Владимир Зоберн - Небесная стража: Рассказы о святых Страница 2

…Из лесной чащи вышел игумен; за ним покорно следовал огромный медведь – грозный враг окрестных стад.

– Иди, иди! – говорил ему старец. – Умел зло творить, так умей смиренно и наказание епископское получить. Я, грешный, недостойный инок, не могу, запретить тебе злобствовать, но велика власть святительская!

Казалось, зверь понимал слова старца. Обладавший страшной силой, он, как ягненок, шел за человеком, тело которого было слабо, но дух велик.

Путь был неблизкий. Не один день сменился ночью, пока они вышли на дорогу к стольному граду.

Путники, встречавшиеся им, с ужасом предавались бегству. Ворчал на них зверь, но кроткий взгляд старца усмирял его, и он, несмотря на голод, ибо старец не позволял ему сломать по дороге даже ветку дерева, продолжал следовать за дивным иноком.

Проходили они и селения. И странно, медведя боялись только люди, а животные бестрепетно оставались на месте, точно понимая, что их страшный враг – раб старца, и не посмеет напасть.

Но вот и стольный град.

У ворот смятение: огромный медведь сидит посреди дороги, и никто не решается пройти мимо зверя. Но и здесь, как и в селениях, боятся его только люди; шедшее же в город стадо овец будто и не заметило его.

Смирно сидит зверь. Оставил его старец и не велел идти за ним, пока не позовет на владычный суд. Бросился, было, зверь за иноком, но неведомая сила удержала его.

– Владыка! – Докладывал седой иеромонах, ближайший советник святителя. – Тебя хочет видеть игумен того монастыря, где так процветает жизнь иноческая!

– Зови его! Или нет… я сам встречу игумена, слава о подвигах которого так велика!

Варлаамо-Хутынский Спасо-Преображенский монастырь. Великий Новгород

И святитель вышел на крыльцо, где смиренно ожидал его старец.

– Благослови, владыка, – сказал он, кланяясь до земли.

– Бог благословит тебя, возлюбленное чадо!

Что привело тебя ко мне? Знаю – не любишь ты покидать свою обитель.

– Обидели меня, владыка! И пришел я искать твоего суда вместе с моим обидчиком!

– Ты ли это, – удивился святитель, – известный смирением и подвигами, питаешь вражду к обидевшему тебя!

– Он обидчик не только мой, но и обители моей и окрест ее живущих крестьян!

Еще большее удивился святитель и спросил старца:

– Кто же этот обидчик, и где он?

– Он здесь, у городских ворот, я приведу его к тебе.

Но не успел старец оставить владычный двор, как примчались к крыльцу слуги и, соскочив с коней, бросились к ногам архипастыря.

– Дивное дело в городе нашем, владыка! Медведь у городских ворот, и нет возможности отогнать его!

Пускали стрелы, но и тех не страшится!

– Не бойтесь! – тихо сказал старец. – Я приведу его сюда!

Иоанн Златоуст. Миниатюра из Служебника Варлаама Хутынского. Начало XIII в.

И святитель, и слуги в удивлении безмолвствовали, а старец спокойно пошел к воротам.

Привел старец своего обидчика к крыльцу святительскому. Ужаснулся владыка и все окружавшие его.

– Отче игумен, – сказал владыка, – не мне судить обидчика твоего! Если он покорно шел за тобой и повиновался тебе, то над ним властен лишь ты!

– Не во власти моей это.

Ты облечен высоким саном, а я – недостойный инок!

– Какая же обида нанесена тебе этим зверем?

– Нет от него пощады ни монастырскому стаду, ни стадам окрестных селян.

Накажи его запрещением, чтобы он не смел нападать на стада и навсегда оставил пределы моей обители!

И запретил владыка зверю нападать на стада обители и окрестных сел. Вновь до земли поклонился старец и вышел из города вместе со своим обидчиком.

Святой праведный Варлаам Хутынский. Роспись Владимирского собора в Киеве

Зверь ушел в лес, и с тех пор и стада поселян, и монастырские овцы были в безопасности.

Благодатный отрок

Нередко можно встретить примеры детского благочестия, стремления подражать подвигам святых отцов. Это бывает в тех благочестивых семьях, где дети воспитываются на чтении житий святых, под покровом храма Божия.

И такое воспитание вносит в юную душу отрадную тишину и спокойствие. В душе ребенка закладываются светлые образы святой жизни по Евангелию Христову, они становятся для него на всю жизнь заветной святыней, к которой с теплым чувством обращается потом человек даже в глубокой старости. И чем сильнее эти святые стремления в детстве, тем больше они освещают впоследствии несовершенство жизни. Они примиряют человека с невзгодами земной жизни, утешают его в трудном пути к Отечеству Небесному.

Преподобный Сергий Радонежский 1 669 г.

Таким был Преподобный Сергий Радонежский. В его душе, воспитанной на уроках благочестия, рано раскрылось чувство любви к молитве и готовность к подвигам для угождения Богу. Простое доброе сердце дитяти – это открытая дверь для благодати Божией, потому-то и сказал Господь: «таковых есть Царство Небесное (Мф 19,14).

Молитва родителей Преподобного Сергия

Рано снизошла благодать Божия в сердце отрока Варфоломея (мирское имя Преподобного Сергия). Всей душой Варфоломей полюбил богослужение и не пропускал ни одной церковной службы, а дома проводил время в чтении духовных книг, помогал родителям. Черпая из книг уроки духовной мудрости, он тотчас же старался прилагать их к своей жизни. Варфоломей понял, что еще в отроческом возрасте страсти уже начинают проявлять свою губительную силу, и сдержать их стоит немалого труда. А кто хоть раз в юности поддается их влечению, тому тяжело преодолеть их.

И вот благоразумный отрок уклоняется от детских игр, смеха и пустословия, помня, что «со строптивым и сам развратишься» (Пс 17, 27). Потом, сознавая, что воздержание – лучшее средство сдерживать страсти, святой отрок налагает на себя строгий пост: по средам и пятницам он не позволяет себе вкушать ничего, а в остальные дни питается только хлебом и водой. О каких-нибудь других напитках, не говоря уже о вине, он не позволял себе и помыслить всю свою жизнь.

Заботливая мать старалась умерить строгость его поста.

– Не изнуряй себя излишним воздержанием, сын мой, – говорила она, – чтобы тебе не заболеть от истощения сил: тогда и нам немалую скорбь причинишь. Ты еще дитя, твое тело растет; другие дети семь раз на дню поедят, а ты, дитя мое, ешь только раз в день, а то и через день; это тебе не по силам: всякое добро хорошо в меру и в свое время. Вкушай пищу, по крайней мере, вместе с нами.

Детская молитва

Но благоразумный отрок кротко отвечал на увещания любящей матери:

– Не стесняй меня в этом, родная моя, чтобы не пришлось поступать против твоей воли. Не отклоняй меня от воздержания, которое так сладостно моей душе; зачем ты советуешь своему сыну неполезное? Ведь вы же сказывали мне, что я еще в колыбели постился по средам и пятницам; как же я могу не понуждать себя угождать Богу, чтобы Он избавил меня от грехов моих?

– Тебе нет еще и двенадцати лет от роду, – возражала ему мать, – а ты говоришь о грехах! Ты избрал благую часть, которая не отнимется у тебя, – что у тебя за грехи?

– Перестань, матушка, – со сдержанным огорчением отвечал ей сын. – Послушай, что говорит Святое Писание: «никто не чист перед Богом, аще и един день жития его будет на земли» (Иов 14, 5).

Мать удивлялась разумным речам сына и, не желая препятствовать, говорила ему:

– Если так, то Господь с тобой, я не хочу стеснять тебя в добром, дитя мое!..

И святой отрок никогда не позволял себе даже отведать каких-нибудь сладких блюд или напитков, следуя мудрому наставлению святителя Василия Великого: «Если хочешь войти в рай, воздержи чрево, избегай пьянства».

Так, укрощая юную плоть воздержанием и трудами для сохранения чистоты душевной и телесной, он ни в чем не выходил из воли своих родителей. Как кроткий и послушный сын, он был истинным утешением для них. «И виден был в нем прежде иноческого образа совершенный инок», – говорит блаженный Епифаний. Поступь его была полна скромности и целомудрия; никто не видел его смеющимся, а если и появлялась иногда кроткая улыбка на его лице, то и она была сдержанна. А чаще лицо его было задумчиво и серьезно; на глазах нередко заметны были слезы – свидетели его сердечного умиления. Его уста никогда не оставляли боговдохновенные псалмы Давида. Всегда тихий и молчаливый, кроткий и смиренный, он со всеми был ласков и обходителен, ни на кого не раздражался, от всех с любовью принимал случайные неприятности. Ходил он в скромной одежде, и если встречал бедняка, то охотно отдавал ему и ее.

Благоговейное устроение юной души Варфоломея, естественно, располагало его искать уединения, где бы он мог, наедине с Богом, изливать в слезной молитве перед Ним святые чувства невинного сердца. Особенно любил он молиться по ночам, иногда совсем проводя их без сна, и все это старался тщательно укрыть от домашних. И какой же детской доверчивостью и пламенной любовью к Богу, какой мудрой простотой дышала его чистая молитва! «Господи, – так взывал он в умилении сердечном, – дай же мне смолоду возлюбить Тебя всем сердцем моим и всей душой моей и поработать единому Тебе, яко к Тебе привержен я от утробы матери моей. Отец мой и мать моя – придет время – оставят меня, а Ты прими меня, сделай меня Своим, причти меня к избранному Твоему стаду! Избави меня, Господи, от всякой нечистоты, от всякой скверны душевной и телесной, сподоби меня творить святыню во страхе Твоем, Господи! К Тебе единому пусть стремится сердце мое; да не усладят меня все сладости мира сего; да не прельстят меня все красоты житейские; к Тебе единому пусть прилепится душа моя, и да восприимет меня десница Твоя… Не попусти мне когда-нибудь возрадоваться радостью мира сего, но исполни меня, Господи, радостью духовной и неизреченной сладостью Божественною; Дух Твой благой да наставит мя на землю праву!»