Лев Толстой - Гонение на христиан в России в 1895 г. Страница 3

Когда, во время парада, начальство заметило отсутствие Лебедева и его десяти братьев, то за ними послали дежурного солдата. Дежурный принес известие, что они идти на парад не хотят. Тогда побежал за ними фельдфебель. Придя в роту, он накинулся на Лебедева с угрозами и бранью. Сначала Лебедев просто заявил, что он и его товарищи не пошли на парад, так как они решили больше не служить в военной службе, сознав, что это противно учению Христа, которое они исповедуют. Но когда фельдфебель стал бранить его и угрожать ему разными наказаниями, то Лебедев, для подтверждения своего решения, вынул свое ружье из козел и отдал его фельдфебелю, подтвердив свой отказ. Тогда фельдфебель испугался этого решения и, переменив обращение свое, стал просить прощения за свою брань и уговаривать Лебедева одуматься и изменить решение. Но Лебедев остался непреклонен. В это время войска вернулись с парада, и поступок Лебе-дева стал известен начальству. Товарищи Лебедева – духо-боры были в других ротах и начальство поспешило разо-слать их на посты, чтобы отделить от Лебедева. Не зная об окончательном отказе Лебедева, они повиновались.

Лебедева же стал увещевать ротный командир, очень любивший его. Лебедев пользовался любовью как началь-ства, так и солдат своего отделения, плакавших, когда его от них уводили. После увещания следовали угрозы, но и они не подействовали. Тогда ротный командир приказал его арестовать и его отвели под конвоем в тем-ный подземный карцер, так называемую «яму», где про-держали его 9 дней под строгим арестом, т. е. давая ему только хлеб и воду в очень малом количестве.

Между тем остальные десять духоборов, вернувшись с постов и узнав, что Лебедев уже отказался и заключен в тюрьму, так же взяли свои ружья и отдали их фельдфебелю, заявив свое отречение от службы вследствие того, что она противоречит служению Богу и учению Христа. Их также посадили в тюрьму, но отдельно от Лебедева и тщательно следили, чтобы между ними и Лебедевым не было сообщения. Но сообщение это происходило непрерывно, так как низшие чины все были за арестованных. И Лебедев своими советами поддерживал силы своих духовных братьев.

Делу дан был судебный ход. Во время следствия на допросах на отказавшихся духоборов старались подей-ствовать угрозами расстреляния, но они не изменили своего решения. Они так свыклись с мыслью о смерти, что были удивлены, когда после суда узнали из приговора, что их не расстреляют.

Судили их в Тифлисе 14 июня и суд приговорил их в дисциплинарный батальон: Лебедева на три года и остальных на два. Военный прокурор остался недоволен решением суда, обжаловал его в высшую инстанцию и дело это еще не кончено. Никто не знает, какая участь ожидает этих людей.

Теперь они содержатся в Тифлисе, в военной тюрьме, покорно ожидая решения своей судьбы. Мне удалось видеть их, хотя очень короткий срок. Все они бодры духом и имеют вид здоровых веселых людей, как бы готовящихся встретить праздник.

Вслед за этим случаем, один за другим стали по-вторяться отказы от военной службы солдат духоборов.

Так, в городи Олты, Карсской области, на турецкой границе, отказалось шесть человек солдат духоборов; в Карсе – один, в Ахалкалаках – пять, в Дилижане – два. Кроме того, зараженные этим примером, в Карсе четыре православные солдата также бросили ружья. Еще один православный отказался в Тифлисе и один в Манглисе. Эти два отказались, получив письма от родителей, в которых они уведомляли детей своих, что они, родители, приняли истинную веру от духоборов и считают военную службу грехом и просят детей своих, как только они услышат, что духоборцы-солдаты отказываются от службы, самим отказаться и бросить ружья, что они и исполнили. Все эти люди были арестованы и сидят по тюрьмам.

Про то, как принимались властями эти отказы в других местах, духоборы рассказывают следующее.

Вот что рассказывал мне один духобор о пяти человеках, отказавшихся в Ахалкалаках. Их отвели на тюремную площадь и поставили в ряд. Затем были вы-званы казаки и им велено было спешиться (сойти с ло-шадей) и зарядить ружья. Видя это, духоборцы попросили позволения помолиться. Им позволили. По окончании молитвы офицер скомандовал: шеренга – товсь! шеренга!..» и выдержал так несколько минут. Духоборцы стояли спо-койно и ждали команды: «пли!» Но пробил отбой и ружья были опущены. После этого им опять предложили взять ружья и служить, и когда они отказались, то казакам велено было сесть на коней и, обнажив шашки, скакать на духоборцев; подскакав к ним казаки, несколько раз махнули обнаженными шашками над головами духоборцев, делая вид, что хотят зарубить их, но на самом деле, не задавая их. Духоборцы не изменили своего решения. Тогда их начали сечь плетьми, и жестоко избили.

Я слышал о подобном же поведении властей в Карсе и Елизаветполе, но не получил лично подтверждения этого слуха и потому не привожу этих рассказов.

Когда духоборец отказывается служить, он коротко объясняет по вперед заготовленным вопросам и ответам причины этого. Вот те краткие, простые и полные христианского смысла слова, в которых духоборцы выражают свой отказ от службы:

Вопрос: Почему вы не желаете служить императору?

Ответ: Желал бы исполнять волю императора, а он научает людей убивать, а моя душа этого не желает.

В. Почему не желает?

О. Потому что Спаситель заповедал (т. е. запретил) людей убивать, а я верю Спасителю, исполняю волю Божию.

В. Ты кто такой?

О. Я христианин.

В. Почему ты христианин?

О. По познанию слова Христова, христианина дух живущий не может и не будет делать дел ваших.

«После этого, прибавил духоборец, сообщивший мне эти вопросы и ответы, с нами начальство уж ничего сде-лать не может».

Таким образом еще с весны сего года начались проявления решения, принятого духоборцами – больше не слу-жить в военной службе и не повиноваться власти в том, что противоречит учению Христа.

Вскоре стали представляться случаи применения этого решения при столкновении с властями. Привожу здесь наи-более характерные.

В духоборческое селение Родионовку пригнали арестанта этапным порядком, для препровождения его дальше. Оче-редь вести его пала на Федора Лебедева, родного брата Матвея, отказавшегося от военной службы в Елизаветполе.

Федор Лебедев заявил старосте, что он не может сопровождать арестанта, так как он не может совер-шить над ним никакого насилия и, стало быть, будет бесполезен. И просил старосту так и доложить об этом начальству. Староста ответил: «я не предатель ваш, дело твое, а я приведу тебе на двор арестанта, ты с ним возись, как хочешь».

Федор Лебедев возвратился домой и сидел в своей хате, когда староста действительно привел арестанта к нему в дом и оставил, а сам ушел. Федор Лебедев обошелся с ним, как со странником; обогрел, напоил, накормил его, уложил спать. На другое утро, видя, что арестант – человек бедный, дал ему на дорогу 1 р. 50 к. денег и предложил вывести из деревни; когда вышли за деревню, он показал ему две дороги: одну – направление его этапного пути, а другую – на волю, предоставив выбирать ему, что он хочет. Арестант выбрал первое и дошел по назначению. Этот случай не имел дурных последствий.

Духоборец Андрей Попов, из деревни Орловки, был избран на должность старшины. Когда прежний старшина стал сдавать ему должность, передавать книги, печати, то Андрей Попов сказал, что это дело не правое, что обязан-ностей этих он исполнять не будет и служить отказы-вается. Он был тотчас арестован и теперь сидит в тюрьме в Тифлисе.

Когда ожидался приезд Тифлисского губернатора в духоборческие селения, 13 духоборов вызваны были по наряду уездным начальником для охраны дороги от разбойников. Они должны были выехать вооруженными, а выехали без оружия. И на вопрос уездного начальника, почему они приехали без оружия, они ответили, что оно им не нужно, так как если они и встретят разбойника, они ни стре-лять, ни бить его не будут, а могут только уговаривать. И тут же объяснили, что они отказываются от всякой службы правительству. Они были арестованы и сидят в Тифлисской тюрьме. В выноски я привожу их имена и названия деревень, откуда они родом.

В Елизаветпольской тюрьме сидят 120 человек духоборцев. Часть их была арестована за возврат ополченских билетов, т. е. за отказ от службы в запасе, часть за отказ от должностей сельских старост и за возврат печатей и блях, а часть за подстрекательство и всякого рода неповиновение.

Многие из этих людей, на приказание снять в тюрьме свое платье, отказались, заявив, что оно им привычно и они не считают нужным снимать. С них сняли насильно. Потом велели им надеть арестантское платье, – они опять отказались и ответили, что им оно не нужно, потому что у них есть свое и что арестантское платье считают для себя неприличным. И остались сидеть в одном белье. Отказались также принимать казенную пищу, кроме хлеба и воды.