Чокьи Ринпоче - Путеводитель по жизни и смерти Страница 28

Некоторые практики, которыми мы можем заниматься сейчас, помогают узнаванию сути сознания во время посмертных переживаний. В йоге сна и практике иллюзорного тела мы при жизни пытаемся привыкнуть к этой идее — «Это все — сон. Все иллюзорно и подобно сновидению. Я уже мертв. Нет ничего реального. Все внешнее, что я воспринимаю — все это нереально и лишено субстанции». Если это привычно отпечатается в нашем сознании, нам — когда мы действительно умрем — будет гораздо легче понять этот факт, применить устные наставления и достичь освобождения.

Тилопа сказал Наропе: «Человека сковывают не внешние видимости, а его собственные привязанности. Так что отсеки свои привязанности, Наропа!». Во всех учениях, главное, что подлежит отсечению — это не наши переживания, а наша привязанность к ним, наша фиксация и цепляние за них. Вот основная цель.

Главное, что мешает нам освободиться в бардо становления — это отсутствие уверенности в (истинном) Видении. Может быть, мы узнали его на какой-то момент; узнали и признали — но, к несчастью, не достигли стабильности в этом узнавании. Другое, что действительно является огромной помехой в состоянии бардо — привязанность к нашему былому имуществу или сильные негативные чувства. Поэтому чрезвычайно важно — перед смертью или во время ее — полностью оставить все мысли о чем-либо или о ком-либо, к чему (кому) мы испытываем сильную привязанность или гнев. Иначе — если эти негативные состояния мысли появятся в нас во время бардо — они очень затруднят наше освобождение.

И «Зеркало-Напоминание», и «Освобождение Путем Слушания в Бардо» дают инструкции по поводу того, как закрыть ворота, ведущие к следующему перерождению, находясь уже на пороге вхождения в лоно матери. Здесь возможно избежать перерождения и — вместо этого — достичь освобождения. Лучшее средство — просто пребывать в Видении Махамудры, Дзогчена или Мадхьямики. Если мы не можем этого, стоит визуализировать мать и отца в форме божества «яб-юм» («отец с матерью»), и так избежать перерождения. В противном случае, наши желания и неприязни потащат нас, беспомощных, в новую жизнь. Важно сделать все возможное, чтобы этого не произошло.

Когда вот-вот переродишься, лучше всего применять стадию завершения; если это не получится, хорошо применять стадию зарождения. Этими методами мы можем быстро усовершенствовать практику узнавания сути сознания и достижения освобождения. Но если у нас совсем не выходит ни того, ни другого, и мы не контролируем состояние своего сознания, нужно сделать сильное пожелание и взмолиться, обращаясь к своему коренному гуру: «У меня нет сил выбирать; пожалуйста, пошли свои благословения, чтобы я родился там, где смог бы войти в контакт с учениями, получить устные наставления, и продвигаться по этапам пути просветления. Пожалуйста, позаботься, чтобы я родился с драгоценным человеческим телом!» Из-за совпадения благословений Будд и бодхисаттв, природы вещей и силы такого устремления, возможно родиться в такой ситуации, в которой можно будет восстановить связь с учениями.

Что оставшиеся в живых могут сделать для умершего? Можно сделать многое: можно исполнять разнообразные ритуалы; можно класть умирающему в рот определенные священные вещества; можно читать вслух «Освобождение Путем Слушания в Бардо»; можно поместить на тело священный образ, называемый «Освобождающий путем ношения». Особенно эффективно будет, если реализованный мастер исполнит ритуал, которым он призывает дух умершего к себе, и затем растворяет его в специальном изображении, которому вслед за этим дает четыре посвящения. Во время каждого из посвящений дается четкое и ясное введение в природу сознания. Этот ритуал, называемый «сжигание имени», крайне полезен для мертвого человека.

Я хотел бы рассказать одну историю. У Дильго Кхьенце Ринпоче было два брата. Одним из них был Сангье Ньенпа Ринпоче, тоже великий лама. Другой не был продвинувшимся практиком, но несколько раз встречался с Его Святейшеством 16-м Кармапой. Кармапа хорошо к нему относился и, встречаясь, они всегда подтрунивали друг над другом. Кармапа называл его шутником и любил с ним побалагурить.

Когда Дильго Кхьенце Ринпоче с братьями ехали из Восточного в Центральный Тибет, этот третий брат умер. Незадолго до смерти он упал и сломал себе передний зуб. Кхъенце Ринпоче и Сангье Ньенпа продолжали свой путь в Центральный Тибет; там они встретились с Его Святейшеством Кармапой, который сказал им: «Я уже встретил вашего брата. Он проходил тут некоторое время тому назад. Зуб сломан, но в остальном у него, похоже, все в порядке».

Кармапа никак не мог знать, что брат Кхъенце Ринпоче умер во время путешествия; но, даже если бы он слышал об этом, трудно себе представить, что он знал бы про сломанный зуб. Но каким-то образом он знал об этом. Кхьенце Ринпоче был поражен и сказал: «Откуда Вы знаете об этом? Это действительно поразительно». Кармапа сказал: «Нет смысла говорить об этом. Я — Кармапа. Из-за прошлых моих устремлений и практики во мне развились определенные качества; нет необходимости говорить о них. Но одна вещь случается всегда: все те, кого я встречал в этой жизни — независимо от того, хорошие или плохие связи были между нами — всегда приходят и навещают меня после смерти, перед тем, как двигаться дальше. Некоторым я могу помочь; некоторым, но не всем. Во всяком случае, у вашего брата, судя по всему, не было никаких проблем».

Есть другая история про моего деда, Чимей Дордже; судя по всему, он был весьма продвинутым практиком. Он был в затворничестве, и мой отец, Тулку Ургьен Ринпоче, прислуживал ему. Когда дед уходил в затвор, многие из его учеников жили недалеко от него. Одна из них, монахиня, неожиданно услышала, что ее отец умер; ее охватили печаль и отчаяние. Она побежала прямо к хижине, где затворился Чимей Дордже и начала стучаться в дверь с криком: «Пожалуйста, пожалуйста, сделайте быстрее что-нибудь! Мой отец умер!» Имея в виду ритуал вызывания сознания умершего, монахиня взмолилась: «Пожалуйста, исполните немедленно ритуал сжигания имени, чтобы мой отец не успел попасть в плохое перерождение!» Она так настаивала, что Чимей Дордже сказал Ургьену Тулку Ринпоче: «Разложи ритуальные объекты». Все необходимое было разложено перед Чимей Дордже; имя покойника было написано на листке бумаги и водружено на палку. Чимей Дордже начал вызывать его сознание. Он сделал это раз, другой; затем неожиданно сказал: «Это бессмысленно!». Он отложил свою ваджру с колокольчиком и сказал: «Упакуй их снова. Нет смысла продолжать. Отец монахини не умер». Тулку Ургьен Ринпоче сказал: «Но монахиня же говорит, что он умер. Он перестал дышать и тело уже отнесено на кладбище. Единственное, что остается — это разрубить тело на куски и скормить птицам». Чимей Дордже ответил: «Нет. Уж по крайней мере сказать — мертв человек, или нет, вызывается сознание, или нет — я могу. Может, я не до конца просветлен, но это-то я умею». На следующий день приехал человек на лошади и рассказал, что отца монахини отнесли на кладбище, но, уже лежа там, он очнулся, и его принесли обратно домой. Он не умер.

Ритуал сжигания имени мертвого человека лучше всего может исполнить мастер, обладающий уверенностью реализации. Нет вопросов по поводу пользы этого ритуала. Любой лама или Буддистский священник может, конечно, прочитать вслух этот ритуал, но этого недостаточно. Более того, его нужно исполнять с чистой мотивацией, действительно желая помочь. Даже когда практикующий не слишком опытен, и у него нет силы призвать сознание — если его мотивация чиста, то ритуал принесет пользу покойнику.

Далее, существует традиция делать благие дела и посвящать заслугу от них покойному. Это нужно делать надлежащим образом, так как мертвый способен воспринимать состояние ума участников этого и знать, какой будет эффект. Никогда не убивайте животных в ознаменование чьей-либо смерти. Важно, чтобы все, что делается, делалось бы чистым образом. Если умер великий практик, он уже освободился и не нуждается в дальнейшей помощи. Но, если покойный не был продвинувшимся практиком, ритуалы и благие поступки приносят большую пользу.

Тем не менее, для того, чтобы достичь освобождения, недостаточно того, что кто-то после вашей смерти будет исполнять в вашу честь ритуалы и совершать благие дела, посвящая их вам. Нужно знакомиться с практикой сейчас, пока вы еще живы. Человеку, реализовавшему абсолютную истину естественного состояния, целиком находящуюся вне ментальных построений, нет необходимости проходить все эти бардо. Состояния бардо переживаются только теми людьми, которые не постигли абсолютную истину и не актуализировали ее.

На этом кончаются учения о четырех бардо. Некоторым людям может показаться, что учения о бардо — это отдельная вещь, и не самая важная в буддистском каноне. Им может показаться, что эти учения — нечто, что можно изучать в свободное время; что не они — главное. Такая точка зрения указывает на отсутствие понимания с их стороны. Все, что мы переживаем во время нашей жизни и смерти — все происходит в одном из четырех бардо, и все буддистские учения даны только для того, чтобы дать человеку возможность справиться с этими состояниями и достичь освобождения.