Авессалом Подводный - Эзотерическая астрология Страница 13

Одновременно ухудшается функционирование объекта как такового и нарушается его баланс с окружающей средой: теперь он складывается так, что объект потребляет из среды больше энергии, чем выдает ей в виде готовой продукции, которой успешно расплачивался раньше. Частично он пытается расплатиться личной энергией, жертвуя собственными частями (так, постепенно разоряясь, банкир в какой-то момент продает свой дом), но и это не помогает: дыры в заборе все увеличиваются, здание ветшает, оборудование устаревает, персонал спивается, а непьющая часть увольняется, переходя на другую работу.

Посторонний наблюдатель отметит еще одну особенность: объект в фазе растворения почему-то не особенно сопротивляется происходящим с ним очевидно деструктивным изменениям, а иногда даже как будто идет им навстречу. Так человек, достигший определенного социального статуса и имеющий проверенных временем помощников и друзей, начинает иногда вести себя непостижимым образом: делает заведомо непопулярные (и несправедливые) высказывания, совершенно без всякого повода рвет отношения и предает одного за другим людей из ближайшего окружения. Общее впечатление при этом возникает такое, что им овладел какой-то злой гений, ведущий его прямо к гибели.

Этот эффект объясняется тем, что наступление фазы растворения сопровождается мощным включением программы саморазрушения, заложенной в объект с самого начала его существования, то есть в фазе творения. Тогда же прошли первые, еще слабые пробные включения этой программы, и несколько раз, уже посильнее, она включалась в фазе осуществления — но на короткое время или же в фоновом режиме, не причиняя объекту существенного вреда. Теперь же она включается на полную мощность и работает до конца, то есть до полного разрушения объекта как такового.

Серьезные исследования фазы растворения и ее специфических законов еще впереди; в современной культуре ее стыдливо обходили (даже в таких "невинных" ее проявлениях, как сворачивание отработавших предприятий), видимо, в связи с неприятием атеистически-материалистическим мышлением понятия смерти в любом ее виде. Однако совершенно ясно, что старение не есть одно лишь постепенное истирание снашивающихся деталей и понижение эффективности аварийных систем объекта, — в нем всегда ощущается отчетливый активный агент, обозначаемый автором этих строк как программа саморазрушения (самоуничтожения), ускоряющий и в то же время во многих отношениях облегчающий распад и разрушение объекта в данной реальности. Известно, например, что в момент смерти организм человека выбрасывает в кровь большое количество эндорфинов — естественно вырабатываемых наркотиков, снимающих физическую боль, выполняющих еще и другие, пока не исследованные функции (вероятно, это перевод точки сборки в высшие тела — буддхиальное, а затем атманическое).

В качестве другого примера работы программы саморазрушения можно привести переживания человека, навсегда уезжающего из своей страны. Для того чтобы эмиграция прошла успешно, в частности, чтобы на чужбине его не мучила ностальгия, он должен разорвать свои связи со всеми людьми и коллективами, с которыми был связан на родине, то есть выйти из большого числа эгрегоров, и каждое такое расставание сопровождается вполне реальными жизненными эпизодами, которые ему устраивает как бы сама судьба. В результате он отчуждается от своих прошлых друзей, любимых, знакомых, сослуживцев, земляков и сограждан, становясь для них (еще не успев уехать!) чем-то вроде бледной тени или некоей плохо понятной сущностью, покрытой непроницаемым колпаком. Для будущего же эмигранта аналогичными бледными тенями, то есть фактически умершими и сохранившимися лишь в воспоминаниях, делаются они сами, что при обычных условиях (в фазе осуществления, в данном случае — при продолжении жизни на родине) переживалось бы им как непереносимая душевная трагедия, и отъезд был бы невозможен по психологическим причинам. Однако включение фазы растворения меняет характер переживаний — видимо, в психике эмигранта вырабатывается особый "отъездной" эндорфин, существенно смягчающий боль разлуки. Окончательное прощание с государственным эгрегором происходит в процессе оформления паспорта, визы и взаимодействия с таможней (последняя — очень выразительная манифестация эгрегора государства), где бывший гражданин получает финальный пинок под зад, энергии которого хватает на перелет через Атлантический океан. Прощание с этническим эгрегором происходит много позже, когда эмигрант начинает думать на языке своей новой родины, и при этом с ним происходят очень глубокие перемены, в результате которых он вспоминает свою жизнь на старой родине, как будто она была в предыдущем воплощении и на другой планете.

Однако смысл фазы растворения заключается не только в распаде объекта. По ходу этой фазы он доделывает то, чего не сделал в фазе осуществления, но что определенно было заложено в программу его воплощения. Преимуществом фазы растворения является то, что она проходит в целом на более низких энергиях, но и в то же время на более высоких вибрациях: мудрость приходит на смену уму, и становится виден весь жизненный путь объекта и его недоработки в фазах творения и осуществления. При этом смысл жизненного цикла объекта может предстать совсем иным, чем он виделся на первой и второй фазах: видение фазы творения покажется наивным, а видение фазы осуществления — прямолинейным и плоским, хотя и то и другое является приближением к истине, открывающейся в фазе растворения.

Таким образом, в фазе растворения решается одновременно несколько задач: окончание работ, которые объект вел в фазе осуществления, его распад, адаптация внешней среды к исчезновению из нее объекта, ассимиляция ею продуктов его распада. Это, так сказать, первый, наиболее отчетливо видимый смысл происходящего. Однако фаза растворения имеет особое тонко-философско-синтезирующее настроение, качественно меняющее пафос происходящего. Творения, осуществления и растворения оказываются едиными; то, что было самым важным в фазе осуществления, теряет значимость — и в первую очередь это относится к эффективности действий и даже целостности объекта, а также поддержанию баланса его отношений со средой. Теперь он отчетливо альтруистичен, медленно реагирует, быстро стареет, изнашивается… но не это его волнует. Теперь в сфере его интересов оказываются тонкости: то, что на предшествующих фазах попадалось на глаза, но как-то не привлекало к себе особого внимания, казалось несущественным, а теперь это можно рассмотреть, оценить и что-то с ним или для него сделать — разумеется, опираясь на опыт фаз творения и осуществления. Если работа объекта в фазе растворения оказывается успешной, то обретается некоторый высший смысл его воплощения, и оно в целом получает оправдание (основание), а данный объект через великий диалектический архетип связывается со всеми остальными объектами всевозможных реальностей проявленной Вселенной.

Рассмотрим теперь особенности человека растворения, в чьей жизни фаза растворения играет основную роль.

Не нужно думать, что в обществе он непременно оказывается презираемым, бездельником, монстром, изгоем и т. д. Прежде всего, треть всякого цикла развития есть старение, и с ним в своей работе так или иначе связан любой человек, а некоторые заняты им полностью, например, изучая механизмы коррозии и усталости металлов, занимаясь сжиганием мусора, утилизацией отходов производства, вскрыванием и опустошением жестянок с пивом или сгущенным молоком… читатель легко продолжит список сам.

Если коснуться религиозной философии, то эсхатология (учение о конце света) занимает в ней почетное место, и пророчества, пышно живописующие закат земного бытия, изучаются весьма основательно во все времена, в том числе и относительно благополучные. Что-то в людской душе сладко замирает, когда бородатый волхв с горящими глазами грозно сулит грешной пастве суровые испытания с вероятным спасением незначительного процента наиболее духовно вооруженных и продвинутых индивидуумов… Видимо, лишь окончание любого действия придает ему глубину и смысл, и потому специалисты-эсхатологи почитались и ценились всегда.

Поэтому типичный человек растворения совсем не обязательно зловещ и мрачен или закомплексован выше всякой меры, — его отличает в первую очередь особый взгляд на мир и специфическая расстановка ценностей. Фазы рождения, развития и успешного функционирования (при всем их блеске) не привлекут его внимания; он равнодушно скользнет по ним взглядом и многозначительно скажет: "Мы еще посмотрим, что со всем этим будет чуть позже". Зато процессы распада, увядания, декаданса будут интересовать его чрезвычайно, и здесь он может стать экспертом, способным, кстати говоря, довольно точно восстановить всю жизненную историю объекта по его виду в совершенном упадке. Он мастер рассуждать и делать выводы "задним числом", то есть по окончании событий, и его анализы могут быть довольно глубокими.