Лев Карсавин - Католичество Страница 29

Поэтому современные католические богословы все больше считаются с достижениями наук нашей эпохи, что нисколько не противоречит духу томизма, и по сей день сохраняющего свою актуальность. Об этом свидетельствует т. н. неотомизм движение современной католической философской мысли, гармонически сочетающее основные положения Аквината с на учными достижениями нашего времени. Стимул к развитию неотомизма был дан энцикликой Льва XIII «Aetemi Patris» (4 авг. 1879 г.), в которой определялись принципы обновления томизма. Были созданы центры по разработке неотомизма: по инициативе кардинала Мерсье высший институт томизма при Лувенском университете в 1882 г., Академия св. Фомы в Риме, Парижский Католический Институт, Католический университет в Милане; в 20 в. новые центры в Германии, Швейцарии, США.

Наиболее известные представители неотомизма Э. Жильсон, Ж. Маритен, Сертийанж (Франция), Ю. Боженьский, В. Бруггер, А. Демпф, И. Лоц, Манзер, Мейер, И. де Фриз (Германия), Л. де Реймакер, ван Стенберген (Бельгия), У. Падовани, Ф. Ольдисати, К. Фабро (Италия). Книга бывшего председателя института томизма при Лувенском университете монсиньора Альберта Дондейна "Христианская вера и современная мысль", затраги вающая вопрос актуальности томизма, вышла в 1974 году в нашем издательстве.

[14]

К стр. 49: Карсавин обошел молчанием экономическое и общественное развитие и связанные с ними социальные про блемы. Между тем во второй половине XIX века, особенно в Германии, католики весьма интенсивно занимались социаль ными проблемами. В 1891 г. Лев XIII издал энциклику «Rerum novarum», в которой он говорил о положении рабочих как о

почти рабском состоянии и подчеркивал, что материальные бла га должны быть предоставлены в распоряжение всех людей, а не только немногих привилегированных. Он требовал предо ставления рабочим возможности приобретать собственность и предлагал помощь Церкви для решения социальных вопросов; он также считал необходимой социальную политику государства и взаимопомощь рабочего класса. Его инициатива была встре чена резкими возражениями либеральных кругов. Карсавин обо шел этот вопрос молчанием либо потому, что сам им не инте ресовался, либо потому, что сомневался в интересе к нему читателей.

В 1931 г. Пий XI еще больше развил в энциклике «Quadragesimo anno» католическое социальное учение. Она встретила живой отклик в церковной среде; во многих странах католики повели усердную и успешную борьбу за социальную справедли вость. В 1961 г. Иоанн XXIII призывал католиков в своей со циальной энциклике «Mater et Magistra» к солидарности с неиму щими, независимо от того, к какой национальности они при надлежат и на каких материках живут. Его призыв служить делу мира путем предоставления прав угнетенным и его ини циативы в деле укрепления мира сделали его всемирно извест ным поборником мира. Павел VI возгласил: "Развитие это новое имя мира", т. е. мир в нашу эпоху синоним развития, и в своей энциклике «Populorum progressio» (1967) призвал като лических общественных деятелей активно участвовать в деле помощи малоразвитым странам. Задолго до этого, когда о та кой помощи не было еще и речи, ее фактически уже оказывали миссионеры; за последние годы католики промышленных стран расширили свою инициативу в этой области. В настоящее время особенно интенсивна социальная деятельность Католической Церкви в Южной Америке.

II Ватиканский Собор провозгласил, что деятельность на пользу мирного развития человеческого общества является обязанностью каждого католика. "Пастырская Конституция о Церкви в современном мире" говорит об этом так: "Отклоня ются от истины те, кто, зная, что мы не имеем здесь постоян ного града, но взыскуем грядущего, полагают, что могут пре небрегать своими обязанностями на земле, забывая, что сама вера настоятельно обязует к их исполнению, согласно призва

нию, данному каждому. В не меньшее заблуждение впадают те, кто, наоборот, считают возможным до такой степени погружать ся в земные занятия, как будто эта профессиональная деятель ность совершенно вне сферы религиозной жизни, которая в представлении этих людей сводится к исполнению предписаний культа и некоторых нравственных обязанностей" (№ 43).

[15]

К стр. 57: Действительно во времена Карсавина этот аспект понятия веры сильно подчеркивался католическими бо гословами; однако, его нельзя рассматривать изолированно.

Современное католическое богословие больше подчеркивает многосторонность акта веры, причем, само собою разумеется, его единство не должно подвергаться сомнению. Вера есть познание откровенной Богом духовной реальности. Она дается человеку в той мере, в какой он принимает учение о Боге, от крывшемся нам во Христе и создавшем Церковь, возвещающую на протяжении столетий Его Откровение. Вера является и по слушанием, исполненным доверия, и личною встречею с Богом, поскольку человек открывает свою душу Богу, давшему познать Себя в Откровении. Она есть и дар Божий, ибо человек может приближаться к Богу лишь в той мере, в какой Бог его изби рает и допускает до личной встречи с Ним. Вера только тогда может принести спасение человеку, когда измерение познава тельное соединяется с личным и благодатным.

[16]

К стр. 67: Когда ставится вопрос о спасении человека и богословы рассматривают его, исходя из отвлеченного поня тия о Боге, изложение неизбежно оказывается односторонним.

Католические богословы отдали себе в этом отчет на основании опыта XIX в. Об этих богословских рассуждениях, к которым в последнее время не проявляют больше интереса, и сообщает Карсавин.

Христианское богословие нельзя выводить из созданных человеческим мышлением понятий или определений сути Бо жества. Оно базируется не на философских построениях, а на самооткровении Бога человеку и сообщается нам посредством религиозного опыта народа Божия в Ветхом и Новом Завете, главным образом через Иисуса Христа. Осознав это, католи ческие богословы стали в течение последних десятилетий ин

тенсивно разрабатывать учение о Боге, беря за основу Би блию.

[17]

К стр. 75: Современному человеку, достаточно зна комому с естественными науками, эти рассуждения могут по казаться непонятными. Следует, однако, учесть, что Карсавин говорит здесь о двух богословах, использовавших научные представления Средневековья и пытавшихся обяснить своим современникам, как, исходя из Божественного Откровения, можно было решить антропологические проблемы того време ни. Естественные науки нашего времени ставят другие антро пологические вопросы и богословы изучают их. Прежние реше ния не могут служить ответом на эти вопросы. Тем "не менее в них содержатся такие ценные элементы, что они сохраняют не'только исторический интерес (см. выше, прим. 13).

[18]

К стр. 86: В католических трудах последнего време ни, посвященных вопросам нравственного богословия, как и в "Пастырской Конституции о Церкви в современном мире", за метна ориентировка на позитивное нравственное богословие и гораздо меньше значения придается негативной стороне нрав ственного учения, которой некоторые представители Католи ческой Церкви иногда чрезмерно занимались. Современное ка толическое нравственное богословие указывает на положи тельную цель, к которой следует стремиться, хотя для дости жения ее человек должен, несомненно, отвергать все недоброе, все к чему влечет его поврежденная грехом природа. Таким образом, оно вполне согласуется со взглядами Карсавина (см.

начало данной главы), утверждавшего, что положительное и отрицательное направления морали не могут рассматриваться независимо друг от друга. В противоположность некоторым богословам прошлого времени современные богословы ясно показывают, что, лишь служа стремлению к положительному, отрицательное является ценным.

В дальнейшем Карсавин показывает, что в конечном счете даже те аскетические течения, которые нам кажутся чрезмер ными, преследуют положительные цели.

Отметим, что в наше время обычно не удовлетворяются утверждением того, что цель положительна, а хотят, чтобы она была представлена ясно и общедоступно.

[19]

К стр. 98: Здесь следует упомянуть о секулярных ин ститутах, которые Пий XII признал в 1947 г., подтвердив их существование на основе действующего церковного права. Чле ны этих институтов обязуются не только жить согласно духу того или иного ордена, как это делают члены религиозных обществ в миру ("терциарии"), а дают обеты (послушания, не стяжания и целомудрия), подобно тому, как и члены орденов; в то же время они остаются в миру, сохраняя свою мирскую профессию и нередко живя в своей семье. С внешней стороны они ничем не отличаются от других мирян, хотя идут, по вы ражению Карсавина, "крутым путем".