Бхагаван Раджниш - Истина суфиев Страница 7

Зигмунда Фрейда всю жизнь преследовал страх смерти. Как же он собирается помогать? А ведь это основатель психоанализа. Как же он собирается помогать? Вся его помощь может быть лишь претензией. Он сам дрожит. Он был до тоге напуган смертью, что одного лишь упоминания слова «смерть» было достаточно... и у него уже проступал пот. Одного лишь упоминания было достаточно, и он уже падал в обморок. Причем так происходило не только с ним.

Карл Густав Юнг был точно таким же. Он до того боялся смерти, что не мог видеть мертвого тела. Он всегда хотел отправиться в Египет посмотреть на древние мумии. Он очень интересовался оккультизмом, и, конечно, египетские пирамиды хранят ключи от оккультных знаний, и эти мумии несут какое-то великое послание, которое нужно расшифровать И он об этом узнал. Он хотел поехать и много раз пытался это сделать Однако это ему никогда не удавалось. Он заболевал. Как только он собирался ехать в Египет, он заболевал — одной лишь мысли о лицезрении мертвых мумий, которым три тысячи лет, было достаточно, чтобы потрясти его до самых основ. И постепенно он начал осознавать, что всякий раз, когда он пытался устроить эту поездку, он заболевал — эта болезнь была психологической.

Однажды это все-таки случилось он кое-как дотянул до аэропорта; несмотря на высокую температуру, вызванную страхом, он вошел в здание аэропорта — но так и не смог войти в самолет. И умчался из аэропорта домой. Он был до того напуган, что навсегда отказался от этой затеи и никогда не ездил в Египет посмотреть на эти мумии. А ведь он ими очень интересовался. Как же после всего этого эти люди собираются помогать?

Мастер знает, что смерти не существует — и знает не только от других, но и на своем собственном опыте. Он глубоко заглянул в свою жизнь, и смерть растаяла, подобно туману — испарилась Мастер —это тот, кто абсолютно свободен, и не только от патологической психологии, но свободен от психологии как таковой, свободен от ума. Он отсек самый корень всех патологий.

Отношения между вами и психотерапевтом — это отношения между пациентом и врачом. Они не являются сокровенными и не могут ими быть Они профессиональны. Отношения между Мастером и вами — это отношения любви; они не профессиональны. Они сокровенны. Это самые сокровенные отношения Да, даже между влюбленными не существует такой близости, которая существует между Мастером и учеником. Это тесное единение. Это такое единение, в котором встречаются не только два тела, не только два ума, но два бытия.

На Западе психотерапевт пытается стать Мастером и происходит странное явление психотерапевт пытается стать Мастером, стать гуру — а священник, гуру пытается стать психотерапевтом! Священники теперь говорят о психотерапии, а психологи говорят о религии — потому что священники видят: все, что-они до сих пор продавали продать больше невозможно — оно устарело. Люди этим больше не интересуются Люди больше не интересуются теологией. Людям интересно узнать что-нибудь о своем уме и о его функционировании; людей больше интересует обретение лучшего ума, более эффективного, более спокойного, уравновешенного, сосредоточенного.

Поэтому священник мало-помалу движется от теологии к психологии. А психоаналитик, психотерапевт начинает осознавать, что реальные проблемы людей имеют не психологический, а религиозный характер.

Карл Густав Юнг сказал: «Наблюдая за свою жизнь тысячи пациентов, я пришел к важному своему заключению: люди, обращающиеся ко мне в сорокадвухлетнем возрасте или около того, на самом деле страдают не от психологических проблем — они страдают от религиозных проблем».

Я полностью согласен с Юнгам — именно в это время человек вдруг начинает осознавать смерть. Если в четырнадцатилетнем возрасте человек вдруг начинает осознавать секс, секс приобретает важное значение, и сексуальные фантазии одолевают его со всех сторон, и каждое явление приобретает сексуальную окраску — одежда, походка, его манера говорить и смотреть — все начинает приобретать сексуальный оттенок; и точно так же в сорок два года он вдруг впервые сталкивается со смертью. Жизнь начинает идти на спад.

И нужно быть готовым ко второй фазе жизни. А современное общество не подготавливает людей ко второй фазе.

Вас готовили всю жизнь — в школах, колледжах, университетах — вас готовили почти двадцать пять лет! Вас учили, как жить, но вас совершенно не учили, как умирать. А это великое искусство.

Религия есть искусство умирать — как умирать радуясь, как умирать с аллилуйей на устах, как умирать танцуя. Как преобразовать качество смерти в качество самадхи. Как преобразовать переживание смерти в переживание общения с божественным.

Примерно в сорокадвухлетнем возрасте религия вдруг начинает приобретать важное значение. Однако современный человек этого не допускает, поэтому возникает тысяча и одна проблема. Юнг прав: люди страдают не от чего-то психологического, а от религиозного. Они нуждаются в таком понимании, которое помогло бы им пройти через смерть Они нуждаются в осознании бессмертия души. Они нуждаются в чем-то, что является не частью тела, а частью запредельного, и чтобы они могли ему доверять Они нуждаются в лодке, которая смогла бы переправить их на другой берег, когда они покинут свое тело.

Психологи начали осознавать, что проблемы людей в основе своей религиозны, и поэтому они превращаются в гуру. А священники и гуру, видя, что их прежние идеологии, их прежние боги устарели и никто не интересуется этими старыми богами и старыми священными писаниями... люди могут ничего не говорить из вежливости, но стоит только вам упомянуть слово «бог», как они чувствуют некоторую неловкость Они начинают смотреть по сторонам. Им хочется как можно дальше уйти от этого предмета и этой темы. Они не желают слушать об ангелах, рае и аде. И, уж конечно, их не интересуют так называемые великие теологические проблемы — например, сколько ангелов могут танцевать на острие булавки. Подобные вещи теперь глупо выглядят. Человек вырос из всего этого. Все это пережитки прошлого.

Вот такое происходит странное явление. Но помните: когда священник говорит о психологии, он выглядит глупо, так как пытается протащить через черный ход религию. Ему не удается найти никаких других доказательств, вот почему он изучает теперь психологию. А психологии не удается предоставить никаких доказательств А потому все доказательства, которые он собирает из психологии, лишь мнимые, искусственные, произвольные, кое-как состряпанные и подтасованные, но не обладающие никакой ценностью. Он глупо выглядит.

Так же обстоят дела и с психотерапевтом, превратившимся в гуру — ибо вы можете стать Мастером отнюдь не с помощью одних лишь знаний: вы должны вырасти в бытии. Ни один университет не может вас к этому подготовить Вы должны идти внутрь самих себя. Вам предстоит проделать долгий путь в своем внутреннем мире.

Поэтому что бы ни говорил психолог или психотерапевт о религии, все это остается только преградой, всего лишь философией. Его личность отнюдь не свидетельствует об этом.

Я слышал..

«У Вас все в порядке», — сказал психотерапевт пациенту — «Вы такой же здравомыслящий, как и я». «Но доктор!» — вскричал пациент, яростно от чего-то отмахиваясь, — «эти бабочки — они осаждают меня повсюду».

«Ради Бога», — закричал доктор, — «не стряхивайте их на меня!»

И этот человек сошел с ума! Нет никаких бабочек — но как долго сможете вы оставаться в здравом рассудке, если работаете с сумасшедшими? По результатам наблюдений за людьми из сумасшедшего дома, самым сумасшедшим из них является врач. В результате постоянной работы с сумасшедшими вместо того, чтобы их излечивать, что, безусловно, трудно, он сам начинает мало-помалу меняться под их воздействием.

В самом разгаре своего курса психиатрического лечения миссис Блюссом вдруг воскликнула: «Доктор, мне кажется, что я в вас влюблена. Как насчет поцелуя?»

«Ни в коем случае», — возмутился доктор. — «Это противоречило бы этике моей профессии. Итак, продолжим».

«Ладно, как я уже говорила», — продолжала пациентка, — «я всегда спорю со своим мужем насчет его отца, и вот вчера... Простите, но это мне опять лезет в голову Что плохого было бы в том, если бы вы подарили мне один маленький поцелуй?»

«Это абсолютно невозможно!» — вспылил доктор. — «Мне не следовало бы даже ложиться с вами на одну кушетку!»

Психотерапевт не многим отличается от вас, не может отличаться. Он чуть больше, чем вы, знает об уме. Но большим знанием об уме ничему не поможешь. Необходимо выйти за пределы ума.

Психотерапия считает, что есть ум здоровый и ум нездоровый — а между тем опыт Будды совершенно другой ум как таковой — нездоровое явление. Здорового ума не существует. Ум и нездоровье — синонимы. Поэтому вы не сможете сделать ум здоровым. Да, вы сможете сделать его более приспособленным, вы сможете сделать его в меру нездоровым, в меру невротичным. Но вам не удастся сделать ум здоровым. Это невозможно. Как вы сможете сделать здоровой болезнь? Если у вас болезнь, то вы уже нездоровы. Ведь вы не можете сказать: «У меня теперь очень здоровая болезнь».