Виктор Ефимов - Русский путь. Кто спасет страну? Страница 4

Однако ограниченные и неадекватные представления о методологии познания и критериях истинности не позволяют многим людям, а не только нобелевскому лауреату В.Л. Гинзбургу, преодолеть конфликт научного знания и конфессиональных мнений, конфликт веры и лично пережитого. И как следствие такого рода внутренних личностно-психологических конфликтов – по вопросу об обусловленности работы интеллекта человека и ее результатов нравственностью – существуют разные мнения.

Одно из них состоит в том, что интеллект и результаты интеллектуальной деятельности нравственно не обусловлены. Оно свойственно материалистической науке. В ее видении интеллект аналогичен функционально специализированной машине, конструкция которой определяет тип задач, которые она может решать, и производительность в решении каждой из них. По сути это мнение выразил математик-прикладник академик Н.Н. Моисеев (1917–2000) на круглом столе в «Горбачев-фонде» еще в 1995 г.: «Наверху (по контексту речь идет об иерархии власти. – Авт.) может сидеть подлец, мерзавец, может сидеть карьерист, но если он умный человек, ему уже очень много прощено потому, что он будет понимать, что то, что он делает, нужно стране» («Перестройка. Десять лет спустя». Москва, «Апрель-85», 1995 г., тир. 2500, с. 148).

Нравственность в той дискуссии тоже была упомянута – представительницей так называемого «гуманитарного» знания, но как «нечто», не поддающееся пониманию и не относящееся к рассматриваемой проблематике общественного развития. И это игнорирование проблематики нравственной обусловленности результатов деятельности людей произошло даже после того, как академик Н.Н. Моисеев огласил приведенное выше мнение. В названном сборнике на странице 159 искусствовед И.А. Андреева сумбурно (ее самооценка, см. с. 156), высказывает следующее: «Нравственные основы – это высоко и сложно. Но элементы этики вполне нам доступны».

«Любите справедливость, судьи земли, право мыслите о Господе, и в простоте сердца ищите Его…»

Исключающее противоположное воззрение известно всем в редакции А.С. Пушкина: «Гений и злодейство – две вещи несовместные». Однако А.С. Пушкин не стал его обосновывать, и потому большинство не связывает его с реальной жизнью. Но это все еще в древности изъяснил царь Соломон, вошедший в историю с эпитетом премудрый:

«1. Любите справедливость, судьи земли, право мыслите о Господе, и в простоте сердца ищите Его, 2. ибо Он обретается не искушающими Его и является не неверующим Ему (обратим внимание, что Соломон говорит о вере Богу, а не о вере в Бога, при неверии Ему. – Авт.). 3. Ибо неправые умствования отдаляют от Бога, и испытание Его силы обличит безумных. 4. В лукавую душу не войдет премудрость и не будет обитать в теле, порабощенном греху, 5. ибо Святый Дух премудрости удалится от лукавства и уклонится от неразумных умствований, и устыдится приближающейся неправды. 6. Человеколюбивый дух – премудрость, но не оставит безнаказанным богохульствующего устами, потому что Бог есть свидетель внутренних чувств (в том числе и тех чувств, что ныне относятся к «экстрасенсорике». – Авт.) его и истинный зритель сердца его, и слышатель языка его. 7. Дух Господа наполняет вселенную и, как все объемлющий, знает всякое слово» (Библия, Синодальный перевод, Ветхий завет, Премудрость Соломона, гл. 1).

Это воззрение поясняет Новый Завет: Дух Святой – наставник на всякую истину (Иоанн, 14:26, 16:13). Из Корана можно понять то же самое («Если вы будете благоговеть перед Богом, Он даст вам Различение и очистит вас от ваших злых деяний и простит вам» – 8:29), что в терминологии современной информатики можно выразить так: способность к выделению в темпе развития ситуации сигнала, несущего новую информацию, из фона – дается человеку непосредственно Богом, и это обусловлено нравственностью человека и его верой Богу.

И еще раз повторим слова царя Давида: «Сказал безумец в сердце своем: «Нет Бога» (Библия, Псалтирь, 13:1).

И кроме того, если обратиться к житиям людей, почитаемых в качестве святых во всех конфессиях (например, в православии – Сергий Радонежский, Серафим Саровский, Иоанн Кронштадтский), то для всех них бытие Бога было не предметом веры и предубеждений, а достоверным знанием, истинность которого на протяжении всей их жизни подтверждалась Богом этически в их молитвенном общении со Всевышним в том числе и тем, что события в жизни текли в соответствии со смыслом их молитв.

Именно в силу того, что Бог отвечает молитвам верующих Ему, религиозность в культуре неискоренима и воспроизводится снова и снова даже в условиях организованного тотального насаждения атеизма и искоренения веры либо в условиях насаждения культа сатанизма.

Что приводит людей к мысли о существовании Бога

Ошибки психической деятельности индивидов и коллективов достаточно часто влекут за собой ущерб как самим ошибающимся, так и окружающим и потомкам. При этом тяжкий опыт разного рода ошибок и катастроф на протяжении всей истории ставил людей перед вопросом о том, как достичь если не безупречной психической деятельности, то хотя бы успеха и безопасности в своих делах при совершении некритических ошибок. Поиски ответа на этот вопрос приводили к осознанию необходимости познать и быть в ладу с тем, что находится за пределами осознанного восприятия чувств большинства людей в обычном состоянии их бытия.

Целенаправленный поиск ответа на этот вопрос и простое наблюдение за течением событий в жизни приводили и приводят многих людей к мысли о существовании Бога, сотворившего Мир и людей и осуществляющего иерархически наивысшее всеобъемлющее управление всем происходящим, или же к идее о существовании множества богов, которые также сотворили Мир и людей и осуществляют иерархически высшее управление Миром и жизнью людей.

Простое наблюдение за течением событий в жизни приводили и приводят многих людей к мысли о существовании Бога, сотворившего Мир и людей и осуществляющего иерархически наивысшее всеобъемлющее управление всем происходящим.

При этом для многих людей их религиозная убежденность – не предмет слепой веры либо воспринятых ими некогда «религиозных предрассудков», и не следствие интеллектуально-рассудочных доказательств «на заданную тему», а достоверное знание, подтверждаемое каждодневно их собственной религиозно-мистической практикой и жизнью. В их мировосприятии события в жизни текут в соответствии с их молитвенным диалогом с Богом (или богами) по интересующим их вопросам судеб как их собственных, так и их окружения и человечества в целом.

Но также есть множество людей, которые не испытывают в своей жизни потребности в общении с Богом, убеждены в Его отсутствии и соответственно – в самоуправляемости извечной и бесконечной Природы. Они обосновывают свой атеизм (безбожие) тем, что явления религиозно-мистического характера, о которых свидетельствуют другие люди, им самим не удается повторить или же их не удается воспроизвести в «корректно» поставленных в лабораториях «научных экспериментах». И потому все свидетельства о разного рода «сверхъестественных явлениях» по их мнению представляют собой либо выдумки заведомых лжецов, либо галлюцинации нервно-психически не вполне здоровых людей, рассказам которых верят такие же психопатичные или невежественные люди, которые просто не знают законов бытия Природы и отсутствие знаний замещают выдумками, которые наука в своем развитии впоследствии опровергает. Так, например, изучение электричества опровергло все поверья о богах-громовержцах или простонародные выдумки об Илье-пророке, разъезжающем по облакам на колеснице, из-под железных ободьев колес которой вылетают молнии и гром, будто она несется по булыжной мостовой.

При этом оспаривающие религиозно-мистический опыт других людей, однако, допускают, что некоторые «мистические» явления в действительности имели место, но представляют собой результат причинно-следственно не взаимосвязанных совпадений: с одной стороны, – молитв, магических действий и, с другой стороны, – действительных событий в жизни, которые произошли «сами собой» без какого-либо соучастия в них сверхъестественных сил, отозвавшихся на молитвы и заклинания. Иными словами, по их мнению, чудеса – просто курьезы Природы, в которых выразились исчезающе малые вероятности самореализации вполне естественных событий.

Для многих людей их религиозная убежденность – не предмет слепой веры либо воспринятых ими некогда «религиозных предрассудков», а предмет знаний.

Некоторая религиозность вместе с мистицизмом и атеизм с его житейским прагматизмом существуют и развиваются параллельно друг с другом по крайней мере с того времени, как в культуре человечества произошло разделение догматически устойчивых вероучений и науки, которая непрестанно обновляется и чьи догмы хотя и существуют, но в них допустимо сомневаться, вследствие чего научные догмы живут гораздо менее продолжительные сроки, нежели догмы вероучений, которые требуют неусомнительного признания в качестве вечных истин на все времена.