Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский Страница 7

Тут можно читать бесплатно Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский. Жанр: Религия и духовность / Религия, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский

Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский» бесплатно полную версию:
Большую часть XX века имя Праведного Иоанна Кронштадтского находилось под запретом властей. Чем же так пугал советских вождей Святой? Не тем ли, что сила молитвы, обращенной к Кронштадтскому пастырю, была намного мощнее оружия и знаний материалистов?Тысячи людей, обратившиеся за помощью к Святому Иоанну Кронштадтскому и просящие об исцелении и благополучии, получают благодать и просвещение. Глубокая вера, любовь, преданность православию, а также искреннее отношение к личной святости привлекали к отцу Иоанну сердца просителей. Сам Иоанн Кронштадтский говорил: «Ничего другого я не имею, кроме благодати священства, которая получается всяким иереем при рукоположении; возгревай ее и будешь совершать еще большее и славнейшее».В этой книге вы найдете потрясающую историю жизни самого Святого, описания чудес, совершенных отцом Иоанном, напутствия и молитвы.

Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский читать онлайн бесплатно

Иван Охлобыстин - Иоанн Кронштадтский - читать книгу онлайн бесплатно, автор Иван Охлобыстин

Подарки святого

После рукоположения отец Иоанн был направлен в Кронштадт – место административной высылки асоциальных личностей и многочисленных нищих и чернорабочих.

Святой увидел там ужасающую нищету, горе и безысходность. Он стал приходить в лачуги, землянки и подвалы. Он утешал брошенных женщин и нянчил их детей. Он изгонял бесов и дарил покой. Он помогал деньгами, а когда не оставалось денег, мог отдать и сапоги. И уходил босой.

– Собор Андрея Первозванного, где 53 года – до самой своей кончины – служил настоятелем, святой праведный отец Иоанн, когда-то стоял в Кронштадте на месте Екатерининского парка, – объясняет ведущий Иван Охлобыстин. – Собор всегда был окружен нищими, которые ждали подаяния из рук любимого пастыря. Они любили его искренне, они говорили: он не презирает нас, он просто передает нам от Бога, как равный равным. А сам отец Иоанн искренне считал, что даже самое незначительное подаяние может послужить толчком, для духовного возрождения человека.

– Иоанн Кронштадтский каждый день служил литургию в Кронштадте, а потом садился на пароход, приплывал в Петербург, – рассказывает настоятель храма св. князя Владимира в поселке Лисий Нос о. Димитрий (Дашевский). – Очень часто к нему обращались, искали его по всему городу, просили приехать в такую-то квартиру, чтобы отслужить молебен над одром, болящего. И очень часто по его молитвам человек получал исцеление.

«Строем отца Иоанна» называли построение, которое происходило рядом с его домом. Святой ежедневно выходил и раздавал по несколько копеек каждому. Ровно столько, сколько требовалось, чтобы можно было прожить день. Ни разу этот порядок не был нарушен. Одним только этим Иоанн Кронштадтский спас тысячи жизней.

Вот как описывает «строй» современник отца Иоанна писатель, сотрудник «Петербургского Листка» и «Петербургской Газеты» Николай Животов:

«…Чуть загорелся восток… С моря потянуло прохладой… Спит еще Кронштадт, и только “посадская голь” начала вылезать из своих “щелей” – грязных вонючих углов в низеньких ветхих домишках.

“Боже, неужели здесь живут люди”, – думал я, обходя в первый раз посадские трущобы, точно вросшие в землю. Оказалось, что не только живут, но живут плотнее и скученнее, чем, например, в богадельнях или казармах. Нары понаделаны рядами, а местами еще в два этажа! Голые доски, полутемная нетопленая изба, смрадная, нестерпимо пахучая атмосфера – вот общие признаки посадских “щелей”.

Не стану описывать подробнее отвратительную обстановку кронштадтской нищеты, потому что в ней нет ничего исключительного и особенного: такую же обстановку и бедность, и если бедность, то непременно антисанитарную грязь можно встретить везде в России, и везде, где нищета, там и грязь, где бедность, там и вонь; парадной, нарядной нищеты, как, например, в Германии, у нас нет…

Только что пробило 5 часов утра, как из убогих посадских избушек начали выскакивать фигуры, мужские и женские, в каких-то “маскарадных” костюмах: кто в кацавейке и больших калошах, кто в зипуне с торчащими клоками ваты; на голове остов цилиндра, соломенная в дырах шляпа и т. п. Все торопятся, точно по делу бегут…

– Не опоздать бы, не ушел бы…

Только это у всех и на уме, потому что если «опоздать» или «он» ушел – день голодовки и ночлега под открытым небом.

Конечно, этот «он» – отец Иоанн, «отец» и единственный начальник всей кронштадтской подзаборной нищеты… Без него половина “посадских”, вероятно, давно извелась бы от холода и голода.

– Куда же вы так торопитесь? – спросил я одного оборванца, когда первый раз познакомился с “золотой ротой Кронштадта”.

– В “строй”, – отвечал он. Я пошел за бежавшими…

На дворе было холодно и совсем еще темно; фонарей на этих улицах в Кронштадте нет, так что ходить приходится почти ощупью. Мы прошли несколько улиц, пока на горизонте не обрисовался купол Андреевского собора.

– Где “строиться”? – спрашивали золоторотцы друг друга.

– У батюшки, у батюшки…

Когда я подошел к дому, в котором живет отец Иоанн, там собралось уже несколько сот оборванцев и народ продолжал стекаться со всех сторон.

– Стройся, стройся, – слышались голоса.

Сотни собравшейся голи начали становиться вдоль забора, начиная от дома отца Иоанна по направлению к “Дому Трудолюбия”. На одной стороне становились мужчины, на противоположной панели женщины. Меньше чем в 5 минут образовалась длинная лента из человеческих фигур, примерно в полверсты. Бедняки стояли в три колонны, по три человека в ряд, так что занимали всю панель, женщин было гораздо меньше мужчин.

Все ждали…

Долго я ходил по линии “строя”, всматриваясь в эти изнуренные лица, исхудалые, оборванные фигуры… На лице каждого можно было прочесть целую житейскую драму, если не трагедию… Были тут молодые, почти юноши и седые старцы, попадались на костылях, убогие, с трясущимися головами, с обезображенными лицами…

Да, такую коллекцию “сирых” трудно подобрать; если каждый из них в отдельности не способен тронуть сердце зрителя, то коллекция этих “детей отца Иоанна” может заставить дрогнуть самое черствое сердце! Пусть большая часть их пьяницы или люди порочные, пусть сами они виноваты в своем положении, но ведь это люди… люди страдавшие и не имеющие в перспективе ничего кроме страданий!

Вот бывший студент медицинской академии, вот надворный советник, поручик, бывший купец-миллионер, вот родовой дворянин громкой фамилии… Мне показали старика, который двадцать лет питается одним хлебом и водой, у него высохла правая рука, он лишился возможности работать и 20 лет живет подаянием отца Иоанна. Двадцать лет не имеет собственного угла, не видал тарелки супа, и если бы не отец Иоанн, то давно умер бы с голоду.

Я просил показать этого старика. Несчастный стоял в хвосте “строя” в первой колонне.

– Любоваться пришли, – ядовито обратился он ко мне, когда я остановился против него…

Вид старика был суров; нависшие седые брови почти закрывали глаза, а всклокоченная седая борода спускалась на грудь; глубокие морщины и желтый отлив кожи красноречивее слов свидетельствовали о пережитом старцем… Его высокая фигура как-то сгорбилась, а правая рука висела без движения…

– Возьми, старец, – протянул я ему руку с кредитным билетом.

– Оставьте себе или дайте вот им, – отвечал он, мотнув головой в сторону “строя”, – я не нищий, моя правая рука высохла, а левая не принимала еще милостыни…

– Да ведь ты же 20 лет живешь подаянием!

– Ложь! 20 лет меня питает отец Иоанн, но милостыни я не просил и подаяния не принимал.

– Так если ты берешь от отца Иоанна, почему же не хочешь взять от меня?

– Я не знаю тебя и знать не хочу, а отец Иоанн – мой отец, он не свое дает, а Божие, дает то, что он получает для нас от Бога. Ты даешь мне двугривенный как нищему, а отец Иоанн дает мне как родному, как другу дает любя… Он тысячу рублей дал бы, если бы нас меньше было, для него деньги не имеют той цены, как вам, господин…

Еще не было 6 часов, когда из калитки хорошо знакомого “золоторотцам” дома вышел Батюшка… Толпа заколыхалась, но все остались на местах, обнажив только головы.

Отец Иоанн снял свою шляпу, сделал поклон своим “детям”, перекрестился на виднеющийся вдали храм и пошел по “строю”.

– Раз, два, три… десять… двадцать… Двадцатый получил рубль для раздела с 19-ю коллегами. Опять: “раз, два, три… десять… двадцать” и опять – рубль. Так до самого конца “строя”. Только что кончился счет, вся толпа бросилась с своих мест к Батюшке. Кто становился на колени, кто ловил руку Батюшки для поцелуя, кто просил благословения, молитвы; некоторые рассказывали свои нужды…

И отец Иоанн всех удовлетворил, никому не отказал; видно было, что почтенный пастырь сроднился с этой средой, понимает их без слов, по одному намеку, точно так же, как и толпа понимает его по одним жестам…

Окруженный и сопровождаемый своими “детьми”, отец Иоанн медленно движется к собору Андрея Первозванного для служения ранней обедни. Исчез Батюшка в дверях храма, и толпа рассеивается по городу, лишь ничтожная часть остается на паперти для сбора подаяния. Это уж профессиональные нищие, которых, однако, сравнительно очень немного, и напрасно некоторые полагают, будто отец Иоанн размножает нищих.

“Строй” золоторотцев, как я называю нищих отца Иоанна, образовался давно уже, лет тридцать, но дисциплинировался, развился и приумножился за последние годы. По самому умеренному расчету, число бедняков, живущих на счет отца Иоанна, достигает тысячи человек, причем все они ежедневно утром и вечером получают несколько копеек. Независимо от этого для них устроены на средства кронштадтского пастыря ночлежный приют, рабочий дом и двенадцать благотворительных заведений. Я упоминал прежде, что содержание приютов, лечебниц, мастерских и других заведений при кронштадтском “Доме Трудолюбия” обходится отцу Иоанну в пятьдесят-шестьдесят тысяч рублей ежегодно, не считая утренних и вечерних раздач, а также случайных выдач, более или менее крупных.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.