А. Штерн - Наука древнего волшебства, волхвования и чародейства Страница 33

Все, что только относится к этому, должно быть строго, основательно исследовано, прибавляет Бэкон, в духе, совершенно противном тем мудрецам новейшего времени, которые с презрением отвергают, не испытав, все, что относится к области чудесного. Этот великий основатель трезвой опытной науки идет далее и полагает, что необходимо исследовать вопрос, не действует ли воображение и на бездушные предметы; он говорит: надо произвести опыт над растениями, напр., сказать кому-нибудь, что такое-то дерево непременно засохнет в этом году, и приказать этому человеку несколько раз пойти и посмотреть как исполняется предсказание. Я уверен, ни один ученый не последовал этому совету, однако, если бы какой-нибудь любознательный исследователь сделал это, то, быть может, мы теперь давно знали бы все тайны так называемого колдовства.

Если допустить, что возбужденное воображение одного человека имеете влияние на воображение другого, то можно объяснить весьма легко и многие наши предрассудки. Напр. говорят, что кто подает другому соль, то непременно поссорится. Тут вовсе не соль играет какую-нибудь роль, а воображение или убеждения одного на воображение другого, производя в мыслях сего последнего неизвестный нам процесс, посредством которого возбуждаются в уме человека, через таинственное влияние другого, те чувства и ощущения, которые именно должны располагать к ссоре или противоречию. Конечно, это не всегда случается, но там, где возбужденное воображение одного, усиленное еще верой в предрассудок встречает ум или нервы, способные воспринять это темное влияние, там и произойдет спор или последствие его – ссора.

Мы знаем из опыта, что сильный страх, испытываемый одним человеком, передается нередко и другим присутствующим; чувство это известно под именем паники. Следовательно в этом случае болезненное состояние нервов или воображение одного, доведенное до панического страха, действует как бы индуктивно и на нервы других, более или менее к тому расположенных или восприимчивых субъектов, и вызывает в них подобное же состояние.

Если это справедливо для таких крупных проявлений наших чувств, как, напр., страх, то почему же не произойдет то же самое и относительно других разнообразных оттенков наших чувств, более мелких, т. е. ссоры, гнева, любви и пр.? – Нужно только, чтобы нервы испытывающего эти чувства были известным образом, и даже болезненно, напряжены и потому могли бы подействовать на нервы других. Другими словами – нужно, чтобы подобные чувства достигли состояния экстаза. Но для того, чтобы возбудить в себе и других подобное состояние, необходимо сильно подействовать на воображение.

Говорят же, что сильная страсть может возбудить такую же страсть и в другом, если только она доведена до экстаза и если воображение того лица, в котором желают возбудить подобное же чувство – чем-нибудь поражено или усилено в этом направлении.

Для исследования, какое влияние может оказывать воля человека на неодушевленные предметы или, напр., как влияет животный магнетизм или животное электричество на электричество статическое или на гальванически ток – может служить прибор, устроенный, если не ошибаемся, Дюбуа-Реймоном.

Прибор этот следующого устройства: к краю стола прикреплен деревянный цилиндр, а около него находятся два сосуда с соляным раствором, так, чтобы, охватив руками цилиндр, можно было погрузить в жидкость указательные пальцы; в каждый сосуд погружены металлические пластинки, сообщающаяся посредством проволоки с гальванометром. Если теперь правой рукой крепко обхватить цилиндр, а левой держать слегка, то, по теории, стрелка гальванометра должна отклониться от запада к югу; напротив, если сжать левую руку, оставляя правую в покое, то стрелка отклонится к северу.

Отсюда заключают, что, так как гальванический ток в этом случае происходит вследствие напряжения мускулов, а напряжение мускулов зависит от воли человека, следовательно и отклонение стрелки (предмета неодушевленного) зависит от воли.

При повреждении на руке, царапине или обжоге, происходит химическое действие, является ток, уже независимый от воли, и опыт не удается.

Если воля человека имеет влияние на электрический ток, то, следовательно, и на всякое тело, одушевленное и неодушевленное, заключающее в себе электричество. Какое обширное поле для гипотез! Быть может, путем терпеливого опыта, наука и разрешит те вопросы, которых ньютоновы законы тяготения не в состоянии разъяснить, и тогда… но зачем пускаться преждевременно в неясный мир догадок…

Бесспорно только то, что воображение усиливает действие известных, а следовательно и неизвестных агентов на наш организм, но влияет ли оно непосредственно – это еще вопрос. —

Остановимся здесь на минуту и сделаем вывод из всех этих рассуждений.

Из всех догадок и предположений, основанных на сочинениях разных ученых, можно извлечь следующее объяснение всяких чудес, которые, овладевая нашими чувствами, совершенно разрушают все теории, принятые разумом. Обыкновенно такие явления объясняли воображением, возбужденным умственным и физическим расстройством. Теперь же к этому предположению мы прибавляем новое, более удивительное и недопускаемое трезвыми физиологами: мы предполагаем возможным, чтобы человек, одаренный редким и исключительным темпераментом, имел влияние на воображение, а через воображение – и на ощущения других людей.

Сила эта превосходит даже силу всякого месмеризма и электро-биологии и придает вид истины старым волшебным сказкам.

Следуя Бэкону, полагавшему, что некоторые «даже бездушный вещи могут влиять на человека тайной силой симпатии и антипатии», можно предположить, что некоторые предметы, как, напр., древние жезлы, содержали в себе свойства, дававшие им возможность производить чудеса и без самого кудесника; так магнетизеры уверяют, что вещь, намагнетизированная ими, так же успешно действует, как и они сами.

Не забывайте, что все это пока одни предположения. Но уж если мы предаемся догадкам, то нельзя ли предположить, оставив в стороне вопрос, – может ли человек передать бездушной вещи силу над воображением другого человека, – нельзя ли предположить, что некоторые предметы сами в себе имеют свойства влиять на иные человеческие натуры?

Известно по опыту, что простое ореховое дерево сильно действует на иные нервные натуры. Одна девочка, взяв только что срезанный ореховый сучок, не могла его выпустить из руки, и когда его вырвали у нее силой, она так сильно была привлечена к нему, что снова захватила его и, продержав нисколько минут, впала в забытье, в продолжении которого ей являлись различные видения. Медики могут заметить, что это не новость, и что они знают много подобных случаев. Быть может, какое-нибудь особое свойство орехового дерева и побудило выбрать его в древности для жезлов. Потом возьмем лавровое дерево; оно было в древности в большом уважении и посвящено Аполлону, а недавно один немецкий ученый заявил, что он узнал на опыте, что ни что так легко не повергает в исступление человека, наклонного к этому, как действие лавровых ягод. (Не потому ли в древности возлагали на поэтов и на героев лавровые венки?)

Мы знаем, что у древних, и особенно на востоке, выделка жезлов для целей волшебства была не простою механической работой, а составляла таинственное искусство, которым занимались люди, сведущие в естественных науках, почерпавшие из них способы производить явления, считавшиеся чудесами. В этом-то приготовлении и выборе материалов собственно и заключались физические, естественные основания древней науки угадывания и заговаривания посредством волшебных жезлов. Палки эти или жезлы делались часто стальными или железными с хрустальным наконечником.

Может быть, железо и хрусталь действительно содержат в себе свойства, до сих пор научным образом неисследованные и действующие только на исключительные натуры; эту догадку подтверждает еще и то, что железо и хрусталь всегда играли важную роль у всех мистиков, древних и новых. У Дельфийской пифии был железный треножник, у Месмера – железная кровать.

Кроме того, есть много людей, честных, ни мало не шарлатанов, которые не могут долго смотреть на хрустальный шар: у них тотчас же кружится голова и являются перед глазами всякие образы. Можно подозревать, что научная причина этого кажущегося сверхъестественного действия железа и хрусталя заключается в сильной чувствительности обоих предметов к переменам температуры, и если эти вещества содержат в себе силу, влияющую на исключительные натуры, то ведь это не сверхъестественное чудо, а совершенно естественное явление.

Неужели же, такую страшную силу может иметь воля человека над умами и ощущениями других? спросит, пожалуй, читатель.

Заметим на это, что воля человека гораздо более и губительнее проявляет свою силу ежедневно над людскими умами и делами, чем всякое колдовство, как бы оно ни было преувеличено суеверием, а между тем мы этому не удивляемся и даже не замечаем. Воля человека возбуждает войну, от которой гибнут целые населения и приходят в запустение огромные страны. Воля человека составляет и извращает законы, возвышает и развращает общественное мнение, наполняет мир дикими криками фанатизма или же преклоняет страсти человека перед любовью к ближнему.