Владимир Лермонтов - Дельфания. Сокровенные истории Страница 39

– Никак не вспомню, дядя Вова, сколько старался, а ничего не получается.

– Ничего, все будет хорошо, найдутся твои близкие.

– Как же найдутся, если я сам для этого ничего не буду делать? – возразил Илья. – Вы же сами писали, что ничего не будет, ничего не произойдет, если я сегодня немедленно для этого не буду предпринимать усилий.

Я улыбнулся в темноте тому, что мальчик запомнил дословно то, что он прочитал в моей книге «Азбука жизни».

– Ты прав, мой друг, нужно что-нибудь обязательно делать. Извини меня. Мы обязательно что-нибудь придумаем. А теперь давай спать.

Через неделю мы стояли в сыром полумраке каменной часовни на дальней пустыньке. Потрескивали три свечи, едва освещая иконки и наполняя воздух ароматом меда. Когда я пропевал «Радуйся, Благая Вратарнице, двери райския верным отверзающая» – строчку из акафиста Иверской Божьей Матери, Илюша подхватывал, и наш каменный лесной храмик наполнялся искренностью детского сердца, силе которого равного нет на земле.

Потом мы купались в небольшой заводи, которую выбили зимние бушующие воды, а затем грелись у костра и с удовольствием уплетали жареный хлеб, запивая молоком.

– Вы идите, – сказал Илюша, когда я перекрестился на часовню и повернулся уходить. – Я вас догоню.

Когда я обернулся, пройдя уже несколько десятков шагов, то увидел, как Илюша осторожно по воде пускает бумажный кораблик. «Ах, вот оно что!» – наконец проняло взрослого мужчину, который никак в толк не мог взять, зачем мальчику так хотелось попасть на дальнюю пустынь. «Вот уж недотепа! – сказал я сам себе. – А ведь мое желание тогда сбылось – Арсения-то я встретил. Вот тебе и кораблик – детские шалости».

Я покраснел от стыда – хорошо, что ребенок не видит, – и, отвернувшись, пошел вперед. Когда через минуту меня догнал Илюша, я, сам от себя не ожидая, спросил у него:

– А у тебя нет тетрадного листа или бумаги? – и почувствовал, что вновь мои щеки заливаются краской.

– Есть, дядя Вова! – участливо и радостно ответил Илюша и полез в потайной карман куртки.

– А ручка?

– Карандаш, – ответил он серьезно, по-хозяйски – дескать, все, что нужно, при себе имеем.

– Ты посиди здесь, а я сейчас мигом вернусь.

– Да вы не спешите, я подожду сколько надо.

Нет надобности объяснять, какое желание я тогда загадал, – вновь встретиться с незнакомкой было моим главным сокровенным желанием, которое не оставляло меня с той фантастической ночи, когда я ее увидел. Я смотрел на уплывающий кораблик и думал, что, может быть, моя мечта сбудется во второй раз?

Возвращаясь домой, мы торжественно молчали, каждый думал о своем, о своей мечте, и сердце каждого замирало только от одной мысли, что вдруг все-таки произойдет чудо! А потом я вспомнил об обычае, который распространен на Кавказе: около святых мест на деревьях завязывать ленточки, чтобы все беды миновали и болезни исчезли. И мне представилось, что, возможно, в будущем появится новый обычай – приходить сюда, на дальнюю пустыньку, и пускать по ручью кораблики с сокровенными желаниями. Я увидел много людей, идущих по этой дикой тропе, по которой мы следуем сейчас. Шумно будет! Суетно. Ну да ничего, решил я, в Горном еще много тайных и первозданных мест, где я смогу уединяться и предаваться молитвам и созерцанию. Только вот надо сразу предупредить многочисленных пришельцев, желающих, чтобы их мечты вот таким детским способом сбылись: исполняется лишь то, чего действительно просят сердце и душа, а не то, чего требует ум по своей прихоти и вожделению.

Глава 5. День зверей

После нашего более близкого знакомства Илюша как-то спросил:

– Дядя Вова, о чем вы все время думаете?

– Почему ты решил, что я думаю? – удивился я проницательности мальчика.

– А по вам видно, думаете и думаете, – Илья смотрел на меня открыто и искренне. – И даже сами с собой иногда разговариваете.

– Что же я говорю?

– Все время повторяете слова «ночь зверей».

– Это моя тайна.

– А мне вы ее можете открыть? Я же вам свою поведал.

– Нет, Илюша, этого я никому не расскажу.

Было видно, что он обиделся на меня, но я был непреклонен даже к ребенку, который, вероятно, был единственным, кто мог поверить тому, что произошло той невероятной ночью в лесу.

– Ну, хорошо, – завершил Илья. – Тогда хотя бы покажете ту ракушку, которую вы слушаете по ночам?

– Вот проказник, ты видишь то, что я делаю по ночам? – сказал я без укора. – Ночью детям положено спать, а не подглядывать.

– Значит, не покажете?

– Хорошо, ракушку покажу, – согласился я и полез в глубину шкафа, где у меня лежала завернутая в льняное полотенце та самая ракушка, которую я подобрал на берегу в лагуне. – Вот смотри, только не разбей.

Илья с горящими глазами осторожно взял в руки удивительный предмет и рассматривал его, вращая в разные стороны. Под светом лампы перламутровая поверхность раковины переливалась самыми невероятными цветами.

– Ух ты! – восторженно произнес он. – Откуда она у вас?

– Нашел на берегу моря.

– А что, разве такие в Черном море водятся?

– Ты лучше к уху приложи и послушай.

Мальчик сосредоточенно прислонил раковину к уху и закрыл глаза.

– Ну что? – спросил я. – Слышно что-нибудь?

Илья кивнул головой, не открывая глаз.

– Что слышно?

Илюша открыл глаза и тихо, почти шепотом, произнес:

– Мне кажется, что в ней музыка играет! Только она какая-то очень странная, я такой раньше никогда не слышал.

– Музыку послушали, – улыбнулся я, забирая у него раковину, с которой он не хотел расставаться, – теперь давай спать.

– А потом еще дадите? – спросил Илюша, накрываясь одеялом. – Мне так понравилась музыка! Как будто там внутри маленький магнитофон спрятан.

– Буду тебе давать перед сном, чтобы ты спал, а не смотрел, чем я занимаюсь.

Мы лежали в полной темноте, я не мог сомкнуть глаз, потому что прошлые переживания оживились и взволновали воспоминания о той волшебной ночи. И вдруг в темноте раздался голос Илюши, который также был под впечатлением от красивой ракушки, издающей странную музыку:

– Дядя Вова, а где вы ее нашли?

– Я же сказал тебе, на берегу моря, – произнес я и не укорил его за то, что он еще не спит, потому что мне вдруг очень захотелось хоть с кем-нибудь поделиться своей тайной.

– Разве такие живут в Черном море?

– Такие обитают только в южных, теплых океанах.

– Как же она попала на берег?

– Не знаю, Илюша, не знаю.

И действительно я не знал. Не было и дня, чтобы я не думал о случившемся той ночью в лесу. Изредка перед сном я слушал раковину и на самом деле из нее доносилась довольно странная музыка, но я думал, что мне только кажется, а вот теперь Илья подтвердил, что так оно и есть. Не знаю, как описать то, что в ней звучало, но при этом возникало ощущение присутствия некой бесконечной гармонии, беспредельного совершенства и движения навстречу чему-то очень большому, светлому и доброму. Кроме того, появлялся необыкновенный запах, который пробуждал чувства покоя и умиротворенной радости. Все это было очень странно и необъяснимо, но прежде всего непостижимо для меня было, что же происходило там, на ночной поляне, почему собрались все звери вместе, что за сбор у них тогда состоялся? Эти мучительные вопросы уже как-то улеглись во мне, а вот сегодня, когда Илюша попросил послушать раковину, вновь воспоминания и вопросы разбередили душу.

– Я поведаю тебе свою тайну, – сказал я в темноту Илюше.

И я рассказал ему только то, что мы встретились в лесу с косулей и она привела нас на поляну, где было много зверей. Но я ничего не сказал ему о женщине и о том, что мы шли за ней до моря, в котором она бесследно исчезла.

– Вот и не знаю я, что это было, – завершил я свое повествование.

– А может быть, они так свой Новый год встречали? – выдвинул предположение Илья. – Может быть, мы, люди, зимой празднуем, а звери осенью?

– Ну, хорошо, Илья, давай спать.

– Нет, правда, дядя Вова! – звенел голос мальчика в темноте. – А вдруг у них раз в году такое собрание проходит, на котором они решают какие-нибудь важные свои звериные дела?

Я ничего не ответил, а отвернулся к стене и закрыл глаза. А на следующий день Илюшины казавшиеся вначале нелепыми фантазии натолкнули меня на предположение, которое, вероятно, приотворило дверь, ведущую к разгадке. И действительно, подумал я, а что, если этот день или ночь каким-то образом отмечен в календаре? Может быть, такие звериные собрания проходят регулярно, вероятно даже каждый год? И вспомнив точно дату того дня, когда мы отправились в путь за косулей, исследовал календари, я сделал для себя открытие, которое грянуло для меня как гром небесный. Ведь тот сентябрьский день был днем осеннего равноденствия! Вот уж Илюша молодец – смекнул своим острым и пытливым умом.