Охота на крокодила - Эдуард Юрьевич Власов Страница 28

а денег рубить побольше. Но кроме денег им еще надо обязательно других потоптать. Им только с одними деньгами наверх подниматься неинтересно. Им по трупам – в прямом и переносном смысле – надо ступать. Эмоций хотят положительных от унижения ближнего. Короче, любой коллектив у нас – что моя команда, что в конторе какой – это гадюшник самый настоящий. У вас, в Японии, это, верно, муравейник – все суетятся, копошатся, вкалывают как проклятые. А у нас гадюшник, понимаете? И мой экипаж в этом плане не исключение. Так что, я думаю, не поделил чего-то Игорек с кем-то из ребятишек – они ему и перышко в бочок.

– И у вас есть конкретные предположения, с кем он это свое «что-то» не поделил? – покосился я на циничного капитана.

– Нет у меня никаких предположений. Я как раз об этом вам и говорю. У меня принцип такой: пускай они там внизу друг дружке глотки за грошовые бабки грызут, мне до этого дела нет. Да и неинтересно это все, поверьте, Минамото-сан.

– У вас подчиненного убили, а вам неинтересно, кто и почему это сделал?

– Нет, неинтересно. Меня разборки дешевых матросов не волнуют. Я капитан и должен мыслить более глобально. А вам интересно – вы и ройте землю.

– До земли еще доплыть надо…

– Да, это верно, в воде много не накопаешь… Я вам тут наговорил всякого материализма, вы уж не подумайте, что я совсем совесть потерял.

– Да я как-то не успел подумать, – успокоил я его.

– Ну и славно, – улыбнулся Кротов. – Возвращаться вам в вашу каюту, я думаю, небезопасно. О том, что вы живы, вашему киллеру станет известно в самое ближайшее время, если уже ему доброхоты не стукнули. Так что, Минамото-сан, оставайтесь тут, у меня. Да и вам, господин Ганин, раз вы при товарище майоре, как я вижу, в явных советниках состоите, тоже настоятельно рекомендую воспользоваться моим гостеприимством и к себе не ходить.

– Да я, право… – промычал Ганин.

– Кровать у меня широкая, «кинг-сайз», типа «Ленин с нами!», так что валетом уляжетесь без проблем. А Миша вас, как меня, покараулит, – кивнул Кротов на дверь. – Миша пока не подводил, ему верить можно.

– А вы-то как же, Виталий Евгеньевич? – виновато поинтересовался Ганин.

– Я?

Кротов глубокомысленно вздохнул.

– Ну, раз такая петрушка-укропка случилась, пойду попользуюсь гостеприимством своих гостей. Вернее, одной какой-нибудь гостьи. Не все же японцам им пользоваться. Мне они тоже время от времени в добровольном порядке гуманитарную помощь оказывают.

Кротов, не стесняясь нашего присутствия, начал стягивать с себя по частям юкату, обнажая грузное, по крайней мере четверть века не знавшее серьезных физических нагрузок, немолодое тело. Через минуту на нем были безразмерные джинсы и дорогая фиолетовая рубашка. Он дернул на себя верхний ящик прикроватной тумбочки, достал оттуда небольшую цветастую коробочку и протянул ее мне.

– Нате-ка, Минамото-сан, прочитайте мне, что это за лекарство, а то в японском я слабоват. Я парней своих просил вчера в Отару взять. Мне интересно, то или не то купили, что я просил.

Я посмотрел на надписи на коробочке.

– Это не японский, это китайский.

– А как вы их различаете, Минамото-сан? Иероглифы-то одни и те же, правда ведь?

– Работа такая, – усмехнулся я и повнимательнее пригляделся к коробочке. – Это не совсем лекарство…

– Да, верно, я и просил… От этого лекарства нет.

– Это стимулятор… ну, понимаете… мужской силы. Для ее возникновения, если она сама по себе не возникает. Тут написано, что эта штука действует как «Виагра», но только на сто процентов натуральный продукт. Без фатальных последствий для сердца, печени и кровеносной системы.

– Значит, не наврали ребята, – не без удовольствия отметил Кротов. – Молодцы! Вы не прочитаете, эти таблетки за сколько времени до… ну, до радостей земных, в общем, глотать надо?

– Это не таблетки, это порошок.

Я потряс коробочкой, внутри которой зашуршали волшебные пакетики.

– Тут написано, за десять-пятнадцать минут «до физиологически сладостного свидания».

– А-а, вот как это у вас называется – «физиологически сладостное свидание»! Красиво придумано!

– Это не у нас, это у китайцев.

– Ну да, естественно, у китайцев… Но здорово, что за десять минут пить нужно! А то эту «Виагру» выпьешь и ходишь, как придурок последний, целый час, ждешь, когда она действовать начнет!

– Да уж, вы же, Виталий Евгеньевич, капитан, – заметил ехидный Ганин. – Вам фасон держать надо!

– Так я про это и говорю, – кивнул Кротов, достал из возвращенной мною ему коробочки целительный пакетик, надорвал его, высыпал на язык и запил минералкой из пластиковой бутылочки, стоявшей около кровати. – Вот ведь до чего годы доводят. Скажи кому двадцать лет назад, что Виталька Кротов будет стимуляторы глотать перед… как вы там сказали? «Физиологически сладостным свиданием»? Да… Не поверил бы никто в это. А теперь… Вот ведь до чего упал. Старость не радость, старость не сладость, «физиологически сладостная»… Ладно, пока до кошелки бесплатной доковыляю, как раз десять минут пройдет. А вам, господа хорошие, спокойной ночи. Вернее, ее остатка. Утром прошу к завтраку – за ним и обсудим, что дальше делать.

– Спасибо! – в унисон поблагодарили его мы с Ганиным.

Капитан бросил на тумбочку початую коробочку с волшебным снадобьем, откланялся и удалился.

– Ну что, Такуя, давай попользуемся капитанской койкой? – усмехнулся Ганин.

– Только в прямом ее назначении, Ганин! – предупредил я. – И не вздумай дотрагиваться до капитанского эликсира молодости! А то будешь на полу спать!

– Успокойся, Такуя, ты не в моем вкусе, – нагло заявил сенсей и исчез в капитанском санузле.

Глава 7

Кротов вернулся в начале восьмого. Шуметь из неожиданной деликатности не стал, хотя щелчок замка заставил меня разлепить веки – все-таки на вражеской территории нахожусь. Он тихо и быстро переоделся в белый капитанский костюм и направился на мостик.

– Как лекарство-то, Виталий Евгеньевич? – протянул из-под моей левой пятки сонный Ганин. – А то мне через пару лет оно, может, тоже потребуется…

– Ничего, ничего, на раз хватает, а мне больше и не нужно, – удовлетворенно мурлыкнул Кротов.

– А Диане божественной? – опять поинтересовалось мое зеркальное «валетное» отражение.

Кротов проигнорировал колкий феминистический вопрос сенсея.

– Про завтрак не забудьте, картежники! Я Семенко прикажу для вас оставить. Как в кают-компанию придете, меня позовите – обсудим план действий на суше.

Исполнительный кок капитана не ослушался и даже сам принялся нас обслуживать, поскольку доплестись до кают-компании мы с Ганиным соизволили только после десяти и кротовский Глебыч-Хлебыч уже отпустил своих девушек-официанток отдохнуть перед обедом.

Семенко начал составлять с двухэтажного столика на колесиках на наш стол аппетитные тарелки.

– Так, пожалуйста, тостики по-французски, маслице, сырку четыре сортика, вареньице. Чай-кофе за спиной у вас – самообслуживание! Если чего еще захотите, свистните – я на кухне, с обедом вожусь. Последнее впечатление о круизе испортить нельзя – морской закон, сами понимаете.

– У вас, Семенко-сан, в кухне связь с мостиком есть? – спросил я.

– Конечно-конечно! У нас везде внутренняя связь имеется, – радостно ответил он.

– Вы господину Кротову не позвоните? Мы договорились, что, как только сюда придем, его пригласим.

– Так Виталий Евгеньевич уже позавтракал, – заметил повар. – Кстати, он в замечательном настроении сегодня.

– Значит, не соврал про снадобье, – заметил Ганин.

Я решил не посвящать повара в наши с капитаном интимные дела.

– У нас разговор к нему.

Сообразительный кок стрельнул глазками по Ганину.

– Понятно. Сейчас звякну.

Семенко исчез из поля нашего с Ганиным зрения, и мы принялись за «тостики по-французски» с «маслицем» и «сырком».

Кротов пришел минут через пять, по-хозяйски налил себе кофе и сел к нам за стол.

– Значит, Минамото-сан, в Ванино мы придем в шестнадцать ноль-ноль, и до этого момента нам нужно с вами установить общие правила игры. Прежде всего, я хотел бы…

– Господин Кротов, – перебил я его, – давайте я избавлю вас от неприятных протокольных деклараций. Я на судне нахожусь как частное лицо и поэтому никакого юридического права на сотрудничество с вами и с полицией Ванино не имею. Сами, наверное, знаете, на такие вещи добро не в Саппоро, а в Токио, и не в Хабаровске, а в Москве получают. Так что требовать с вас я ничего не намерен. Хочу просить только о посильной и, отмечу особо, добровольной помощи.

– Благородно! – улыбнулся капитан. – А как же расследование убийства Шепелева?

– Формально оно идет в Отару, где произошло убийство. И неформально, надеюсь, тоже.

– А насчет ночной стрельбы мы уже договорились, да? Лишний шум поднимать не будем, а то какой пассажир в следующий раз захочет на моей «Аннушке» плыть, если