Бхагаван Раджниш - Ошо – путь белых облаков Страница 6

Ошо открылась удивительная истина: человек ничего не знает о смерти, пока не умрет любимый человек. Раджниш увидел: когда любовь сливается со смертью, происходят невероятные по своей мощи перемены, происходит великое преображение, словно мы рождаемся заново. И нам уже никогда не стать прежними… Маленький мальчик познал, что величие смерти открывается по-новому, только когда присутствует настоящая любовь. Без любви, вне любви смерть не откроет человеку тайн бытия. Но смерть может многое поведать о жизни, если наблюдать ее своим любящим сердцем.

И после смерти деда у мальчика появляется привычка следовать за каждой похоронной процессией. Он наблюдает и делает поразительные открытия: люди не признают смерть, люди отворачиваются от смерти, люди предпочитают ничего о ней не знать, люди делают вид, что «ничего не случилось» и что величие чужой смерти к ним не имеет решительно никакого отношения. Люди не говорят о смерти даже на похоронах. Когда на погребальном костре сгорает тело человека – любимого или врага, неважно, – никто не хочет чувствовать великое множество невидимых нитей, связывающих его с каждым из присутствующих. Никто не хочет слышать, как его смерть говорит с их жизнью. Ошо удивляло, что в этот момент все вокруг болтают о пустяках. Тогда ему и открылось то, что люди по большей части не привыкли проникать в суть вещей, они просто механически исполняют ритуалы определенных традиций, следуя своей религии. Они не заинтересованы разгадывать тайну смерти. Если бы они хоть немного были заинтересованы, они постигли бы, что на костре пылает их собственное тело…

Не следует удивляться якобы странным привычкам необычного ребенка. На Востоке вообще принято обращать внимание на то, как умирает человек. И, как полагают восточные мудрецы, смерть человека многое говорит о его жизни. Наблюдая за умирающим, можно написать его биографию, потому что мгновения смерти вмещают всю его жизнь. В миг смерти человек молниеносно показывает всего себя, обнажая свою глубинную сущность. Мистик видел, что «жалкие» люди умирают «со сжатыми кулаками», потому что продолжают из страха цепляться за жизнь, почти до самого конца пытаясь спастись от объятий смерти. Они продолжают страдать даже в последние минуты. Человек, постигший любовь, даже в последний миг своего бытия делится с другими собой, делится своей смертью точно так же, как прежде делился жизнью.

Маленький Раджниш четко осознал, что, умирая, человек выплескивает в мир всю свою энергию, и эта энергия отражает его отношение к жизни. Когда умирает святой, быть рядом с ним, подле его смертного ложа – величайший дар судьбы. Это исключительная возможность соприкоснуться с энергией святого, испытать благодать преображения, наполниться новым, неизведанным качеством бытия. В такой миг постигается истина о том, что «смерть может стать великим свершением – но только если свершением была и сама жизнь».

Следуя астрологическому предсказанию, что смерть будет подстерегать Ошо каждые семь лет, свое второе свидание с ней он решил назначить сам. По достижении четырнадцатилетнего возраста Раджниш решает сознательно пережить момент умирания. Он просит в школе неделю каникул, уже весьма по-ошовски заявив директору: «Отпустите меня на неделю. Я найду уединенное место и буду ждать смерти. Если она придет, я хочу встретить ее с полным пониманием происходящего, чтобы смерть стала важным переживанием». Что бы там ни подумал директор школы, мальчика он отпустил.

Ошо отправляется в храм на окраине городка и просит тамошнего священника не беспокоить его. Там он ложится на пол и в абсолютной неподвижности целую неделю лежит в ожидании смерти.

На четвертый день в храм вползла змея. Переползла через тело Раджниша и скрылась в какой-то щели. Ошо вспоминал, что он даже не успел испугаться, потому что уже «приготовился» к смерти. А где нет цепляющегося за жизнь, нет и страха.

Скопища надоедливых мух одолевали нещадно. Тогда Ошо удалось настроиться таким образом, будто мухи ползают по телу другого человека – то есть буквально отстраниться от себя.

Отстранившись от тела и от страха смерти, в определенном смысле он действительно почувствовал себя мертвым. И вместе с тем постиг в себе нечто бессмертное.

Ошо получил колоссальный опыт, преподанный смертью. Потом он скажет, что эти семь дней принесли ему чудесные переживания: «Смерть так и не явилась… У меня возникали странные, причудливые ощущения. Много чего было, но главное в другом: почувствовав, что можешь скоро умереть, ты становишься спокойным и тихим. Никаких тревог больше не возникает, потому что заботы связаны с миром живых. Жизнь – вот корень любых беспокойств. Но зачем тревожиться, если каждый знает, что когда-нибудь умрет?»

Мятежный дух, или Мастер спора

После смерти деда Ошо вынужден вернуться в дом к родителям. Удержать его там было трудно, и он часто ночевал у бабушки, по-прежнему относясь к ней как к своей родной матери. Теперь только бабушка оставалась для Раджниша самым преданным другом, и только она по-настоящему продолжала влиять на формирование личности Ошо. При этом бабушка называла себя ученицей своего необычного внука.

Ошо говорил, что бабушка была для него важнее Моны Лизы и прекраснее Клеопатры. И в этом нет никакого преувеличения, поскольку любую красоту, какую видел вокруг, он связывал со своей нани (мать матери). Именно бабушка всеми силами помогла Ошо стать самим собой: без ее помощи, как утверждал Мастер, он мог бы стать лавочником, врачом или инженером…

Родители, что называется, были для Ошо уже не страшны, хотя и пытались, как могли, оказывать на него влияние. Но он отстаивал свою свободу всеми возможными способами, проявляя при этом необыкновенную изобретательность. А изобретать приходилось довольно часто. Родители Ошо были ярыми приверженцами джайнизма – весьма сурового религиозного ответвления, проповедующего жесткую аскезу, вплоть до самоистязаний. Джайны исходят из того, что жизнь есть страдание, а посему стремятся прервать круг перерождений еще при жизни, чтобы больше не воплощаться и таким образом «победить» собственную карму (название «джайнизм» происходит от слова «джина» – «победитель»). Адепты джайнизма терзают себя, чтобы взамен в ином мире получить то, чего в этом им получить не удается. Такая своеобразная торговая сделка. Закономерно, что многие последователи монахов-джайнов – торговцы…

Надо ли удивляться, что Раджниш восставал против всего, что исповедовали родители и что являлось вопиющим мазохизмом, хотя в те годы он еще и не знал, что это так называется. С самого детства Ошо отказывался признавать любые самоистязания.

Любое насилие над собой, как считал уже зрелый Ошо, уводит нас от истинной природы самих себя. Все, чего хотел Мистик, это чтобы мы жили полнокровной жизнью и не растрачивали ее драгоценного времени в бесполезном ожидании рая.

Интересна история, случившаяся, когда Ошо было еще пять лет. Однажды в деревню пришел джайнский монах, посвятивший свою жизнь практикам, благодаря которым, как он предполагал, не родится вновь. Ошо спросил монаха: «Если ты не хочешь родиться снова, почему ты живешь сейчас? Только для того, чтобы умереть? Тогда почему бы тебе не совершить самоубийство?» Монах посмотрел на мальчика с такой ненавистью, что тому пришлось добавить: «Помните, если будете злиться, то родитесь снова. От мира страданий не так нужно избавляться… Вы ведь можете ответить на мой вопрос без злости, тихо и спокойно. Радостно!» Ответа не последовало, и будущий Мистик заметил некую особенность. С того самого дня он не только начал задавать свои вопросы – с того самого дня ему еще и перестали давать на них ответы.

Впоследствии Ошо скажет, что в каком-то смысле тот день определил всю его жизнь, ее особую изюминку, потому что именно с тех пор он непрерывно воюет с самыми разными идиотами. Именно в тот день началась война, которая, как полагал Ошо, кончится только тогда, когда его не станет, а может, она не кончится даже тогда – другие люди продолжат ее… И был абсолютно прав.

Сколько он себя ни помнил, он любил только одну игру – спор. Ошо с детства спорил обо всем. Зачем? Его интересовало только одно: поиск окончательной истины, смысла жизни. Мальчик хотел понять, почему он – это действительно он, а не кто-то там другой. И будущий Мистик решил, что, пока не найдет ответа, не успокоится сам и не даст покоя окружающим. А окружающие в отместку стали считать мальчика диким.

Ошо принял это как закономерность, сопутствующую свободному духовному поиску. Он легко признавал себя дикарем, утверждая, что так называемые дикие люди появляются лишь время от времени: например, Будда. Или Заратустра. Или Христос. Все они, по мнению Ошо, тоже были «дикими людьми».

Он не воспринял от родителей их веру, он не ходил в храм, так же как и его бабушка. Но именно нани научила Ошо джайнистской мантре, «которая к джайнизму как таковому не имеет никакого отношения» и смысл которой выражался в священном поклонении тем Учителям, кто стал своей сущностью, – а значит, познал истину.