Гэвин Лайалл - Очень опасная игра Страница 16

Миссис Бикман спросила:

— Ну, что теперь?

Я продолжал поиск. Не прошло и десяти минут, как я наткнулся на искомый предмет. Если бы его действительно хотели спрятать, то в здешних зарослях его можно было бы искать неделями. Это была коробка, начиненная электроникой размером с большой словарь, соединенная длинным проводом с устройством, включающим в себя трубку из легированной стали с ручкой, круглую шкалу с градусным делением с одной стороны и небольшой квадратный металлический раструб — с другой. Я вытащил прибор на открытое место и тщательно осмотрел. Он не выглядел поврежденным, хотя никогда нельзя быть уверенным в исправности электроники, пока ее не включишь.

Миссис Бикман спросила:

— Что это вы нашли?

Я приподнял прибор, чтобы она взглянула.

— Часть оборудования, которое вывалилось из самолета.

— Вывалилось? Просто выскочило наружу и само спряталось за дерево?

Я ласково улыбнулся:

— Должно быть, так все и было. Зачем бы понадобилось им прятать такую безделицу? Разве что из опасения, что другой пилот ее сцапает?

И я повел ее обратно к «Биверу», предоставив возможность поразмыслить о том, что я просто дешевый воришка, мародерствующий на развалинах. Она была права только наполовину. Я планировал положиться на этот аппарат, и весьма серьезно; черта с два здесь добудешь лицензию на ввоз радарного приемника — вещи, единственное назначение которой — определять местоположение радарных станций. Между прочим, особенно трудно ее добыть, если летаешь близко к русской границе.

Кроме того, оставался неясным вопрос, почему это Джад считал нужным таскать с собой такое оборудование. И как это связано с аварией «Остера».

Мы приземлились в Ивало вскоре после трех. Я отправился заказать по телефону такси для миссис Бикман и ее багажа, затем дал команду дозаправить «Бивер».

— Проблем с номером в гостинице у вас не будет, — сказал я ей. — Снова встретимся за ужином, после того, как я навещу вашего брата. Это займет не слишком много времени, только если он не отправился куда-нибудь далеко палить по медведям и мне удастся сразу его найти. Но в любом случае я вернусь засветло.

— Благодарю, мистер Кэри.

Она снова теперь была в пальто, всего с несколькими кровавыми пятнами на подкладке, но в застегнутом виде их видно не было.

— Сожалею, что вела себя сегодня несдержанно.

— Не просите прощения… пока. Вероятно, сегодня вечером у вас еще будет такая возможность.

Она только кивнула.

— Может, вы передадите это ему при встрече?

Она вручила мне письмо, посланное авиапочтой, и надежно упакованную бандероль величиной со среднюю коробку с шоколадками.

— Между прочим, бандероль, видимо, для вас. Я чуть не уронила ее: она тяжелая, как свинцовая болванка.

Я взглянул на почтовую этикетку. Бандероль была адресована Ф.У. Хоумеру, под его попечительство, в качестве услуги фирмы, и для передачи мне.

Наверняка это были патроны с литыми пулями 12-го калибра, которые он мне обещал.

— Это письмо, которое я ему посылала, — продолжала она. — Оно может помочь при объяснениях.

Я сунул конверт в карман рубашки.

— Сделаю все, что смогу, миссис Бикман. Я действительно попытаюсь убедить его встретиться с вами. Но существует что-то такое, о чем вы осведомлены гораздо лучше, и оно может оказаться сильнее моих доводов.

— Да, — сказала она, — да, гораздо сильнее.

Она повернулась и направилась к зданию аэропорта.

Глава 12

Микко так и не появился, однако в диспетчерской мне передали от него послание: заболел, мол, надеется прийти завтра, но обещать не может.

Ожидая, когда закончат заправку, я вскрыл бандероль с патронами и зарядил дробовик.

Патроны были с латунными гильзами, около двух с половиной дюймов в длину. Из гильзы торчало только острие свинцовой пули. Я пообещал себе, что как-нибудь разряжу один патрон, чтобы только увидеть величину и определить вес самой пули. Чувствовалось, что она действительно должна быть громадной и ужасной по своей разрушительной силе.

Ружье я вернул на прежнее место, решив про себя непременно купить какие-нибудь ремни или парусиновый ружейный чехол и укрепить ружье на потолке, чтобы оно не мешало передвигаться по кабине и в то же время всегда находилось под рукой. А пока я сделал надрез в звукоизоляционной обшивке над дверью для пассажира и запихнул ружье за нее.

Маленький желтый грузовичок, отчаянно гудя, носился по взлетной полосе, пытаясь прогнать оленя. Я вырулил и взлетел где-то около половины четвертого.

Облет хижины Хоумера и прилегающей к ней местности я совершил дважды, намеренно покачивая крыльями, чтобы привлечь его внимание. Потом пошел на посадку.

Я выкурил две сигареты и уже начал жалеть, что не задержался в Ивало, чтобы перекусить, когда он появился из леса и зашагал мне навстречу, как и прежде, в охотничьем костюме и с ружьем.

— Как охота? — поинтересовался я.

— Встретился еще с двумя и завалил одного, сэр.

— Прекрасно. У вас нет ощущения, что этого уже достаточно?

— Почему бы это?

Вопрос в его устах прозвучал довольно резко.

— Вы не желаете покинуть Лапландию?

— Так или иначе, вскоре мне придется это сделать.

— Дело в том, что к вам пожаловала гостья. Она в Ивало. — Я передал ему письмо от миссис Бикман со словами: — Думаю, это все объяснит.

Пока он читал, я прошелся вокруг «Бивера» и попинал ногой покрышки передних колес, решив, что их тоже следует заменить к следующему лету. Осматривая самолет, я с тоской отмечал и прочие детали, находящиеся в плачевном состоянии.

Когда я возвратился к Хоумеру, он уже закончил чтение письма и выглядел слегка обеспокоенным.

— Вы видели Элис? — спросил он. — С ней все в порядке?

— Я отвез ее в Ивало. И она выглядит великолепно, если не принимать во внимание развод.

— Развод? — Он казался озадаченным.

— Да. Разве она не написала об этом? Она разводится с мужем, или он разводится с ней.

Я стал шевелить извилинами, пытаясь вспомнить, как она выразилась и как меня угораздило доставить плохие новости из Ричмонда на Вариойоки.

— Разве не по этой причине она хочет, чтобы вы вернулись и сделали что-то с имуществом?

— А… Да, конечно, — пробормотал он и еще раз быстро пробежал глазами тонкий листок письма.

Я снова закурил и стал прикидывать, не мешают ли мне все еще оставшиеся последствия похмелья достаточно остро оценивать замечательные события в жизни Хоумеров.

Помолчав немного, я добавил:

— Я ей сказал, что слетаю к вам и спрошу, хотите ли… хотите ли вы с ней встретиться.

— Она хочет, чтобы я вернулся в Америку? — резко вопросил он.

— Создается впечатление, что все обстоит именно так.

— Она рассказала вам зачем? — И опять его слова прозвучали довольно резко.

— Наверное, проблемы с имуществом. Допускаю, что ее муж не принял нужных решений до того, как перестал быть супругом.

Он кивнул, потом сказал:

— И все же, сэр, я думаю, что это занятие не для меня.

Я бросил сигарету и наступил на нее, затем взглянул на озеро.

Северный ветер рябил водную гладь и раскачивал верхушки деревьев. Заходящее солнце превратилось в оранжевый шар как раз над дальним концом озера. Ветер очистил воздух и принес с собой прохладу. Я снова закурил и неохотно вернулся к семейным проблемам Хоумеров.

— Я полагаю, она ведь не желает, чтобы вы вернулись навсегда. Но вы могли бы передать ей права попечителя или что-то в этом роде и поручить стряпчим управлять имуществом?

Казалось, он меня не слушал.

— И тем не менее я не хочу возвращаться в Америку. Я еще не закончил здесь свои дела.

— Ну хорошо, может, вы повидаетесь с сестрой, если я доставлю ее сюда?

Он рассеянно улыбнулся:

— Скорее мне этого не хотелось бы, сэр. Я планирую отправиться в небольшое путешествие — поохотиться. И двое-трое суток буду ночевать в пути.

— Она проделала дальний путь из Штатов, чтобы встретиться с вами. Я мог бы привезти ее сюда завтра прямо с утра.

— И все-таки я не хотел бы этого, сэр.

Я разозлился вдруг без всякой на то причины, если не считать раздражения из-за его упрямства.

— Вы явились сюда ради большой игры, лишь для того, чтобы померяться с силами природы и подстрелить европейского медведя. Жаль, если это делает вашу жизнь бесцельной, но это ваш выбор. Я, правда, это не очень понимаю, может быть, потому, что никогда не стрелял, кроме как в людей. Теперь-то почему бы вам не поехать домой и в кои-то веки не сделать работу, требующую всего лишь одного дня, не больше?

Двинь он меня прикладом, я бы понял. Но он только озадаченно нахмурился:

— Вы в кого-то стреляли, сэр?

— Да, но не об этом сейчас речь. Вы встретитесь с сестрой?