полицию, — предложила я.

— И что я им скажу? — спросил Саня. — Брюхо в порошок меня сотрет, если я прикую внимание ментов к нашим разборкам.

— Почему ты тогда приехал один, в смысле, без поддержки бригады?

— По тем же соображениям, — ответил Саня. — Мы переходим на легальные рельсы, и нам совсем ни к чему шумиха вокруг нас. Правда, если дело плохо, это не послужит оправданием.

— Вот-вот, — сказала я. — Выбирай меньшее зло, подтягивай своих.

— Нет, рано делать выводы, — сказал Саня. — Вдруг, это порожняк? Давай прокатимся еще немного.

Мы снова сели в Санин кондиционированный джип, и он стал на малой скорости подниматься в гору. Грунтовая дорога здесь едва просматривалась, на всем пути нам не встретилось ни одной встречной машины.

— Вот еду я с тобой, — сказала я задумчиво, — и не понимаю, зачем это мне нужно. Такое чувство, будто сама себе на одно место приключения ищу.

— Ты знаешь, — сказал Саня, — возразить тебе нечего. Разве только то, что ты знаешь этого Максима в лицо, а я нет.

— Подумай, Саня, ведь неспроста он забрался в такое место. У меня какое–то нехорошее предчувствие.

— Ну, есть одно логичное объяснение, — сказал Саня. — Здесь пустыня простирается до самой границы с Египтом, а потом и дальше, до Суэцкого канала, отделяющего Африку от Азии. Места совершенно безлюдные, если не считать кочующих племен бедуинов, которые испокон веков населяют эти края, пасут своих верблюдов и перевозят товары. Пару лет назад они перешли на совершенно новый и выгодный груз, потому что традиционные наркота и оружие все больше напрягают израильские силы безопасности. Бедуины переправляют из Египта в Израиль твоих коллег.

— Да ты что? — настала моя очередь раскрыть рот.

— Ничего удивительного, — сказал Саня, закладывая руль в крутой поворот. Мы ехали по узкой горной дороге, которая неуклонно поднималась вверх от долины, где проходило ровное шоссе на Эйлат. — Израильская виза стоит больших денег, и ставят ее далеко не всем, а посетить Египет для молодой российской гражданки — это дело пары дней и трехсот долларов. Так что твой Максим, возможно, пробивает канал переправки девчонок через кордон, и мы как раз выцепим его на стрелке с кочевниками.

— Вот уж не думала, что это может быть так романтично, — я вообразила себе торговый караван с девушками в паранджах, плавно колышущихся на верблюжьих спинах. — И пограничники их пропускают?

— На проверках девчонок прячут среди своих женщин, — ответил Саня. — А попытки рассмотреть лица жен считаются тягчайшим оскорблением. Властям лишние конфликты ни к чему. Правда, и романтики во всем этом, что кот наплакал: проституток молодые бедуины пользуют, мама — не горюй, и все забесплатно. Те из девок, что попадали к нам, вспоминают об экзотической экскурсии без всякой ностальгии.

— Это что там внизу? — спросила я, указывая на несколько черных точек, зажатых на дне ущелья справа от дороги, не более чем в двух километрах от нас.

— Легки на помине! — гримаса Сани была наполнена отвращением. — Почему, стоит только представить себе какое–то дерьмо, так тут же оно возникает наяву!

— Это же закон Мэрфи, — улыбнулась я. — Самый неприятный вариант обычно самый близкий к истине. Давай вернемся в Эйлат, здесь нам делать больше нечего.

— А где Брюхо? — Саня заглушил джип и уставился на меня. — Он–то куда подевался? Это может быть как–то связано с переговорами Максима?

— Тебе интересно мое мнение?

— Ты умная, образованная, — сказал Саня. — Почему бы и нет?

— Мало информации, — я была польщена и постаралась напрячь извилины, несмотря на усталость. — То, что знаю я, это следующая цепочка: Максим связан с Владимиром, он приехал в Эйлат. Брюхо тоже оказался здесь, и, похоже, исчез после стрелки с Румяным. Расскажи мне об этом человеке. Он — ключевая фигура. Прежде всего, ответь, в каких отношениях Румяный с Владимиром?

— В маленькой стране все содержатели борделей так или иначе знакомы. У Румяного есть места в Хайфе. Я не знаю его близко, но Брюхо общался со всей этой братией и стоял выше их всех.

— Слыхал про законы джунглей?

— Это из «Маугли»?

— Почти, — улыбнулась я. — Среди них есть и такой: слабые объединяются в стаю. У меня появилась версия, что все сутенеры этой страны собрались, чтобы уничтожить сильнейшего. Зависть и деньги, власть и влияние, — их мотивы налицо. А кочевники спрячут концы в воду. Или в песок.

— Сюда едет машина, — сказал Саня.

И правда, от далеких черных точек отделилась бирюзовая, размером поменьше, и стала карабкаться вверх по серпантину.

— Черт! — крикнул Саня, заводя двигатель. — Они увидят нас, едва поднимутся на дорогу.

— Надо спрятать от них машину, — его волнение передалось и мне. — Возвращаемся!

— Здесь нельзя даже развернуться, — Саня тронул джип навстречу опасности. — Сейчас найдем хоть какое–то расширение дороги.

Я во все глаза смотрела на высокие скалы, нависавшие слева от нас. В них, как назло, не обнаруживалось ни единого пологого склона, а обрыв с правой стороны от узкой дороги сулил моментальную гибель. Еще немного, еще, горы так многообразны…

— Смотри! — крикнула я.

Но Саня уже увидел возможность спуска по левую сторону, он осторожно повел машину вниз от дороги, но, конечно, крутизну и наклон горы не осилил даже японский автомобильный шедевр — джип вдруг завалился на правый бок, перестал слушаться руля и, прошуршав по мелкому гравию, уткнулся в красную, как спекшаяся кровь, скалу. Двигатель заглох. По счастью, удар вышел несильным и был смазан то ли Саниным торможением, то ли низкой скоростью съезда под уклон. Так или иначе, мы перестали быть видны с дороги — Саня выскочил со своего сидения, открыв дверцу, а потом вытянул меня. Дверь с моей стороны была прижата к скале, и я смогла выбраться только таким способом.

— Как ты? — спросил Саня.

— Я–то в порядке, — каблуки моих нарядных босоножек увязли в гравии, я поправила коротенькую юбку. — Они нас не увидели.

На фоне тишины пустынных гор слышался пока еще далекий звук приближающейся машины.

— Нас–то не заметили, — согласился Саня, — зато мы разглядим их.

Он ловко вскарабкался вверх по склону, огляделся в поисках укрытия и затаился у большого придорожного валуна. Даже мне, оставшейся внизу, короткое мгновение была видна бирюзовая крыша и стекла машины, промелькнувшей на дороге. Саня же рассмотрел, кто скрывается за стеклами — благо, израильские законы не позволяют затемнять передние окна машин.

— Там ехал Селя, — произнес растерянный Робин Гуд, спускаясь ко мне. — Вот уж, чего не ожидал.

— Дай руку, — попросила я. — Какого черта я напялила эти каблуки!

— Никуда не денешься, — Санина крепкая ладонь помогла мне забраться на дорогу. — Босиком ты здесь и ста метров не осилишь.

Мы стояли на том месте, где только что проехал бирюзовый джип, и откуда совсем недавно Саня повел свою машину под уклон.

— Здесь нет связи! — мобильный телефон в Саниной руке не работал. — Сотовые ретрансляторы остались за горой. Думаю, отсюда до шоссе не больше десяти километров. Правда, по паршивой дороге, но все равно, за три-четыре часа ты доберешься.