Психология и практика публичных выступлений. Проработка внутренних ограничений для выхода к любой аудитории - Сергей Тугушев Страница 6

Последовательность не обязательно должна быть именно такой. Вам необходимо понять главный принцип: чтобы неосознанно психически не проваливаться в травматичные ситуации прошлого, нужно усилить присутствие в настоящем моменте. И работа с телом здесь очень помогает.

Главное – выполнять не менее пяти действий, которые затрагивают разные части тела. Алгоритм можно и даже желательно время от времени менять. Сначала, например, сделать движения как при умывании, затем заложить руки за голову и потянуться и так далее. Так вы будете сохранять еще большую осознанность.

Техника «Здесь и сейчас» хорошо помогает не только при публичных выступлениях. Используйте ее всякий раз, когда чувствуете, что негативные эмоции охватывают вас и вам сложно их контролировать.

Когда вам сложно себя контролировать, это практически стопроцентное свидетельство того, что власть над вами взяли призраки прошлого, какой-то не прожитый и не интегрированный нормально в ваше психическое пространство травматичный опыт. Конечно, глубоко проработать его можно только в кабинете психотерапевта. Но техника «Здесь и сейчас» будет вашей скорой помощью, которая быстро выручит в критический момент.

Риск раскрытия истинного «я»

Обычно, отвечая, зачем им навык публичных выступлений, люди приводят множество вариантов, которые можно объединить в пункт «Хочу выглядеть перед аудиторией лучше». Лучше, чем кто? Чем другие? Да. Но этот ответ не полный. Основная мотивация, как показывает опыт работы с такими клиентами, – выглядеть лучше, чем ты есть на самом деле.

Нам нужно произвести впечатление на собравшихся, чтобы им что-то продать, чтобы нас одобрил руководитель, чтобы не задавали лишних вопросов по поводу представленного годового отчета и так далее. И чем увереннее и блистательнее вы выглядите на сцене, тем менее уязвимы. Очень много усилий тратится именно на создание и поддержание этого образа. Да и почти на каждом углу говорят о важности формирования своего личного бренда. И чем он сильнее, тем лучшее впечатление вы можете производить на окружающих. Особенно в первое время. Но вот на поддержание такого блистательного образа в длительном периоде сил уже не хватает. И чтобы вас не разоблачили, нужно либо наращивать усилия, превращая их уже в сверхусилия, либо разрывать налаженные связи и выходить из проектов. До этого их нужно обесценить – прежде всего для себя. На логическом уровне объяснить, почему не стоит продолжать это дело.

Чем больше раздут ваш внешний образ, ваше ложное «я», тем сложнее вам быть тем, кто вы есть на самом деле. Страх показать свое истинное «я» в итоге приводит к формированию стойкого синдрома самозванца. И таким людям очень трудно позволить себе оказаться в публичном поле. Если они не будут чувствовать, что контролируют ситуацию, что они хорошо подготовились, предусмотрели все непредвиденные обстоятельства, что ничто не может нанести им ущерб, они никогда не выйдут на сцену.

Соответственно, препятствий становится слишком много и риск раскрытия истинного «я» превращается в одно из самых мощных неосознанных ограничений при публичных выступлениях.

Ко мне на психологическую консультацию пришел Михаил – 41 год, директор департамента крупной компании. Его периодически приглашали на небольшие конференции, форумы и круглые столы. Он участвовал в дискуссиях, иногда сам выходил с докладом. После одного из таких выступлений он получил много положительных отзывов и решил развиваться в этом направлении. Нанял специалистов по личному бренду, которые сформировали ему великолепный внешний образ. Устроили фотосессию, переформатировали его личные страницы в соцсетях, даже записали несколько роликов, где он выступает экспертом по своей теме.

И это дало результат. Михаила в качестве спикера позвали на очень крупный форум. Волнения было много, но он усердно готовился. Засиживался допоздна, чтобы отточить свое выступление до идеала.

И наступил этот день, и Михаил представил свой доклад. Но все прошло не так идеально, как полагал он до этого. Вышел на сцену он гораздо позже, чем планировалось, времени на доклад ему в итоге оставили меньше, и презентация вначале не открывалась, да и не все зрители слушали его внимательно, а один из участников даже задал вопрос, к которому Михаил оказался не вполне готов.

Множества восторженных отзывов, на которые Михаил рассчитывал, не последовало. Он ощутил разочарование и даже решил покончить с этой практикой, но прежде все же пришел ко мне.

В процессе нашей работы Михаил достаточно быстро понял, что ждал реакции от зала исходя из своего построенного блистательного образа. Но тот совершенно не опирался на его истинное «я». И зрители это почувствовали.

Несмотря на достаточно качественную подготовку, несоответствие вашего «фасада» внутреннему истинному содержанию становится заметно всем. Вас, конечно, послушают, но ждать особого восторга не приходится.

Когда Михаил выступал на небольших конференциях с равными по статусу или находящимися немного ниже по уровню в иерархии коллегами, он был абсолютно раскован, потому что не переживал по поводу обратной связи. Ему не было необходимости опираться на какой-то выдуманный для себя внешний образ. А вот когда Михаил стал развиваться в этом направлении, чтобы выйти на более высокий уровень, он этот образ стал придумывать. Причем исходя из желания получить такие же восторженные отзывы, какие он получил на небольшой конференции.

В итоге Михаил вышел перед более серьезным залом, предъявил свое ложное «я», люди это почувствовали и отреагировали сдержанно. В глубине души у такого провалившегося спикера возникает неосознанный невротический монолог: «Если они отреагировали ТАК на мой тщательно выстроенный блистательный образ, то какова же будет реакция на меня настоящего? Еще хуже! Поэтому показывать свое истинное “я” опасно».

Сразу возникает желание все обесценить и заняться чем-то другим. Тем, благодаря чему тебя будут больше ценить. А не как в данной ситуации.

После осознания этого мы с Михаилом начали выстраивать его личный бренд исходя из его истинного «я» – человека, увлеченного своей темой, желающего о ней рассказывать, иногда ошибающегося, но признающего это, не все знающего, но открытого к диалогу и критической обратной связи.

По сути, мы превратили слабости Михаила в его силу. И теперь его уже не остановить. Вижу его регулярные выступления на серьезных площадках. И некоторые доклады даже получают восторженные отзывы.

Но не этот результат Михаил считает самым важным в проделанной нами работе. Главное – что он начал позволять себе быть таким, какой он есть на самом деле, предъявлять публике свое истинное «я».

«Внутренний критик»

«Что бы я ни сделала, он никогда не будет доволен. Постоянно чувствую, что я поступаю как-то не так. Как бы я ни старалась, удовлетворения нет. Да и делать из-за этого что-то уже не хочется. Внутреннего одобрения я не получу. Лучше сидеть тихо и не выделяться», – так описывает свой внутренний голос другая моя клиентка, Анна, 32 года, специалист отдела кадров.

Сразу скажу, что внутренний голос – это нормальное явление, мы все ведем сами с собой постоянный диалог. Речь здесь не идет о голосах других субличностей в нашей голове, которые призывают нас к сомнительным действиям нам во вред. В этом случае речь уже о патологии. Но книга не об этом. Любой здоровый человек мысленно разговаривает сам с собой: задает вопросы, подбадривает себя, ругает, заставляет что-то сделать, успокаивает или вдохновляет. Но уровень этого диалога у всех разный. Кто-то получает от внутреннего голоса поддержку, а кто-то постоянную критику. От чего это зависит?

Я предлагаю вам сейчас сделать паузу минуты на две-три и вспомнить, какими словами ваш внутренний голос вас поддерживает, а какими ругает. Чем больше вспомните, тем лучше. Обязательно запишите. Что делать с этими записями – я объясню позже.

Итак, Анна не находила поддержки у своего внутреннего голоса. Как будто шли постоянная критика и неприятие любой активности. Как будто самым правильным поведением было сидеть тихо и не высовываться. Когда Анна действовала (вернее, бездействовала), критики не было.

Мы с Анной стали разбираться с ее внутренним голосом и вспоминать, какими конкретно словами он к ней обращался, как ее ругал, как не позволял выходить в публичное поле. И это было