Город зловещей тишины - Алексей Макеев Страница 17

«Она не просто обижена на мужа – она выжгла в сердце все, что было с ним связано. Предпочла оставить белые пятна, – понял Гуров. – Вспоминает о нем без эмоций, равнодушно. Неужели так бывает после стольких-то лет, прожитых вместе? А вот про кремацию было очень интересно. Вот и первый звоночек, – обрадовался Гуров. – Человек при жизни не хотел, чтобы его кремировали, а перед самой смертью вдруг передумал. Что же заставило его все переиграть?»

Сидя на диване, Гуров не мог видеть прихожую, поэтому, когда услышал звяканье ключей, вопросительно взглянул на Любовь Алексеевну.

– Сын, – слабо улыбнулась она. – Я попросила его приехать, чтобы вы с ним тоже смогли поговорить. Вы не против?

– Не против, – кивнул Гуров. – Мне бы пришлось в любом случае.

Егор Чернухин, как и говорила его мать, действительно получился на славу. Сразу было видно, что мужчина одновременно похож и на мать, и на отца, причем оба родителя подарили ему самые привлекательные черты своей внешности. Глаза и овал лица у него были отцовскими, а вот нос и линия рта походили на материнские. Когда Гуров стоял напротив Чернухина, то отметил его обычный для мужчины рост – выше среднего, но Егор и тут пошел в Любовь Алексеевну и вымахал в высоту под два метра. Одет он был весьма растрепанно, но очень стильно, в пробитые на коленях джинсы и лохматый черный свитер. Гуров подумал, что если бы эти двое были одного возраста и жили в девяностые, то модельные агентства дрались бы не только за то, чтобы заполучить себе манекенщицу Любу. Фотомодель Егор легко заткнул бы за пояс остальных мужчин на подиуме.

Он сразу шагнул к Гурову, протянул ему руку, представился. Низким голосом спросил у матери про врача, она ответила, что прием перенесла на завтра потому, что сегодня с ней связалась полиция. Тогда Егор притащил из соседней комнаты стул, поставил рядом с креслом, в котором сидела Любовь Алексеевна, и сложил руки на груди, показывая, что готов к разговору.

Теперь перед Гуровым сидели два представителя фамилии из двух поколений. И обоим Леонид Семенович успел причинить много боли.

– Я не знаю, о чем вы тут успели поболтать, но если остались какие-то мутные моменты, то я постараюсь их прояснить, – пояснил Егор.

– В предсмертной записке отец написал, что у него были долги и депрессия, – обратилась к нему Любовь Алексеевна. – Ты слышал что-то об этом?

– Ни разу. Депрессию я диагностировать не смогу, я больше по другой части, но я бы заметил у него ее признаки, – тут же ответил Егор.

– Что я говорила? – посмотрела на Гурова Чернухина. – Сын бы заметил.

– Я помню, – ответил Гуров. – А что насчет его долгов, Егор?

Мать снова посмотрела на сына.

– Про долги он мне говорил, да, – сказал Егор и взглянул на мать.

– А мне ни слова, – удивленно произнесла она.

– Значит, сказал только мне. Там такая ситуация была…

Егор почесал кончик носа.

– В общем, ему заплатили авансом. Он обещал отмазать кого-то от тюрьмы, но у него ничего не получилось. Вот эти деньги он и должен был вернуть.

– Куда он их потратил?

– Он не стал вдаваться в подробности. Просто обозначил, что денег у него нет.

– О какой сумме идет речь?

– Он назвал что-то порядка миллиона рублей, – наморщил лоб Егор.

Любовь Алексеевна пожевала губами и смерила сына тяжелым взглядом.

– И ты молчал.

– Отец сам просил не говорить тебе об этом. Так и сказал: «Матери ни слова, понял? Я сам этот вопрос решу».

Любовь Алексеевна натянуто улыбнулась Гурову.

– Ну вот. Тайны, оказывается, у мужа от меня все-таки были.

– Они у всех есть, – попытался успокоить ее Гуров. – И дело не в том, что вам не доверяли, а в том, чтобы вы лишний раз не волновались.

Егор успокаивающе взял мать за руку. Та не стала ее отнимать.

– А фамилию человека, которому он задолжал, вы случайно не помните? – спросил Гуров у Егора.

– Никаких имен отец не называл. Но помню, что там был парень, который спалился на наркоте, а платила его бабушка.

Гуров понял, что речь идет об актрисе Екатерине Верховцевой. Красников имел все основания подозревать Чернухина в нечестности, когда говорил о том, что он вдруг резко принялся ухаживать за престарелой дивой. Очевидно, адвокат хотел уговорить Верховцеву забыть про то, что он ей должен огромные деньги, и выбрал для этого беспроигрышный способ. Он заваливал ее цветами, работал личным водителем, навещал на глазах других людей, чтобы никто потом не мог сказать, что он сбежал с деньгами. И судьба, похоже, тогда тоже была на его стороне. Верховцева скончалась, и Чернухину не нужно было возвращать долг. Но тогда почему перед смертью он упомянул именно о существующем долге? Или был еще кто-то, с кем он не смог рассчитаться?

Последующий разговор ничего не прояснил. Любовь Алексеевна бесстрастно вещала со своего «трона» о том, что мужа для нее не существует, а Егор, оказавшийся более живым, чем мать, также не смог вспомнить ничего стоящего.

В ночь убийства Егор Чернухин даже не был в Москве. Он показал Гурову электронные билеты на поезд до Алтайского края и в обратную сторону. Он провел там несколько дней в компании коллег и дал адрес трехзвездочного отеля с гордым названием «Горный». Они отмечали день рождения одной девушки и заказывали экскурсии. Егор без лишних просьб скинул Гурову контакты всех, кто был с ним на отдыхе. Любовь Алексеевна заявила, что в это время находилась одна дома, но она в ту ночь никому нож в сердце не вонзала.

Все это выглядело настолько гладко, что Гуров сразу же, как вышел из машины, позвонил Верочке и попросил состряпать официальный запрос в отель «Горный», чтобы уточнить факт проживания Егора Леонидовича Чернухина. Через пять минут Верочка сообщила, что Орлов подписал запрос и она вот-вот сделает скан документа и отправит его в отель по электронной почте.

Гуров пообещал принести торт «Птичье молоко». Верочка отказалась, но намекнула на то, что будет не против отведать пирожное «Картошка». Гуров пообещал подумать.

Позже, уже по дороге на Петровку, Гуров вдруг ощутил мощный приступ головной боли. Не доехав до работы, он бросил машину в каком-то дворе и некоторое время просто лежал в водительском кресле, закрыв глаза. Когда приступ миновал, он дошел до небольшой кофейни, которую успел заметить по дороге, купил там самую большую порцию капучино и некоторое время просто сидел на скамейке напротив небольшого стадиончика, где подростки гоняли мяч. Наблюдая за ними, Гуров думал о том, что Чернухин мог скрывать от жены что-то еще. И от сына тоже. Определенно, во всей этой истории присутствовало что-то, что Гурову пока что не удалось ухватить. Была ли сумма в миллион рублей настолько уж огромной даже для такого известного человека, как Чернухин? Вряд ли. Да и долг перед Верховцевой обнулился с момента ее смерти. Про депрессию вообще темная история, что подтвердили и Любовь Алексеевна, и ее сын.

Что-то определенно произошло за последние три месяца в жизни адвоката Леонида Семеновича Чернухина. И дело было не только в его романе на стороне.

Гуров сел за руль, когда пришло сообщение от Веры: Егор Чернухин действительно проживал в отеле «Горный» целую неделю. Ночь, когда не стало его отца,