Подводная библиотека - Юми Канэко Страница 4

Но даже если удавалось достичь основания лестницы, это еще не означало, что получится попасть внутрь. В конце стеклянной трубы поджидала еще одна дверь. Перед которой обязательно дежурил сотрудник библиотеки.

Представитель рода Нада, члены которого не одно поколение несли службу в стенах Наиважнейшего сверхсекретного столичного книгохранилища. Они отвечали не только за хранение книг: все здесь держалось на них, от общего контроля за работой библиотеки до регулярного осмотра и поддержания в должном состоянии ее помещения. Вот и сейчас спустившегося с поверхности гостя встретила одна из женщин семейства Нада, Нада Мариа. Нынешний главный библиотекарь. И мать Мимори.

Она, как и Мимори, была одета в строгий брючный костюм угольно-черного цвета. И внешне напоминала худенького мальчика-подростка: почти никакого макияжа, длинные черные волосы туго стянуты на затылке. Завидев сошедшего с лестницы сына, Мариа светло улыбнулась:

— С возвращением.

Последняя дверь, искусно выполненная и изукрашенная, совсем не походила на те, что преграждали путь на винтовой лестнице. Казалось, дверная рама и защитная решетка, покрытые изящной гравировкой, целиком состоят из переплетений металлических лоз и цветов.

Мариа достала из внутреннего кармана пиджака ключ и отперла ее. Ступив в зал Подводной библио­теки, Мимори снова огляделся вокруг.

Звук шагов по выложенному мраморными плитами полу приятно радовал слух. Над стеклянным потолком, на высоте около двух десятков метров, колыхалась водная масса. По потолку и стенам зала тут и там тянулись электропровода — в наши дни в библиотеке есть освещение и система вентиляции, но, когда ее только построили, даже на то, чтобы просто зайти сюда, требовалось, вероятно, отчаянное мужество. Тогда это место предназначалось не столько для чтения, сколько для хранения редких книг, собранных со всего света. Не зря официально оно зовется «книгохранилищем». Некоторые функции обычных библиотек хранилище начало выполнять спустя примерно два десятилетия после окончания вой­ны — тогда у сторонних людей появилась возможность хотя бы изредка посещать подводный зал. Но о существовании библиотеки по-прежнему знали немногие, а сведения о ее точном местонахождении — под Токийским вокзалом — и вовсе держались в тайне ото всех, кроме узкого круга причастных.

В зале прямо посреди центрального прохода стояли две кафедры, тоже дубовые. На них посетители устанавливали, раскрывали и читали интересующие их книги. Попадались, конечно, и такие издания, которые вполне можно было читать на ходу, держа снятую с полки книгу в руках, но, как правило, книги для посетителей искали и приносили к ка­федрам библиотекари, в число которых входил и Мимори. Некоторые экземпляры из собрания Подвод­ной библиотеки пережили уже не одну реставрацию и все равно оставались чрезвычайно хрупкими, а некоторые были настолько уникальны, что почти не имели аналогов в мире или же существовали в виде рукописей, которые никогда в книжном формате не издавались. Свитки, сложенные гармошкой исписанные листы, манускрипты, созданные на заре книгопечатания инкунабулы, фолианты в роскошных переплетах, первые и потому особо ценные издания трудов величайших писателей и поэтов…

Все эти непохожие друг на друга книги, появлявшиеся в разные времена, в разных странах, сами по себе были достижением человечества. В них запечатлелось рождение отдельных символов и целых фраз; изобретение и усовершенствование процесса письма и одновременно тех инструментов, что оставляли следы на растительных материалах и шкурах животных; в них воплотился сам технический прогресс.

Множество вещей, появившихся однажды в процессе исторического развития, по мере поступательного продвижения человечества вперед изменялось тем или иным образом. Но именно с книгами, по мнению Мимори, у людей сложилась самая крепкая связь. Думать, чувствовать. Быть человеком. В книгах отражены начала начал.

Он поставил возвращенные «Рецепты Ее Величества» на их законное место: содержимое всех книжных полок в зале было строго разделено по гео­графии, хронологии и иным признакам.

— Все прошло удачно? — спросила его вдогонку Мариа.

— Удачно, — мрачно отозвался Мимори.— «Мистера Хоула» взяли сотрудники Интерпола. Правда, не обошлось без Сю. Видимо, Интерпол обращался за содействием к Ассоциации. Вечно все сливки достаются ему.

— Вот оно что. Сю-тян5. Ему ведь тоже интересен восемьдесят третий, верно? Как он, кстати?

— В своем репертуаре. Распускал хвост перед соучастницей кражи.

— Понятно. Ну, если ты считаешь, что все по-прежнему, значит, за него можно не волноваться!

Мать благодушно засмеялась. Мимори давно уже не видел ее такой веселой. И неожиданно спросил:

— Ты ходила сегодня в клинику?

Показавшаяся на мгновение радостная улыбка моментально пропала. По изменившемуся лицу матери Мимори сразу все понял и пожалел, что задал свой вопрос. Лучше бы молчал.

— Да. И там тоже все без изменений. Сознание не возвращается.

— Вот как?

Перед глазами возникло видение: неподвижная женская фигурка на белой койке. На душе стало совсем тяжко. Пытаясь прогнать грусть, Мариа нарочито громко спросила:

— Не хочешь сам сходить к ней, проведать? Хотя тебе, наверное, будет тяжело ее видеть.

— Я подумаю.

Мимори кивнул, вышел из прохода между книжными шкафами и, будто что-то почувствовав, поднял голову.

Если сравнивать Библиотеку с челном, то получалось, что спускающаяся с поверхности винтовая лестница выводила в кормовую часть судна. Сейчас в противоположном конце центрального прохода — иными словами, на носу челна — стоял седой старец. Худощавый, высокий и, конечно же, облаченный в черный костюм. Его вытянутая долговязая фигура напоминала острый пробойник, какими пользуются при изготовлении и починке книг. Достигающие середины спины волосы были белы как снег и по цвету сливались с такою же белоснежной кожей. Несмотря на сдержанность, он буквально источал суровую властность, словно удалившийся от мира монах-отшельник. Мимори, сам того не замечая, чуть слышно прошептал:

— Мастер Госики.

Госики Такуицу, реставратор, занимавшийся книгами Подводной библиотеки — и только ими, — происходил из клана финансовых магнатов Госики, некогда основавших Подводную библиотеку. Широта его взглядов и познаний была воистину запредельной; в том же, что касалось книг, он и вовсе мог служить ходячей энциклопедией. Мимори всегда нервничал, когда оказывался под прицелом его зорких, проницательных глаз. Ему казалось, будто в такие минуты он превращается в клочок тонкой дешевой бумаги.

Госики Такуицу постоял немного, а потом, так ничего и не сказав, скрылся между рядами книжных шкафов. Кроме спускавшейся сверху винтовой лестницы в зале имелось еще несколько ходов, связывавших Библиотеку с внешним миром. И Госики Такуицу исчез сейчас за одной из тех дверей, что скрывали выходы наружу. Сквозь дверной проем виднелся узкий — двоим не разминуться — подвод­ный тоннель, который тянулся от стены Библиотеки к внешнему резервуару. И дальше — сквозь заполненный водой внешний бак — во тьму. Выход этот, как считалось, находился практически в безраздельном пользовании клана Госики.

Представители клана вот уже несколько поколений наследовали должность Главы Подводной библиотеки, принимая каждый раз вместе со служебными обязанностями профессиональное имя Госики Юмэдзи. Совсем недавно скончался от болезни Госики Юмэдзи Шестой, и должность Главы, а вместе с ней и имя Юмэдзи перешли к следующему, седьмому по счету, избраннику.

О человеке, которого назначали новым Главой, — о том, какого он возраста, пола, — старались не распространяться, и, хотя в мире ценителей антикварных книг профессиональное имя Главы было у всех на слуху, личность его — как и любые другие сведения, касающиеся клана Госики, — официально не разглашалась. Прямо возле двери, за которой исчез Такуицу, находилось скромное рабочее место Главы. Деревянный стол, стул: в сравнении с величественными шкафами и кафедрами эти предметы мебели иначе как «незатейливыми» назвать не получалось; впрочем, и здесь, на небольшой книжной полке над столом, выстроились ценнейшие старинные издания.

На первый взгляд — ничего примечательного, но на самом деле составленная подборка как нельзя лучше отражала суть Подводной библиотеки. Ведь здесь стояли книги, которые вызвали