Гомер - Античная лирика Страница 21

Перевод Вяч. Иванова

Гермес Килленский[194], Майи сын, Гермес, милый!Услышь поэта! Весь в дыра́х мой плащ, дрогну.Дай одежонку Гиппонакту, дай обувь!Насыпь червонцев шестьдесят в мошну — веских!

«Ты не дал мне хламиды шерстяной…»

Перевод Вяч. Иванова

Ты не дал мне хламиды шерстяной, теплойВ подарок перед стужей, ни сапог прочных;И, полуголый, мерзну я зимой лютой.

«Богатства бог, чье имя Плутос…»

Перевод Вяч. Иванова

Богатства бог, чье имя Плутос, — знать, слеп он!Под кров певца ни разу не зашел в гостиИ не сказал мне: «Гиппонакт, пока тридцатьМин серебра тебе я дам; потом — больше».Ни разу так он не зашел в мой дом: трус он.

«Привольно жил когда-то он…»

Перевод Вяч. Иванова

Привольно жил когда-то он, тучнел в неге,Из тонких рыб ел разносолы день целый;Как евнух откормился, как каплун жирный,Да все наследство и проел. Гляди, нынчеВ каменоломне камни тешет, жрет смоквыДа корку черную жует он — корм рабий.

«Я злу отдам усталую от мук душу…»

Перевод Вяч. Иванова

Я злу отдам усталую от мук душу,Коль не пришлешь ты мне ячменных круп меру.Молю не медлить. Я ж из круп сварю кашу.Одно лекарство от несчастья мне: каша!

«Художник! Что ты на уме…»

Перевод Вяч. Иванова

Художник! Что ты на уме, хитрец, держишь?Размалевал ты по бортам корабль. Что жеМы видим? Змей ползет к корме с носа.Наворожишь ты на пловцов, колдун, горе,Зане проклятым знаменьем судно метишь!Беда, коль змием уязвлен в пяту кормчий!

«Прошу, любезный, не толкайся!..»

Перевод Вяч. Иванова

Прошу, любезный, не толкайся! Пусть баринНе в духе ныне — знаю: не дерись все же!

«Два дня всего бывают милы нам жены…»[195]

Перевод Г. Церетели

Два дня всего бывают милы нам жены:В день свадьбы, а потом в день выноса тела.

ЭЛЕГИИ, ЭПИГРАММЫ

КАЛЛИН[196]

«Скоро ль воспрянете вы?..»

Перевод Г. Церетели

Скоро ль воспрянете вы? Когда ваше сердце забьетсяБранной отвагой? Ужель, о нерадивые, вамДаже соседей не стыдно? Вы мыслите, будто под сеньюМира живете, страна ж грозной объята войной.……………………………………………………………..Требует слава и честь, чтоб каждый за родину бился,Бился с врагом за детей, за молодую жену.Смерть ведь придет тогда, когда мойры прийти ей назначат.Пусть же, поднявши копье, каждый на битву спешит,Крепким щитом прикрывая свое многомощное сердцеВ час, когда волей судьбы дело до боя дойдет.

ТИРТЕЙ[197]

«Сам ведь Кронион…»

Перевод Г. Церетели

Сам ведь Кронион, супруг прекрасноувенчанной Геры,Зевс, Гераклидам[198] вручил город, нам ныне родной.С ними, оставив вдали Эриней, обдуваемый ветром,Мы на широкий простор в землю Пелопа пришли.

«Так нам из пышного храма изрек Аполлон-дальновержец…»

Перевод Г. Церетели

Так нам из пышного храма изрек Аполлон-дальновержец,Златоволосый наш бог, с луком серебряным царь:«Пусть верховодят в совете цари богочтимые, коимСпарты всерадостный град на попечение дан,Вкупе же с ними и старцы людские, а люди народа,Договор праведный чтя, пусть в одномыслии с нимТолько благое вещают и правое делают дело,Умыслов злых не тая против отчизны своей, —И не покинет народа тогда ни победа, ни сила».Так свою волю явил городу нашему Феб.

Женщина у источника. Деталь афинской гидрии (конец VI в. до н. э.). Лондон, Британский музей.

«Доля прекрасная…»

Перевод О. Румера

Доля прекрасная — пасть в передних рядах ополченья,Родину-мать от врагов обороняя в бою;Край же покинуть родной, тебя вскормивший, и хлебаУ незнакомых просить — наигорчайший удел.Горе тому, кто бродить обречен по дорогам чужбиныС милой женою, детьми и престарелым отцом.Впавший в нужду человек покрыл свое имя позором, —Кто ему дверь отопрет, кто же приветит его?Всюду несутся за ним восклицанья хулы и презренья,Как бы ни бы́л именит, как бы красой ни сиял.Если скиталец такой нигде не находит приюта,Не возбуждает ни в ком жалости к доле своей,Биться отважно должны мы за милую нашу отчизнуИ за семейный очаг, смерти в бою не страшась.Юноши, стойко держитесь, друг с другом тесно сомкнувшись,Мысль о бегстве душе будет отныне чужда.Мужеством сердце свое наполнив, о ранах и смерти,Подстерегающих вас, не помышляйте в бою.Не покидайте своих товарищей, старших годами,Духом отважных, но сил прежних лишенных, — увы!Разве не стыд, не позор, чтобы, предан врагам молодежью,Первым в передних рядах воин лежал пожилой,Весь обнаженный, и прах подметал седой бородою,Срам окровавленный свой слабой прикрывши рукой?Право же, зрелища нет на свете ужасней, чем это;И у кого из людей слез не исторгнет оно?Тем же, чьи юны года, чьи цветут, словно розы, ланиты,Все в украшенье, все впрок. Ежели юноша жив,Смотрят мужи на него с восхищеньем, а жены с любовью;Если он пал — от него мертвого глаз не отвесть.

«Так как потомки вы все необорного в битвах Геракла…»[199]

Перевод В. Латышева

Так как потомки вы все необорного в битвах Геракла,Будьте бодры, еще Зевс не отвратился от нас!Вражеских полчищ огромных не бойтесь, не ведайте страха,Каждый пусть держит свой щит прямо меж первых бойцов,Жизнь ненавистной считая, а мрачных посланниц кончины —Милыми, как нам милы солнца златые лучи!Опытны все вы в делах многослезного бога Арея,Ведомы вам хорошо ужасы тяжкой войны,Юноши, вы и бегущих видали мужей и гонящих;Зрелищем тем и другим вдоволь насытились вы!Воины те, что дерзают, смыкаясь плотно рядами,В бой рукопашный вступать между передних бойцов,В меньшем числе погибают, а сзади стоящих спасают;Труса презренного честь гибнет мгновенно навек:Нет никого, кто бы мог до конца рассказать все мученья,Что достаются в удел трусу, стяжавшему стыд!Трудно решиться ведь честному воину с тылу ударитьМужа, бегущего вспять с поля кровавой резни;Срамом покрыт и стыдом мертвец, во прахе лежащий,Сзади пронзенный насквозь в спину копья острием!Пусть же, широко шагнув и ногами в землю упершись,Каждый на месте стоит, крепко губу закусив,Бедра и голени снизу и грудь свою вместе с плечамиВыпуклым кругом щита, крепкого медью, прикрыв;Правой рукою пусть он потрясает могучую пику,Грозный шелома султан над головой всколебав;Пусть среди подвигов ратных он учится мощному делуИ не стоит со щитом одаль летающих стрел;Пусть он идет в рукопашную схватку и длинною пикойИли тяжелым мечом насмерть врага поразит!Ногу приставив к ноге и щит свой о щит опирая,Грозный султан — о султан, шлем — о товарища шлем,Плотно сомкнувшись грудь с грудью, пусть каждый дерется с врагами.Стиснув рукою копье или меча рукоять!Вы же, гимниты, иль здесь, или там, под щиты припадая,Вдруг осыпайте врагов градом огромных камнейИли мечите в них легкие копья под крепкой защитойВоинов тех, что идут во всеоружии в бой!

«Я не считаю достойным ни памяти доброй, ни чести…»

Перевод В. Латышева

Я не считаю достойным ни памяти доброй, ни честиМужа за ног быстроту или за силу в борьбе,Если б он даже был равен киклопам и ростом и силой.Или фракийский Борей в беге им был превзойден,Если б он даже лицом был прелестней красавца Тифона[200],Или богатством своим Мида с Киниром[201] затмил,Если б он был величавей Танталова сына Пелопа[202],Или Адрастов[203] язык сладкоречивый имел,Если б он славу любую стяжал, кроме воинской славы, —Ибо не будет вовек доблестным мужем в войнеТот, чьи очи не стерпят кровавого зрелища сечи,Кто не рванется вперед в бой рукопашный с врагом:Эта лишь доблесть и этот лишь подвиг для юного мужаЛучше, прекраснее всех смертными чтимых наград.Общее благо согражданам всем и отчизне любимойМуж приносит, когда между передних бойцов,Крепости полный, стоит, забывая о бегстве постыдном,Жизнь и стойкий свой дух битве вверяя в борьбе,Бодрость соседа в строю возбуждая отважною речью:Вот какой муж на войне доблестью славен всегда!Грозные вражьи фаланги он в бегство тотчас обращает,Быстро смиряет один бурную сечи волну!Если он жизни лишится, в передних рядах пораженный,Город, народ и отца доброю славой покрыв,Спереди множество ран на груди могучей зияют:Панцирь и выпуклый щит всюду пробиты копьем, —Плачут по нем одинаково юные люди и старцы,Город родной удручен тяжкою скорбью по нем,Славится всюду могила его средь народа, и дети,Дети детей и весь род славой покрыты навек.Добрая слава и имя его никогда не погибнут:В царстве Аида живя, будет бессмертен тот муж,Коего сгубит ужасный Арей среди подвигов ратных,В жарком бою за детей и за родную страну.Если ж удастся ему избежать усыпляющей смертиИ, врагов победив, ратную славу стяжать,Старый и юный его уважают, и, радостей жизниПолную чашу испив, в мрачный Аид он идет.Славится он среди граждан, старея; никто не дерзаетЧести иль праву его сколько-нибудь повредить.Юноши, сверстники, старцы повсюду в собраньях народаДруг перед другом спешат место ему уступить.Этой-то доблести ратной высоких пределов достигнутьВсякий душою стремись, не избегая войны!

«Вперед, о сыны отцов…»

Перевод В. Латышева