Тира Соколовская - Тайные архивы русских масонов Страница 32

Места для масонских собраний, т. е. для лож, бывали постоянными. В александровское время многолюдная ложа Александра благотворительности к коронованному пеликану собиралась в доме близ Полицейского моста, где был музей; под ложу Избранного Михаила был отведен бельэтаж дома на углу Невского и Адмиралтейства, против ресторана «Лондон»; ложа Астрея работала большею частью «в Кирпичном переулке, ведущем из Большой в Малую Морскую, № 86, в доме Мааса»; но иногда собрания Астреи бывали и в других местах; так, 24 июня 1827 г. великая ложа собралась в доме брата Отт, за Калинкиным мостом, подле госпиталя.

Масонство, несомненно, сыграло крупную роль в истории русского общественного движения.

Не говоря уже о том, что масоны оказали свое частичное влияние на развитие школ, литературы, журналистики, благотворительности, они, будучи, по их собственному выражению, деятельными христианами, сильно распространили в русском обществе идеи о человеческом достоинстве, о признании человека в человеке, о всемирном братстве. Своими обличительными речами, своею критикою различных непорядков и неустройств в государственно-общественной жизни они, несомненно, в своей массе, составили оппозиционный элемент, хотя, быть может, не всегда достаточно активный. При некоторой демократизации русского масонства к концу царствования Александра I, при том его направлении, когда оно многочисленными ручьями пробиралось в толщу мелкой буржуазии и мелкого чиновничества, когда оно захватило широкой волной офицерскую среду, оппозиция, представляемая масонством, стала угрожающею, и его закрытие, как института не только не тайного, но наоборот, принявшего слишком явный характер, стало для правительства настоятельною необходимостью и естественным концом для масонства. Наконец, масонство в своей массе подготовило почву для развития конституционных и даже республиканских идей и в этом отношении явилось предтечей декабристов.

Т. СОКОЛОВСКАЯ

КАПИТУЛ ФЕНИКСА

Высшее тайное масонское правление в России

(1778—1822 гг.)

Учение масонов с самого вступления в Орден есть учение познавать чрез видимое невидимое и чрез телесное духовное.

ГЛАВА I

Буди ревностный, огненный, неустрашимый воин под сею хоругвиею.

«II vaut mieux etre maitre que valet;

Plus noble d’etre libre qu’esclave».

Обрядовые слова посвящения в Рыцари Храма Капитула Феникса

Русские Вольные Каменщики XVIII века именовали себя ищущими света Премудрости мистическими философами.

В непрестанном искании истинного масонства русские Вольные Каменщики вводили в ложах России все более или менее выдающиеся системы, признанные за границей[264]. Но не все системы прививались в русских ложах в одинаковой мере и получали одинаковое распространение, и всего лишь две системы временно пользовались благорасположением правительственной власти: английская система при Императрице Екатерине II и шведская — в царствование Императора Александра I.

Главари, водители масонской братии в Петербурге, неудовлетворенные системами, принятыми русскими ложами до 1775 года, возымели мысль обратиться с просьбой «открыть великий свет» (т. е. доступ к таинствам) к Швеции, система коей славилась древностью происхождения, чистотою правил и глубокими познаниями в области тайных наук.

Для переговоров с Верховной Орденской властью Швеции избран был образованный молодой царедворец, князь Александр Борисович Куракин[265]. Внучатый племянник убежденного масона, обер-гофмейстера, графа Никиты Ивановича Панина, Куракин был им посвящен в масонство на 21 году и выказал большое рвение к восприятию Орденского учения. Любимый соученик Наследника Престола Великого Князя Павла Петровича, товарищ его детства и отрочества, Куракин, исканиями масонов, был отправлен с посольством в Стокгольм для объявления шведскому королю вторичного брака Цесаревича.

Русский посол встретил почет и радушие, а полномочия именитых русских масонов отверзли ему двери шведских лож. Ознакомившись с желаниями русских собратьев по Ордену, шведские масоны с чрезвычайной готовностью пошли им навстречу, и герцог Карл Зюдерманландский лично посвятил князя Куракина в тайны шведского обряда в декабре 1776 года.

Новопосвященному вельможному брату шведские масоны оказывали всячески и братскую любовь, и желание чрез его посредство прочно насадить в русских ложах шведскую систему, однако условием сообщения высших таинств шведского обряда ставили полное подчинение деятельности русских лож Верховному Орденскому правлению Швеции — Великому Стокгольмскому Капитулу.

Князь Куракин, в силу данных ему полномочий, подписал акт подчинения[266], после чего ему были вручены: «учредительная грамота (конституция) на основание в Петербурге главноуправляющей ложи шведской системы, Капитула Феникса», «диплом князю Гавриилу Петровичу Гагарину на звание управляющего Префекта Капитула», Клейноды, т. е. обрядовые предметы для Капитула и низших лож, знамя Орденское, под коим приносилась клятва верности, и походное, «водружаемое во времена тяжких гонений, раздоров, борьбы», великий Орденский меч, корона мудрости, скипетр и жезлы, лампада, колокол, ключ, секира, молот, рыцарские доспехи, символы высших посвящений, отличительные знаки степеней и должностей. Однако князь Куракин получил не все акты, нужные для открытия Капитула: недостающие должен был привезти самолично король Густав III, предполагавший посетить Россию летом 1777 года.

Но не сбылись сокровенные надежды главы шведского Великого Каменщичества, короля-чародея, обаятельного в обхождении, искусившегося в масонской пропаганде; ему не удалось увлечь ум великой Екатерины фееричною грезою восстановления когда-то славного Ордена Храмовников, и в свой приезд Густав III не открыл главноуправляющей ложи шведской системы в Петербурге. Хотя, нет сомнения, приезд верховного вождя шведского масонства способствовал скреплению только что возникшей связи русских и шведских масонов. 27 июня в петербургской ложе Аполлона было устроено блестящее торжество в честь высокого гостя, Царственного масона, на котором король лично присутствовал. Ложа Аполлона была в то время одной из многолюднейших, а по составу своих членов — знатнейшею; она помещалась в собственном доме, устроенном по масонскому плану на Васильевском острове.

Орденское знамя. С рисунка из собран. Госуд. Арх. Мин. Иностр. Дел

На торжестве присутствовали члены дружественных лож, и король лично мог присмотреться к братьям, намеченным для руководительства в будущем русскими ложами, принявшими шведский обряд.

Открытие Капитула, по неведомым доселе в точности причинам, было отложено; 5 сентября 1777 г. в письме к князю А.Б. Куракину депутат Швеции Кауниц Ритберг высказывает большое сожаление по поводу такого замедления[267]. Капитул наконец был открыт в последний месяц 1777 г. по масонскому счислению, т. е. в феврале 1778 г., ибо Каменщики первым месяцем почитали март. 10 апреля 1778 г. заключен был договор, «основное условие» между Шведским и Русским Капитулами, которым точно и во всех подробностях определены были взаимоотношения шведских и русских Каменщиков. Во главе Капитула поставлен был Префектом князь Гавриил Петрович Гагарин[268], принявший на себя весьма нелегкую «должность охранения в тайне от масонской толпы учреждения Капитула Феникса и сообщения о существовании его лишь надежнейшим приверженцам нововведенной системы, избранным, просветленным братьям». Все действия вновь учрежденного Капитула были подчинены шведскому водительству, и князь Гагарин являлся ответственным лицом пред шведским верховным Каменщическим правлением.

Какие цели ставились Капитулу? Какие были права его?

Капитул Феникса долженствовал содействовать союзу знатного дворянства двух соседних северных стран, объединяя именитейшие роды — русские и шведские — на основах каменщичества и в подчинении их одной воле.

Какие дали открывал взорам короля-мечтателя этот замысел!

В силу данных инструкций Капитул Феникса являлся для русских Каменщиков шведского обряда тайным верховным правлением и тайным верховным судилищем, окончательное утверждение постановлений коего зависело от главноуправляющего шведского Капитула.

В течение последующего года Швеция усиленно печется об укреплении своей власти в России и о привлечении в свой союз все большего числа лож. К весне 1779 года успехи шведской системы настолько были очевидны и князь Г.П. Гагарин настолько выказал ревность в служении новому делу, что герцог Карл Зюдерманландский почел возможным и своевременным утвердить его в звании Обер-Мейсте-ра всех лож, работающих в России по шведской системе.