Наталья Солнцева - Яд древней богини Страница 35

- А почему вы уехали? - напрямик спросил Смирнов.

- Это не относится к краеведению, - усмехнулся Демьян Васильевич. Он был далеко не так прост, как казалось. - Историю Березина лучше всего изучать в Березине, а раз вы приехали ко мне, значит, вас интересует нечто другое. Краевед!

Сыщик промолчал, оставил его выпад без внимания.

- Уехал искать работу, - вынужден был продолжать Локшинов. - Разве я один покинул родные пенаты ради длинного рубля? - Он иронизировал, а в голосе сквозила горечь. - Вас именно моя судьба интересует?

«Если я буду ходить вокруг да около, то ничего не добьюсь, - подумал Всеслав. - Надо вызвать его на откровенность».

- Видите ли, история любого города так или иначе связана с судьбами его жителей, - начал он. - Дома и улицы сами по себе ничего не значат. Люди, их жизнь - вот и проза, и поэзия бытия. Легенды передаются из уст в уста, когда они наполнены живыми чувствами. В Березине я услышал одно предание о странном доме на окраине, у леса, и женщине-оборотне, которая обитала в нем.

Смирнов, не отрываясь, наблюдал за собеседником. У того на лице ни один мускул не дрогнул.

- Вы верите в оборотней? - спросил Локшинов.

- Нет, но…

- Тогда о чем речь?

- Ваша сестра ушла в монастырь, хотела постриг принять, потом передумала. Почему?

- Не решилась, наверное, - угрюмо ответил Демьян Васильевич. - Мир таит в себе слишком много соблазнов, чтобы вот так взять - и отрезать, отказаться от всего… запереть себя в келье, посвятить жизнь молитвам и святому служению. Я бы не смог.

Его манера говорить выдавала в нем интеллигента - учителя или врача, в общем, гуманитария. Смирнов пожалел, что не спросил у Евлании о профессии ее брата. Впрочем, это не поздно выяснить у него самого.

- Вопрос не в том, почему Елизавета Васильевна не стала монахиней, - сказал сыщик. - Меня интересует другое. Что заставило ее бросить родительский дом и отправиться искать утешения в святой обители?

- Думаю, об этом лучше узнать у нее, - зло сверкнул глазами Локшинов. - Каждый сам выбирает свою дорогу.

- А кем вы работали в Березине? - сменил тему Всеслав.

По комнате гулял сквозняк, дверь в коридор то приоткрывалась, то с легким стуком закрывалась. Казалось, кто-то невидимый ходит мимо беседующих туда-сюда.

- Бухгалтером в лесхозе, - взглянув на захлопнувшуюся в очередной раз дверь, нехотя ответил Демьян Васильевич. - У меня экономическое образование, правда, заочное. Я и здесь, в Москве, бухгалтерией зарабатывал на хлеб с маслом. Надоели цифры, как горькая редька! Плюнул, в сторожа подался. А мечтал учительствовать, прививать детям любовь к русской словесности. Стихи даже писал по молодости лет.

- Может, вам приходилось переживать романтические чувства?

Оттаявшее, оживившееся было лицо Локшинова сразу «захлопнулось», на переносице образовалась жесткая складка.

- Я старый холостяк, - заявил он. - Какие чувства? Не сложилось у меня с женщинами. Романтика хороша в книгах, а в жизни… сухой рационализм надежнее. Бухгалтер во мне взял верх над поэтом. И слава богу!

Смирнов почти физически ощущал преграду, которую воздвиг между ним и собой хозяин квартиры. Как же показать ему фотографию?

- А вы бывали в том доме, который березинцы называли «собачьим»?

- Ни в «собачьем», ни в «кошачьем», - саркастически произнес Демьян Васильевич. - Что за выдумки? Зоопарк какой-то. Это сестра вам наговорила? Вы ее меньше слушайте. У нее фантазия играет, а люди верят. Так легенды и родятся: один что-то сочинил, второй добавил, третий приукрасил, четвертому показалось…

Он осекся под внимательным взглядом гостя. Не многовато ли эмоций для опровержения сестриной болтовни?

- Понятно, - с наигранным разочарованием кивнул Смирнов. - Выдумки, значит. Жаль! А с Маврой Ершовой вы случайно не знакомы?

- Первый раз слышу.

Локшинов ответил чересчур быстро и уверенно. Ему бы хоть пару секунд подумать, прикинуть.

- Возможно, она известна вам как Мавра Виленина?

- Нет, не знаю.

- Тогда посмотрите на эту фотографию, - предложил сыщик, доставая раздобытый Евой снимок. - Будьте внимательны, пожалуйста.

Демьян Васильевич побледнел еще до того, как взглянул на фото - вынужден был взглянуть. Черты его лица заострились и окаменели.

- Что вы скажете? Знакома вам эта женщина? - Всеслав указал пальцем на Ершову.

Локшинов хрипло вздохнул, отрицательно покачал головой. Он хотел и не мог отвести глаз от снимка.

- Не знаю… - с трудом вымолвил он. - Откуда у вас… Что вам от меня нужно?

- Я составляю хронику…

- Не лгите, - разозлился Демьян Васильевич. - За кого вы меня принимаете? За идиота? Приходите, копаетесь в наших с сестрой семейных отношениях, задаете дикие вопросы о каких-то «собачьих» домах, оборотнях! Может быть, вы из «желтой» прессы? Или из секты какой-нибудь? Я не артист, не политик, не спортсмен… почему вы явились именно ко мне? Да-да, - махнул он рукой, - вас Евлания ввела в заблуждение. Уходите, будьте любезны. Я ночь отдежурил, плохо себя чувствую, спать хочу! До свидания, господин хороший. А еще лучше - прощайте!

Сыщику ничего не оставалось, как подняться и двинуться к выходу. Уже в коридоре он обернулся к Локшинову, протянул специально заготовленную для подобных случаев визитку с номером телефона, сказал:

- Мавра умерла… при невыясненных обстоятельствах. Похоже, кто-то расправляется с участниками прошлых событий. Будьте осторожны и позвоните мне, если вдруг что-нибудь вспомните.

Демьян Васильевич так хлопнул дверью, закрывая ее за «краеведом», что у Смирнова зазвенело в ушах. Последние реплики он придумал на ходу. Надо же было как-то расшевелить господина Локшинова, заставить его заговорить.

Глава шестнадцатая

- Нам следует поторопиться, - говорила Ева.

И Всеслав соглашался с ней. Поэтому пока он ездил к Локшинову, она отправилась на встречу с Гордеем Рудневым. Тот не скрывал своего удивления.

- Мне предстоит прогулка по парку в обществе красивой женщины? - усмехнулся он. - А я думал, у господина Смирнова есть новости. Интересные у него методы!

- Главное - во всем разобраться, - сказала Ева. - И побыстрее. Вы же не хотите, чтобы…

- Не хочу! - перебил ее Руднев. - Считайте меня трусом, паникером, кем угодно… но мне начали сниться кошмары, я вздрагиваю от телефонных звонков. Жена взяла отпуск за свой счет. Мы боимся нанять няньку для сына! Перестали встречаться с друзьями, не открываем двери соседям. Это безумие пора прекратить!

Ева кивнула. Тут у них с Рудневым не было разногласий.

- Господин Смирнов поручил мне ознакомить вас с некоторыми фактами из биографии вашей матери, - серьезно сказала она.

- Вы ему помогаете?

- В некоторых вопросах. Я стажер, - засмеялась Ева. - Вам приходилось бывать в Березине, на родине покойной Екатерины Максимовны?

Было видно, что слово покойной резануло слух Руднева: по его лицу пробежала тень.

- Нет… к сожалению. Мама редко вспоминала детство, молодость, сама не ездила в Березин и нас не приглашала. Как-то тетка еще при ее жизни обмолвилась, что у них там остался дом без присмотра, наверное, развалился от времени. Мама промолчала.

- А что за дом? Почему они его не продали?

- Со слов тетки, дом деревянный, плохонький. Кто его купит?

- Знаете, у вашей мамы в Березине был парень… которого она любила - жених.

- Правда? - удивился Руднев. - Вот не подумал бы. Хотя… почему бы и нет?

- Екатерина Максимовна работала в больнице медсестрой, - продолжала Ева. - А он - вроде бы инженером по электрооборудованию или по технике безопасности. Собирались они пожениться, свадьбу сыграть. Но… жених оказался ненадежным, увлекся другой женщиной, и…

- Я понимаю, - перебил ее Руднев. Ему было неприятно говорить о прошлом матери. - Разве это относится к делу?

- Выслушайте меня до конца, Гордей Иванович, наберитесь терпения. Так вот… Катя Зотова - это девичья фамилия вашей мамы, очень любила жениха, и его измена оказалась слишком сильным ударом для нее. Она умоляла парня вернуться, но он наотрез отказался. И тогда… Катя решила прибегнуть к последнему средству - услугам «пришлой» ворожеи, гадалки. От отчаяния, от невыносимого горя она пошла на этот шаг.

- Простите, - снова перебил ее Руднев. - А зачем она пошла к этой… ворожее? Погадать?

- Возможно, - кивнула Ева. - И погадать, и взять приворотное зелье, например. Чтобы вернуть жениха.

Гордей Иванович скривился. Такие подробности из жизни матери пришлись ему не по вкусу.

- Мама не была суеверной, - возразил он. - Я не помню, чтобы у нас в доме речь шла о колдовстве или гадании. Тем более - о каких-то зельях. Вы ничего не путаете?

- Если и да, то не по существу, а в деталях. Березин - городок маленький, сплетни разносятся с быстротою молнии, и подобное происшествие обратило на себя внимание обывателей. Раз о нем до сих пор помнят! Значит, кто-то видел, как ваша мама посещала «пришлую» колдунью, или Катя сама проболталась. Поделилась с подругой своим горем: на что ей пришлось пойти ради любви. Слушайте дальше. Жених Кати Зотовой - теперь уже бывший - вдруг заболел, зачах и… умер.