Антология советского детектива-36. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Ваксберг Аркадий Иосифович Страница 11

…Вечер. Рябинин позванивал ключами от кузницы, торопил живей собираться домой. Дымящийся с морозу, вдруг ввалился запыхавшийся шофер. «Выручай, дед! — схватил он за плечо старого слесаря. — Рессорка лопнула, а у меня утром выезд срочный!» Рябинин не успел ответить, его опередил Антипов: «Ступайте, Петр Андреевич, отдыхайте. Вы сколько разов перерабатывали, пора и мне совесть знать. Починю рессорку, будьте покойны!» И кузнец быстро скинул пальто. «Может, помочь, на пару скорей управимся?» — предложил Пахомов. «Иди, иди! — Антипов подтолкнул парня к двери. — Тебя небось девушка уже заждалась…»

Довольный шофер унес отремонтированную рессору. Кузнец запер дверь на крючок, вынул со дна фанерного ящика подернутый ржавчиной ломик. Включил рубильник. Колесо наждака с подвыванием набирало скорость, пока не застыло в бешенстве оборотов. Антипов склонился над защитной решеткой. Дззынн… дззынн… — звенел металл о камень, рассыпались искры. Один край ломика засветился холодным блеском.

Через несколько минут Антипов уже держал в ловких сильных руках бандитскую фомку. Тщательно замел в угол металлические опилки, покинул кузницу. На дворе — никого. Оглядевшись по сторонам, он свернул к забору. Остановился напротив здания рембазы и там, в куче мусора, надежно припрятал свое орудие…

— В субботу, — продолжал майор, — одно обстоятельство несколько изменило план ваших действий. В полдень Рябинина вызвали в цех, и тут Пахомов…

…«Давай покурим, что ли…» — предложил молотобоец и примостился на корточках возле наковальни. Антипов угостил его папироской, задымил сам. Спросил: «С чего это ты такой веселый, получку ждешь?» Пахомову не сиделось на месте. Он вскочил и, лихо приняв позу футболиста перед ударом, нацелился на пустую консервную банку, валявшуюся на полу. От его ботинка та с шумом отлетела к стене. «Гол! Эх, что там получка! Понимаешь, дружка я сегодня встречаю, — поделился своей радостью молотобоец. — Мировой парень, мы в заключении вместе были. Меня раньше освободили, а У него срок только-только вышел. Письмишко прислал, на, почитай»… Лениво взял Антипов конверт, но вскоре глаза его жадно забегали по крупным, неровным строчкам листка…

Дубровский говорил негромко, убежденно. Когда кузнец собирался его перебить, майор повышал голос и тот снова притихал.

— О своей безопасности вы позаботились хорошо. Но вы понимали — пока грабитель не пойман, милиция вряд ли успокоится. А это значит, что на долгое время деньги в ваших руках станут мертвыми. Не будет главного-желаемой свободы. Письмо натолкнуло вас на мысль: а почему бы не подсунуть следствию Пахомова? Ведь молотобоец, ранее уже судимый за кражу, окажется на этот раз в целом клубке улик. Парень вспыльчивый, упрямый, и чем больше он будет отпираться, тем скорее запутается. Затем вы подготавливаете свидетелей в свою пользу. Первым выбираете Рябинина и того же Пахомова. Направляетесь с ними покупать шапку. Еще днем, Антипов, узнали вы, сколько рабочих и шоферов находится в разъезде, и отсюда подсчитали примерно ту сумму, которая должна остаться в кассе. Теоретически, так сказать. Но в последнюю минуту потянуло убедиться в этом своими глазами. И вот около проходной…

…Антипов замедлил шаги: «Погодь-ка, Петр Андреевич, а мы, кажись, кузницу впопыхах не закрыли!» Рябинин остановился, усмехнулся добродушно: «Вот те ну! Ты же сам ключами махал. Размечтался, гляжу, о шапке и голову потерял? Ладно. Слетай-ка, Володька, проверь!..» Пахомов поморщился, ему не хотелось возвращаться. «Мой грех — мне и страдать! — охотно вызвался Антипов. — Я мигом, а то мало ли что стрясется…»

Скрывшись за углом рембазы, кузнец сбавил шаг, нырнул в подъезд конторы. Поднимаясь по лестнице, надвинул кепку до самых бровей. Ступал по-кошачьи, мягко. Коридор был пуст, в окне кассы горел свет. Он припал к стеклу, но ничего не увидел — мешала бумага, пришпиленная изнутри. В комнате послышались голоса — это Крутиков ворчал на Глинского.

Дверь оказалась наполовину открытой. Антипов просунул туда голову и на мгновение замер: на столе лежали толстые пачки денег. Одна, две, много!.. Кузнец, словно обессиленный, привалился к стене. А Глинский неверным от хмелька баском уже на прощанье благодарил кассира. Антипов встряхнулся и теми же мягкими прыжками стал спускаться с лестницы. Очутившись на дворе, он окончательно успокоился. «Все в порядке, зазря я нервничал», — сообщил он Рябинину…

— Вот так, — Дубровский теперь прохаживался по кабинету, — вас и увидел Глинский. Лицо разглядеть он не успел, это верно. Но он заметил кепку. А в кепках, как мы установили, во всей конторе было только два человека, но они в краже не замешаны. Может, признаетесь, Антипов? Или продолжать?

Кузнец не шевелился, молчал. Он начал понимать, что схвачен крепко, наверняка. В глубоких его глазницах притаилась злоба и последнее неистовое желание вывернуться, ускользнуть. Борисов отпил глоток воды, сказал насмешливо:

— Зачем торопить? Ему подумать надо, нет ли какой лазеечки. — И кивнул майору: — Продолжайте.

— Вы, Антипов, — снова заговорил Дубровский, — никогда не отличались хлебосольством. А тут вдруг затащили к себе в гости Рябинина с Пахомовым. Да еще не отпускали их. Зачем? Во-первых, вы создавали видимость собственного благообразия: какой, дескать, я хороший, хочу дома с друзьями отдохнуть и ничего-то мне больше не надобно. Во-вторых, зная, что после семи часов Пахомов непременно должен уйти, вы заставляете его при свидетелях рваться к какому-то подозрительному дружку. Наконец вы остаетесь с женой одни. Но теперь вам, Антипов, дорога каждая минута…

…Новая жена кузнеца, тихая женщина тридцати с лишним лет, мирно прибирала со стола посуду. Антипов нервно прошелся по маленькой комнатушке, задел ее локтем. «Не толкайся! — крикнул он. — И перестань тарелками греметь — в ушах звон. Все ты назло норовишь!..» Женщина растерялась. Два месяца живет она с кузнецом и пока еще не слышала от него грубого слова. Он казался ей ласковым, заботливым и вдруг… «Что с тобой, Николай? — изумилась она. — То веселым был, а то… будто бешеная собака укусила». Антипов схватил пальто: «Сама ты бешеная собака, вот что! Пожалела на стол подать как полагается. Радуйся, через тебя все ушли. И думаешь, не заметил, как ты на Володьку глазела? Все видел. Хватит, невтерпеж!..» Женщина не успела опомниться — за ним уже хлопнула дверь.

По улице Антипов почти бежал. На углу чуть не сбил с ног какого-то прохожего. А вскоре автобус увозил его в противоположную от конторы сторону…

— Тещу свою, Веру Степановну Острикову, вы, действительно, навестили. — Майор вплотную приблизился к Антипову. — Но не для того, чтобы жаловаться ей на жену, как вы сообщили мне. Нет. Вы подготовили еще одно доказательство своей невиновности. Просто и… убедительно: помилуйте, можно ли ограбить кассу, будучи в другом конце города? У тещи притворились огорченным, обиженным, виноватым — все вместе. Наплели старушке с три короба всякой несусветицы. Однако комедию эту закруглили в десять минут. Отказались от чая, не дослушали утешений и снова схватились за шапку. Нужно, дескать, вам бедному, горемычному побродить, «наедине о жизни своей невезучей пострадать». Потом…

…Автобус, как нарочно, не появлялся. На остановке уже скопилась очередь, люди поеживались от холода, притоптывали. Антипов глянул на электрические часы. Стрелки показывали половину девятого. Та, что подлиннее, еще трижды дернулась вверх. Наконец-то! Кузнец протиснулся к водительской кабинке. «Ну же, быстрей, ну!..» — мысленно твердил он, всматриваясь вперед. Проклятый «тарантас» не ехал, а полз… Издевались на перекрестках светофоры, уставив на Антипова злые, красные глаза. Лишь бы успеть! На сейф хватит часа. В одиннадцать он должен быть дома, уже спать. Машины подходят в контору до полуночи, сторожа спокойны и толкутся возле ворот. И милиции тоже не стукнет в голову, что касса очищена раньше. Ну же, быстрей! Отпихнув кого-то, Антипов выскочил из автобуса.

В переулке пустынно, темно. Ветер, как шальной, прыгает между домами, бьет то в лицо, то в спину. Кружит густой снег, заметает дорогу. Поворот. Потянулся знакомый дощатый забор. Вот выплыла плоская крыша рембазы. Здесь! Озираясь, кузнец переложил отмычки в карман пальто, на секунду пригнулся, нацелился. Потом распрямился пружиной, повис, ловко закинул ногу за доски и перевалил во двор.