Последний день лета - Анна Князева Страница 26

– Куда ж они денутся… – Вера взяла из угла швабру и постучала по металлической стенке шкафа. – Сейчас разбегутся. – Затем притащила стремянку, поставила ее у дальнего стеллажа и оттуда прокричала: – Какой, говорите год?

– Девяносто седьмой, – напомнила ей Ульяна и, приблизившись, на всякий случай добавила: – Июль месяц.

Порывшись в делах, Вера передвинула стремянку чуть дальше и вскоре достала с полки пыльную папку.

– Идемте к столу, здесь темно. – Сев за стол, она просмотрела опись. – В девяносто седьмом умерших сотрудников было трое: Терехин, Мальцева и Гуртовой. Кто вам нужен?

Ульяна придвинулась ближе.

– Гуртовой. Что по нему имеется?

Вера перелистала страницы.

– Копия приказа о выделении средств на погребение и материальную помощь родственникам. Копия платежного поручения на «Ритуальное бюро «Память».

– Дайте-ка посмотрю… – Ульяна развернула к себе папку и прочитала текст платежного поручения. – Услуга погребения оплачена напрямую. Это хорошо, теперь мы знаем, кто этим занимался. – Она подняла глаза и спросила у Дюковой: – Слышали про это похоронное бюро?

– Они и сейчас работают.

– Адрес не знаете? – Ульяна приготовилась записать.

– Одноэтажное здание рядом с городским моргом. «Память» там перехватывает родственников умерших, заманивает их к себе. У них там свой ритуальный зал.

– Ясно. Что еще?

– Копия приказа о выделении материальной помощи и ведомость. – Дюкова чуть замешкалась и наконец сказала: – Я его знаю!

– О ком это вы? – поинтересовалась Ульяна.

– Знаю человека, который получал деньги для Гуртовых. Кирсанов Федор Ильич лет пять как вышел на пенсию.

– Почему деньги выдали ему?

– У нас на предприятии так повелось, еще с советских времен. Для похорон выделяют несколько человек, старшему выдаются деньги на расходы и помощь родственникам. Раньше этим занимался профком, ну а как профсоюза не стало, помощников берут из трудовых коллективов.

– Сможем найти координаты Кирсанова?

– Сейчас позвоню в кадры… – Дюкова сняла трубку со старого аппарата и набрала на диске трехзначный номер. – Лена? Глянь в карточке адресок Кирсанова Федора Ильича. Работал формовщиком в пятом цехе, теперь на пенсии. – Жду… – Через минуту она схватилась за карандаш. – Пишу! Южная, тридцать два, квартира четыре.

– Спасибо! – Ульяна забрала у нее листок. – Не возражаете, если я сфотографирую документы?

– Да, пожалуйста.

Сделав несколько снимков на телефон, Ульяна вернула Дюковой папку, и та унесла ее на место. Когда она вернулась, Ульяна снова спросила:

– Ведь вы работаете заместителем главного бухгалтера?

– С недавнего времени, – улыбнулась Вера.

– Можете провести небольшую ревизию?

– Вы – учредитель, и я не могу вам отказать.

Ульяна внесла ясность:

– Формально учредитель мой брат.

– Это не имеет значения. Какая категория вас интересует?

– Договора на закупки, которые курировал лично Флеер.

– Вадим Рудольфович? – Дюкова многозначительно усмехнулась и опустила глаза. – Я знала, что рано или поздно этот вопрос поднимут.

– Были наблюдения?

– Если позволите, я изложу их суть после ревизии.

– Надеюсь, вы понимаете, что это конфиденциально?

– Предоставлю результат, а вы распорядитесь им по своему усмотрению.

– Хотела бы уточнить: меня интересует соответствие закупочных цен сложившимся рыночным, – внесла ясность Ульяна.

– Я понимаю, – сказала Вера.

На этом встреча закончилась. Они спустились в вестибюль и, попрощавшись, расстались.

При ближайшем рассмотрении Зареченск оказался не таким уж захолустным, как показалось вначале. Человек за рулем машины знакомится с городом быстрее и лучше. Два микрорайона, которые миновала Ульяна, были сопоставимы с московскими – заставлены автомобилями и с ребятней во дворах.

Полной противоположностью им явились трухлявые двухэтажные дома на улице Южной. В одном из них проживал Кирсанов.

В четвертой квартире тридцать второго дома дверь никто не открыл. Во дворе Ульяна заметила компанию стариков, играющих в домино в зарослях акаций, и направилась к ним.

– Здравствуйте! Не знаете, где найти Кирсанова Федора Лукича?

Бровастый старик с худым аскетичным лицом стукнул костяшкой домино по столу и, установив ее вдоль цепочки, осведомился:

– На кой он вам сдался?

– У меня к нему дело, – объяснила Ульяна.

– Какое? – живо спросил старик.

– Оно касается лишь Кирсанова.

– Рыба! – Старик шарахнул по столу костяшкой домино, поднялся из-за стола и сказал: – Я Кирсанов. Идемте в дом, там поговорим.

Четвертая квартира, где он жил, была захламлена до такой степени, что в комнату они пробрались по узкому проходу между коробками и шкафами.

– Один живете? – поинтересовалась Ульяна.

Перехватив ее взгляд, Кирсанов грустно вздохнул:

– Жена умерла. Прибраться руки не доходят. – Придвинув гостье стул, он сел напротив. – Садитесь. Ко мне давненько по делу не приходили.

– Я хочу поговорить… – начала Ульяна, однако старик ее оборвал:

– Сначала скажите, кто вы такая.

– Пожалуйста. – Она вынула из сумочки удостоверение, раскрыла его и дала старику возможность ознакомиться.

– Ульяна Сергеевна Железняк… Ага! Нашему директору кем приходитесь?

– Я его дочь.

– Во-о-от оно что, – протянул Кирсанов.

– Папа умер год назад.

– Слышали. Знаем. А вы-то здесь зачем? Видать, случилось что-то серьезное?

– Речь пойдет о Николае Гуртовом. Знали такого? – спросила Ульяна.

– Как не знать, дружочек мой закадычный. Был, конечно, пока не умер.

– Знаю, – кивнула Ульяна. – Помните, как его хоронили?

– Помню все, как будто вчера.

Ульяна достала телефон, перелистала фотографии документов и предъявила ведомость:

– Вы получали деньги на помощь родственникам?

Старик поискал очки, нацепил их на нос и пригляделся:

– Роспись моя, значит я. Но только деньги выдали не для родственников. Они бы их все равно пропили, в их семье были одни алкаши.

– Тогда на что вы их потратили?

– Помнится, закупил продукты на поминки, заплатил землекопам и водителю. Кому еще, не помню уже.

Отставив сумочку, Ульяна облокотилась на стол и с жадным любопытством вгляделась в его лицо:

– Вы сказали, водителю? Что же? На «Технопласте» машины не дали?

– Как не дали… Дали автобус для сотрудников и родственников. Машину для гроба пришлось искать самому.

– Постойте-постойте! – остановила его Ульяна. – Что-то не пойму. Я сама, своими глазами видела оплату счета ритуального агентства «Память». – Она порылась в телефоне. – Да вот платежка! Обычно в перечень услуг ритуальных агентств включают доставку гроба до кладбища.

– Так вот и я говорю! – возмутился Кирсанов. – Мы тоже так думали. А когда приехали в ритуальный зал, администратор сказала, что проплачены только аренда, гроб, венки и подготовка тела усопшего. В бухгалтерии за транспорт не заплатили.

– Почему?

– А кто ж его знает? – Кирсанов пожал плечами. – Вот и пришлось искать машину в срочном порядке.

– Странно… – Ульяна ненадолго задумалась. – И где вы ее нашли?

– Там рядышком с моргом гараж какого-то предприятия. Переговорил с водителями, и один согласился.

– Водителя помните? – Она опустила голову: – Хотя, понимаю, вряд ли.

– Фамилию не вспомню, а вот имя его скажу – Николай. Мы еще пошутили: Николай везет Николая.

– За это спасибо… – Ульяна сделала пометку в