Лев Рубус - Запах лимона Страница 8

Вызвали отряд Авиахима. Весь вечер, всю ночь до утра работали мощные вентиляторы и воздушные насосы. И только к утру в стальной корридор решились спуститься люди в масках. Свежий воздух выгнал пряный аромат лимона.

А в несгораемом ящике № 623 нет ничего. Только маленькая кучка зеленого пепла…

В деле о таинственном убийстве пассажира плацкарты № 11 остается все меньше и меньше материала. Не успели эксперты еще закончить своей работы, как от трупа, также как и от документов сейфа инженера-химика Утлина, остался только грязнозеленый пепел.

Дело о трех таинственных желтых чемоданах становится делом чрезвычайной важности. Центр направляет в Баку и Ростов лучших своих специалистов-химиков для исследования природы «лимонного газа».

При внимательном исследовании кучки пепла, оставшейся от всего содержимого сейфа № 623, найдена крошечная ампулка. Эта ампулка и тело несчастного старика-бухгалтера, и еще наблюдения над медленно поправляющимися от тяжелых легочных заболеваний сотрудниками Ростовского ГПУ, — жертвами сейфа 623, вот и все, над чем могут быть произведены попытки изучения.

Сегодня большая работа у Брука. Вот уже восьмой час, как он и три его помощника, не разгибая спин, составляют причудливые группы, комбинируют, располагают по им одним ведомым законам, бесконечные ряды цифр…

Сегодня большая радость у виноторговца Шах-Назарьянца. Утром, когда грустный сидел он у маленького окошечка в своей камере в Баиловской Бакинской тюрьме и думал, что никогда больше ему не пить легкого кавказского вина и не торговать восточными сладостями под прохладной тенью своего магазина, — в это самое время зашевелился ключ в замке. — «Выходи, старик!» «Ах, боже мой, боже! Неужели опять допрос? Ничего он не знает. Как он может сказать, — может, и он убил? Пьяный человек — без ума человек. Пьян был, — ничего не знаю». «Куда идти?» — «Домой. Ты свободен, гражданин». Большая, большая радость у Шах-Назарьянца!

В изящной комнате огромного роскошного номера гостиницы «Интернационал» в Тифлисе на проспекте Руставелли, на низенькой, длинной кушетке, с книгой в смугловатой ручке, очень тонкая, очень гибкая, — не то девушка, не то молодая женщина. В списках отеля и по документам она значится Валентиной Степановной Яковенко. Иногда она говорит, что ее муж — комиссар бригады в Харьковском округе, а она живет на средства своих родителей. В другой раз, что она — бывшая артистка киевской оперы: благо, голосок маленький есть. И много других про запас есть у нее историй и сказок. И только одна старая Нина, верная служанка, знает правду. Валентиночка, маленькая певичка варьете, любовница и рабыня бывшего князя офицера-гвардейца Брегадзе, деникинца и врангелевца вчера, английского шпиона — сегодня. Такая же рабыня, как старая Нина.

Скучает и злится Валентина, целыми днями валяется на кушетке. Не любит она Брегадзе и боится его и дрожит перед ним. Вот теперь он куда-то исчез, — ни строчки, ни весточки. О, как она его ненавидит: это он научил ее быть такой, чуть ли не хлыстом заставил ее стать шпионкой.

О, она не заплачет, когда его расстреляют! Старая Нина пошла сегодня в условленное место — «их» почта; сегодня будет письмо от князя. На опасную работу уехал.

На Советском проспекте, д. 24 в Ленинграде, в маленькой комнатке, вернувшись со службы, скучает Вера. Давно нет писем от Феди. Такой уж он: работа его целиком поглощает. Хоть и сердится на него Вера, но все-таки вот сейчас сядет и напишет ласковое письмо. Конечно, работа прежде всего!

В ГПУ, в Баку готовятся к большой работе: все силы брошены на дело трех чемоданов, на путь борьбы со страшным «лимонным газом».

А в особняке на Кетлер-Стрит радостный день: Брук расшифровал бесконечные ряды цифр. Вальсон радостно и поощрительно Стону: «Все идет отлично. Приготовьте на завтра подробный доклад, — будут присутствовать все. Мак-Кину выдать тройное вознаграждение».

Борьба только начинается.

Глава III. «Запах лимона»

Стону назначено явиться с докладом в Кетлер-Стрит ровно в девять. Всегда спокойный, Стон сегодня, кажется, несколько взволнован. Еще бы! Сегодня, как-никак, совсем особенный день. Сегодня он удостоился чести делать доклад, непосредственный доклад, настоящим хозяевам и особняка на Кетлер-Стрит, и сэра Вальсона, и его министра. Сегодня он увидит тех, чьи чеки манят за собой, но и подстегивают, как хорошие бичи, всех этих безликих Н. 17, БН. 37, Мак-Кинов и многих других, никому, даже друг другу, неизвестных, но крепко связанных между собою прочными нитями. И, конечно, прочнее корабельных тросов они держат фунты стерлингов, склеенные кровью.

Стон хорошо выдрессирован. Его лицо даже не выразило удивления и разочарования: «Стон, они пожелали, чтобы доклад делал я. Передайте необходимые материалы». Хозяева, очевидно, не хотят, чтобы еще один слуга знал их в лицо. О, это все чрезвычайно уважаемые люди, а в грязном деле всегда лучше иметь поменьше свидетелей.

Стрэнд, 101–103, ресторан «Симпсон».

Если кто-нибудь заглянет в кабинет № 16 (навряд ли кого-нибудь допустят близко к его дверям фешенебельные лакеи), — обычная картина чинного, благопристойного, делового ужина. Их шестеро. Черные фраки. Тонкая закуска. Легкое вино, чтобы не дурманило головы при коммерческих расчетах; безличный, спокойный, ослепительный электрический свет.

Много видевший метрдотель взволнован. Что завтра будет на бирже? Ведь не зря, не просто поболтать заняли самый дорогой из всех дорогих номеров эти пять хозяев Сити. На повышение или на понижение? Два подслушанных слова могут дать наутро миллионы.

Нет, не сегодня и не завтра рассчитывают они потрясти мировую биржу. И не в известных ценных бумагах дело на этот раз. «Красным по белому, или белым по красному…» Торжественный, над давно потухшей сигарой, вот уже больше получаса докладывает Вальсон: о борьбе Мак-Кина за Н.Т.У. (фамилии хозяев не интересуют).

— Хотя опасность расшифровки не представлялась нам серьезной, но осторожность не позволяла медлить. Мы оставили попытки каких-либо переговоров и пришлось его устранить. Химик Утлин убит. Отравлен. Да, нашим ядом. Случилось так, что пришлось убрать с дороги и его сожительницу. Она была брошена в несгораемый шкаф, но, к сожалению, не успела задохнуться, извлечена еще живой, но сумасшедшей. Безопасна. Сейчас в сумасшедшем доме в Баку. Все документы Утлина изъяты и доставлены мне. К сожалению, точного местонахождения вещества из этих записей установить нельзя. Найденный план охватывает довольно обширный участок — примерно квадратный километр, или около того, лесной площади. Вот тетрадка записей инженера с дневником произведенных опытов. Вот перевод на английский язык. Если я вас не утомил, господа, то разрешите ознакомить вас с его заключениями о колоссальной силе открытого им вещества и с его наивными мечтаниями относительно той пользы, которую он принесет большевистскому Интернационалу.

Долго еще не решается постучаться в герметически закупоренные двери кабинета № 16 метрдотель, и долго еще, — а ведь время — деньги, — внимательно слушают пятеро хозяев Сити доклад сэра Вальсона об изумительном открытии русского химика Утлина.

Свирепый Абрек спокойно лежит у ног своего нового хозяина, Петрова. Поздняя ночь. Пора спать. Абрек не понимает, почему это хозяин все сидит, задумавшись, в кресле: «Скажи мне, псина, кто убил твоего хозяина?»

Абрек будто понял. Завыл жалобно, морду опустил и хвостом, словно отрицательно и недоуменно, замахал. Потом сел и, глухо лая, начал скрести себе грудь и брюхо. Но вдруг, только Петров захотел его погладить, вскочил и, злобно рыча, отошел в угол. Видно, старого хозяина вспомнил.

Недаром до поздней ночи, задумавшись, сидит Петров, — дело о таинственном убийстве инженера Утлина не подвинулось ни на шаг. Единственный человек, кто мог бы дать хоть какую-нибудь нить, — Утлиновская Женичка — обречена всю свою жизнь провести в сумасшедшем доме. Врачи говорят: надежды нет никакой. Целыми днями она бормочет бессвязные слова… Где искать ключ? Но дело об убийстве Утлина должно быть раскрыто во что бы то ни стало. Осталась еще одна, маленькая надежда — профессор Стрешнев хочет попытаться под гипнозом заставить Женичку говорить. Этот опыт будет произведен на днях.

Доклад сэра Вальсона произвел сильное впечатление. Метрдотель не узнал бы сейчас чинных, строгих гостей кабинета № 16. Черные фраки возбуждены. Размеренные голоса утратили учтивость. Сэр Вальсон едва успевает отвечать на вопросы… Все отлично. Но оставить ее в живых, это непростительная ошибка! Она должна быть исправлена… Сумасшедшая может стать нормальной и… Сэр Вальсон успокоил хозяев — приказание будет выполнено. Сегодня же ночью дежурный помощник Брука бросит в Баку четкие таинственные цифры.