Эйлет Уолдман - Смерть берет тайм-аут Страница 54

— Я подруга Лили, — ответила я. — Она мне звонила.

Я посмотрела через его плечо и впервые увидела Лили. Она скорчилась на скамейке у камина, опустив лицо на руки. Рядом стояли двое полицейских. Двое других, в штатском, но с безошибочно определяемым официальным видом детективов, тоже находились поблизости. Один опустился на колено, положив на другое блокнот, и что-то записывал. Другой, негр средних лет с такой толстой шеей, что даже расстегнутый воротник рубашки, касалось, туго ее облегал, сидел на краю кожаного стула рядом с камином. В одном ухе у него покачивался золотой крест. Он наклонился и что-то тихо говорил.

Проигнорировав вопрос полицейского, я подошла и присела на корточки рядом с Лили:

— Лили, дорогая…

Она подняла на меня опухшее от слез лицо и схватила меня за руки.

— Кто-то убил папу, — прошептала она.

— Извините, мэм, — сказал жесткий голос. Я повернулась к сидевшему рядом детективу. — Могу я спросить, кто вы? — вежливо осведомился он.

— Подруга Лили, — сказала Беверли, делая мне знак глазами.

— Меня зовут Джулиет Эпплбаум, — представилась я.

— Детектив Уолтер Стейнер, полиция Лос-Анджелеса. Это детектив Роббинс.

Он не потрудился представить людей в форме.

— Что случилось? — спросила я.

— Как раз это мы и пытаемся выяснить, — проговорил детектив.

— Они нашли тело Рэймонда на остановке 101 автобуса, — ответила Беверли. Ее глаза были сухими, но руки дрожали.

— Как он умер? — произнесла я.

— Пулевое ранение, — отозвался детектив Стейнер.

— Вы нашли оружие?

Он помолчал, посмотрел на меня оценивающе, потом сказал:

— Нет.

— Значит, убийца до сих пор вооружен.

— Возможно. — Он повернулся к Беверли. — Мэм, если вы не против, повторите пожалуйста, что случилось сегодня утром.

Сначала я хотела остановить допрос и уговорить Лили позвать адвоката. Я считаю, что любой человек — виновный или нет — не должен разговаривать с полицией без адвоката. Может произойти очень много неожиданных вещей, и слова могут быть интерпретированы по-другому. Здесь слишком много всего, гораздо больше, чем казалось с первого взгляда. Я не хотела, чтобы детектив расспрашивал Лили до того, как она и ее адвокат решат, как и что ей следует рассказывать. С другой стороны, я не хотела давать детективу возможность предположить, будто Лили есть что скрывать. Я решила внимательно слушать, о чем они говорят и прекратить разговор, если они коснутся опасной темы.

— Мы позавтракали. Ему позвонили, и он сказал, что нужно с кем-то встретиться, — сказала Беверли.

— Но он не сообщил, кто ему звонил? — спросил детектив.

— Нет, — она покачала головой. — Он сказал, что ему нужно встретиться с кем-то, у кого есть информация о проекте по заболоченной территории, которым он занимается. Но не сказал, с кем именно.

У меня заболели ноги, и я села на скамейку. Лили все еще держала меня за руки, но опять опустила голову.

— Во сколько он уехал?

— Я же говорила, около девяти, — сказала Беверли. — Лили, около девяти, правильно? — Лили не ответила. — Думаю, около девяти, — повторила Беверли. — Потому что Сарасвати пришла в половине десятого.

— Это преподавательница йоги? — спросил детектив.

— Да, — ответила я.

Он подозрительно на меня посмотрел, вероятно, удивляясь, почему я так много знаю. Я попыталась мило улыбнуться, но он на это не купился.

— Она пришла в половине десятого, полтора часа позанимались, потом мы с Лили приняли душ, а около двенадцати пообедали.

— Вы с мисс Грин? — спросил детектив.

— И персонал.

Беверли указала на троих молодых людей и девушку, стоявших в дальнем углу гостиной. Я их сначала не заметила. Все они говорили по сотовым телефонам.

— И ассистентка Лили.

— А после обеда? — спросил детектив.

— Мне нужно было кое-что сделать, поэтому Лили оставила нас в столовой и ушла.

— Кто-нибудь из вас покидал комнату?

— Нет. Не думаю. Возможно, кто-то выходил в туалет. Я точно не помню. Но мы работали до… до тех пор, как вы не приехали и не рассказали, что случилось.

Беверли замолчала. Лили подняла голову.

— Не смей, — прошептала она.

Все посмотрели на нее.

— Не смей, — повторила она. — Не смей плакать. Не смей делать вид, что тебя трогает его смерть.

— Тише, Лили, — спокойно и твердо произнесла Беверли.

В неожиданно наступившей тишине слышалось только поскрипывание ручки, которой писал детектив.

— Не… — начала Лили снова.

— Хватит, — сказала Беверли.

Лили снова уронила голову на руки.

— А вы, мисс Грин? — спросил детектив, поворачиваясь к Лили. — Что вы делали сегодня после обеда?

Она не ответила, но сильнее сжала мои руки.

— Где вы были после обеда, мисс Грин? — снова спросил детектив.

— Она была со мной, — сказал кто-то.

Все повернулись и увидели помощницу в униформе.

— Она была со мной, — повторила она.

— А вы?..

— Рошель Абернати. Я работаю у Лили. Мы были в ее кабинете. Сначала я сортировала фотографии, а потом мы работали в чате в Интернете. Около часа.

— В чате? — переспросил озадаченный детектив.

— На компьютере. Поклонники пишут вопросы, а Лили на них отвечает.

— И вы были вместе все время?

— Да.

— Есть ли другие люди, которые могут это подтвердить?

— Наверное, няни. И остальные работники. И несколько человек, которые нам звонили.

— Кто?

— Ее агент. Ее менеджер — она звонила дважды.

— Вы были вместе все время? — спросил детектив.

— Да, — сказала Рошель. — Пока вы не приехали.

Внезапно Лили встала:

— Джулиет, мне нужно поговорить с тобой. Сейчас. В моей спальне.

— Боюсь, что мне придется задать вам еще несколько вопросов, мисс Грин, — сказал детектив.

Я поднялась:

— Пойдем к тебе, Лили.

Детектив вытянул руку, чтобы меня остановить:

— Мы должны повторить события сегодняшнего утра.

— Лили, ты хочешь продолжать разговор с этим детективом, или хочешь сначала пригласить своего адвоката?

Она мгновение смотрела на меня без выражения, потом поняла:

— Я хочу позвать адвоката. И больше не скажу ни слова без адвоката.

Беверли тоже встала.

— Правильно. Правильно, — кивнула она.

— И вы хотите позвать адвоката? — спросил детектив.

Беверли подумала секунду. Один из ее помощников, молодой человек в джинсах и свитере, державшийся очень спокойно, несмотря на трагичность ситуации, быстро пересек комнату.

— Я думаю, что все уже дали достаточно показаний. Теперь наступило время оставить семью в ее горе.

— Мне нужно будет допросить всех, кто был сегодня здесь, — ответил детектив, поднимаясь.

— Прекрасно, — сказал помощник. — Это можно сделать завтра в нашем офисе? Вы не возражаете?

Детектив согласился, и, окинув нас недобрым взглядом, достал из кармана карточку.

— Вот номер моего телефона.

Помощник взял карточку и проводил полицейских до двери.

Лили схватила меня за руку, потащила через холл и вверх по лестнице. Когда мы вошли в ее комнату, она захлопнула дверь и повернулась к ней спиной. Я стояла посреди комнаты и смотрела на нее.

— Я помню, — сказала она уверенно. — Я помню все.

— Что?

— Я помню, что произошло.

Вдруг я поняла, о чем она говорит:

— С твоей матерью? Ты помнишь, что случилось с Труди-Энн?

Она кивнула. Ее глаза сверкали, грудь вздымалась и опускалась.

— Я вспомнила, когда услышала о Рэймонде. Одна из девушек пришла, чтобы позвать меня. Когда я вошла в гостиную, Беверли уже разговаривала с полицейскими. Я не слышала, о чем они говорили, пока пересекала комнату, но услышала, что одна из ассистенток плачет, зажимая руками рот. Один из помощников спрашивал полицейского: «Вы уверены? Вы уверены, что это он?» Я побежала. Думаю, я закричала: «Что случилось, что случилось?» Девушка ответила: «Кто-то застрелил Рэймонда. Кто-то застрелил Рэймонда». Потом я посмотрела на мать, на Беверли. Она стояла абсолютно спокойно, а затем упала. Просто рухнула, как будто ноги ее не держали. И тут я увидела это.

— Что ты увидела?

— Картинку в голове. Очень четкую. Я увидела, что случилось с моей матерью — с моей настоящей матерью.

Дыхание Лили еще участилось. Ее так сильно трясло, что она ударялась о дверь. Я взяла ее за плечи и усадила на кровать. Она села и сразу же повалилась на бок, сжалась в комок. Я села рядом и положила руку на ее вздрагивающее плечо.

— Что ты увидела, Лили? Что случилось с Труди-Энн? — нетерпеливо спросила я.

Она спокойно и монотонно заговорила, ее глаза сузились до маленьких щелочек:

— Мы с Юпитером играли в фонтане. Я помню, как он брызнул в меня, и я очень рассердилась. Я вылезла наружу и пошла искать маму, чтобы на него пожаловаться. Я была уже в коридоре, ведущем в ее комнату, когда услышала выстрел. Самый громкий звук на свете. Меня очень испугал шум. Я очень испугалась, побежала в комнату и увидела ее. Она свесилась с кровати. Я подбежала и положила руку ей на грудь. Я думала, там цветок. Красный цветок. Только он увеличивался. И был мокрым. Я держала руку, а красное все разливалось и разливалось по ее ночной сорочке.