Алла Авилова - Как я читала Евангелие Страница 2

«Меньшим евреем» должен был восприниматься в Иудее и Иисус, пришедший туда из Назарета – галилейского города, в котором он жил. Из ряда эпизодов в Евангелии следует, что у него было довольно вольное отношение к Закону и святыням иудаизма, в том числе и к Иерусалимскому храму. Бог был для Иисуса такой же реальностью, как и его семья, а общение с Ним – таким же естественным делом, как и общение с близкими. Для этого, считал Иисус, всякое место хорошо.

«…Войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно».

Из Евангелия также следует, что Иисус не признавал авторитета богословов и священнослужителей, не считал нужным придавать каким-то дням особое религиозное значение – каковым была наделена в иудаизме суббота, и не видел особой важности культовой практики, которая была обязательна в религиях его времени. Обряд жертвоприношения относился к самым главным выражениям богопочитания практически во всех религиозных культах и традициях, и имел первостепенное значение в иудаизме. Для Иисуса первостепенным было другое:

«…Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой».

«…Пойдите, научитесь, что значит: милости хочу, а не жертвы?»

«Имеющий уши, да услышит», часто говорил Иисус. Он обращался к слушателям своих проповедей как к автономным личностям, оставляя в стороне их национальную или религиозную принадлежность. Арамейский язык, на котором он говорил, делал это возможным: это был язык межэтнического общения на Ближнем Востоке.

Когда общество и его культура уже не такие, какими были еще совсем недавно, часто происходит переориентация людей с общего на личное. Учение Иисуса Назаретянина отвечало этой тенденции и было адресовано внутренне растерянным людям любой национальности, которых было много в его время. Оно давало таким людям ориентиры для своей собственной духовной жизни, независимой от общественного устройства и религиозных институтов.

В этом учении уже сам образ Бога как отца – духовного отца всех и каждого, предполагал личное с ним отношение, как это естественно для детей и родителей. Такой образ Творца не был новым на Ближнем Востоке. Бога мог назвать «Отцом» и еврей, следующий традиционному иудаизму, но у Иисуса было свое представление о внутренней связи с Богом. Эта связь не нуждалась в посредничестве третьих лиц, что делало деятельность священнослужителей и богословов ненужной. Девальвация религиозных авторитетов и была одной из причин ненависти к Иисусу иудейского священства. Он был обвинен в богохульстве и приговорен к распятию на кресте.

Дух эпохи, вызвавшей к жизни христианство, имеет много общего с духом нашего – пост-секулярного и, вместе с тем, пост-клерикального времени. Нам тоже это знакомо: расшатанность прежних устоев, духовная дезориентация, внутреннее сопротивление религиозным догмам, отчуждение от религиозных институтов и безотчетная потребность в религиозных представлениях, которые вписывались бы во внутренний мир изменившегося после смены эпох человека.

Евангелия и сборники мудрости

В старых культурах существовала традиция собирания мудрых высказываний о жизни. Одни из них были фольклорного происхождения, другие принадлежали известным личностям: философам, поэтам, духовным учителям, священнослужителям. Через меткие выражения, становившиеся афоризмами, передавалось знание жизни и понимание ее мистерии.

Сборники мудрых высказываний были в ходу еще в Древнем Египте. Их любили в Древней Греции и на Ближнем Востоке, особенно во времена, когда религиозные традиции теряли четкость своих установок и свое значение в жизни людей. Такие сборники составлялись в школах и по поручению влиятельных или просто богатых людей для их личного пользования. Да и всякий грамотный человек мог записывать и собирать для себя афоризмы, что и происходило. Те же, кто следовал какому-то духовному лидеру, записывали его высказывания.

По Римской Империи передвигалось множество бродячих учителей жизни: раввинов, греческих философов, религиозных проповедников разных традиций, пророков, провидцев и просто духовных самородков, вбиравших в себя «мудрость отовсюду» и никого и ничего в отдельности не представлявших.

Таким духовным самородком, похоже, современники воспринимали Иисуса из Назарета. В четвероевангелии люди обращаются к нему «раби», что значит «мой учитель». Так обращались и к раввинам, но иудейские священнослужители раввином Иисуса не признавали.

В христианском мире о личности Иисуса до недавнего времени высказывались только церкви. Но появилось религиоведение, историю христианства стали исследовать в университетах, а там к ней был другой подход. Немыслимый для богословов сравнительный анализ Нового Завета с другими литературными памятниками, а личности и учения Иисуса Христа – с деятельностью его современников, дал много интересных и неожиданных заключений.

Так, в поведении и высказываниях Иисуса из Назарета были найдены параллели с активными в его время киниками и стоиками – бродячими философами соответствующих эллинских школ. Конечно же, Иисус имел много общего с раввинами из диаспоры, пользовавшихся большей свободой толкования Торы благодаря своей удаленности от Иерусалима. Но точно так же обнаруживались точки соприкосновения его воззрений с учителями других народов, населявших в его время Ближний Восток.

Галилея во времена Иисуса не имела ни столицы, ни единого этнического правителя, ни религии, укреплявшей национально единство, ни храма с тем же значением для местных евреев, как Иерусалимский в Иудее. Предания о богоизбранном народе Израиля, оказавшемся в Вавилонском пленении и вернувшемся в свою обетованную землю, уже не воспринимались там как часть собственной истории. Галилея была еще дальше от Иерусалима, чем Самария, жители которой не воспринимались иудейскими евреями как соплеменники уже в IV веке – из-за этого было тогда отвергнуто предложение одного из самаритянских правителей помочь в восстановлении Иерусалимского храма. С таким же, если даже не с большим пренебрежением относились в Иудее к галилеянам.

После захвата Галилеи Александром Македонским и приходом туда греческих колонистов в ней появились новые города и поселения, обустроенные по тем же принципам и образцам, как в самой Греции: с театрами, стадионами, школами и всем другим, что присуще эллинской цивилизации.

Эллинское влияние на самосознание и ментальность коренных галилеян было сильным, и оно не могло не отразиться на образе мыслей и духовных устремлениях Иисуса Назаретянина. Он пришел в Иерусалим, центр этнической религии евреев, с проповедями «религии личности», в которой этническая принадлежность людей несущественна, а Бог одинаково любит всех, не выделяя какой-то народ как «богоизбранный». Это естественное мировосприятие человека, выросшего в поликультурном окружении.

Как возник текст Евангелия

Для воцерковленных верующих Евангелие – Священное Писание, где изречения Иисуса – и в самом деле изречения Иисуса. Но обстоятельства, в которых возник текст Евангелия, заставляют усомниться, что это было так во всех случаях.

Как считает американский исследователь Нового Завета Бюртон Мэк1, было бы точнее соотносить слова и поступки Иисуса из Назарета не с его исторической личностью, а с «Иисусовским движением», которое возникло под впечатлением его проповедей. И это логично.

Последователи Иисуса невольно участвовали в формировании его учения, передавая его высказывания из уст в уста. Устная передача слов Иисуса и записи его высказываний, сохраненные его окружением, и стали первоисточником христианства как духовной традиции.

Как следует из Евангелия, Иисус проповедовал спонтанно, и то, что он говорил, записывалось его слушателями по памяти, и при этом записывалось так, как было ими понято. Писали тогда на пергаменте, папирусе, глиняных и восковых дощечках, и их с собой, как блокноты, не носили.

Записи изречений Иисуса давали переписывать другим. Их переписывали снова и снова – когда слово в слово, когда с поправками, когда полностью, когда сокращенно или с какими-то добавлениями. Ведь, сказанное Иисусом переписывали чаще всего для себя.

Стали возникать общины последователей Иисуса. Там с его словами обращались более бережно, но при этом появился новый фактор влияния на отношение к его изречениям: представление о его личности. По мере удаления от времени, когда жил Иисус, появлялись все более различающиеся по смыслу толкования происходивших тогда событий, и возникали все более разные представления о личности Иисуса в коллективном сознании тех или иных общин.