Галина Куликова - Фантом ручной сборки Страница 28

Голос у нее был глухой, но вполне отчетливый.

Инга медленно выпрямилась, уставившись на псину круглыми глазами. Брови ее взметнулись вверх, и застряли среди изумленных морщин.

— Я так рада, — пробормотала Инга и любезно поинтересовалась:

— Не хотите ли сардельку? — И указала рукой на лоток.

— Конечно, хочу! — ответила собака. — Чего спрашиваешь?

— Очень хорошо. Только подсадите минуточку…

Потрясенная Инга приблизилась к лоточнику и сказала:

— Нам, пожалуйста, сардельку без булочки. Вон ту, потолще.

Лоточник посмотрел, кому это — нам, никого больше не увидел и хмыкнул. Получив заказ, Инга подошла к Азе и положила угощение на асфальт.

— Вот, — сказала она. — Кушайте, пожалуйста.

— Спасибо, — ответила та и, проглотив сардельку, принялась облизываться.

— Как вам тут живется? — продолжала светскую беседу Инга.

Уйти сразу казалось ей невежливым.

— Как собаке, — ответила Аза и зевнула. — Возьми меня к себе.

— Я бы с удовольствием, — заверила ее Инга, приложив руку к груди. — Но у Григорьева аллергия на шерсть. Видите ли, мы живем вместе… И он вообще не любит собак.

— Зачем жить с таким придурком? — возмутилась Аза и ткнулась головой ей в ладонь. — Дядьки»которые не любят собак, настоящие козлы.

— Знаете, — понизила голос Инга и наклонилась пониже. — Я думаю, возможно, вы правы.

Возможно, он действительно козел.

— Однозначно, — подтвердила псина и широко зевнула. — Брось ты его.

— Ну, — глубоко вздохнула Инга, — всего вам доброго…

И на негнущихся ногах отправилась к метро.

Все люди в вагоне казались ей милыми и обаятельными. Даже старуха, которая наступила ей на ногу тяжелым каблуком и не извинилась, тоже выглядела чрезвычайно привлекательной. Инга улыбалась им всем широко и открыто. Эту улыбку она вынесла на улицу и сохранила до самого дома.

Пока она шла через арку, в одной из квартир четвертого подъезда заканчивались бурные дебаты.

— Ты проиграл, поэтому подчиняйся, Колян! — сказал хозяин и ткнул хмурого Коляна кулаком в плечо.

— Я должен в одних трусах выйти на улицу и протопать до своего подъезда?

— Да! — радостно подтвердили остальные игроки в покер.

— Секете, что подумает моя теща?

— Карточный долг, Колян, это святое.

— Да там лужи замерзли! А я босой попрусь!

И дождь, блин, идет, мужики! Со снегом.

— А ты, Колян, зонтик возьми. Придешь — и сразу в горячую ванну.

— Дай я на улицу выгляну. Много там народу?

— Никого нет. Все дома сидят. Сам же сказал — дождь идет.

Возле дома действительно было пусто. Только влюбленная парочка пряталась под козырьком и самозабвенно целовалась. Но вот молодые люди наконец расцепились, парень сел в машину, махнул рукой и уехал. Девица с мечтательным выражением на лице устроилась на лавочке перед подъездом.

И тут из-за угла дома появилась Инга. Она все еще находилась под большим впечатлением от беседы с собакой. «А я сошла с ума! А я сошла с ума!

Да нет, не сошла, — стала убеждать она себя. — Подумаешь, говорящая собака! Может, это какой-нибудь феномен. А я.., я совершенно нормальная! Ведь ничего такого особенного я не вижу. Ну, такого, чего бы не видели остальные. Вокруг все самое обыкновенное! Никаких глюков».

В этот момент из дальнего подъезда вышел человек в трусах и с зонтиком. С непроницаемой физиономией он продефилировал мимо Инги. У него были волосатые икры и тонкие бело-розовые пальцы на кривых ногах.

— Здрасьте, — поздоровалась с ним Инга, рассчитывая, что он, как и собака, заведет с ней душевный разговор.

Однако мужчина обратил на нее не больше внимания, чем на кошку, прошмыгнувшую в подвал.

Инга прошла еще несколько шагов, постояла некоторое время неподвижно и резко обернулась.

Голого не было.

— Хм, — вслух сказала она, — как странно! Я думала, что когда сходят с ума, то не догадываются об этом.

Девица с мечтательным выражением на лице как раз зашевелилась на лавочке.

— Простите, — учтиво обратилась к ней Инга. — Вы его видели?

— Кого? — спросила та, закурив сигарету и выпустив дым в небо.

— Дяденьку в трусах? У него еще в руках был зонт?

— Какой зонт?

— Хотите сказать, сейчас тут никто не проходил? Странный такой?

— Никто, — подтвердила девица и посмотрела сквозь Ингу.

— Боже, это конец, — прошептала бедолага и двинулась дальше..

Ноги у нее заплетались, и слезы потекли из глаз тоненькими жалкими ручейками. Вместо того чтобы пойти домой, забраться под одеяло и забыться или, на худой конец, прыгнуть с балкона, она отправилась к Верлецкому. И тут только вспомнила, что он должен был заехать за ней после работы. А она ему даже не позвонила. Более того — выключила мобильный, когда отправилась следить за Гладышевским. Ведь телефон мог зазвонить и выдать ее в самый неподходящий момент.

На периферии ее сознания возникла мысль о Веронике, но быстро забилась в угол, теснимая более живыми и яркими картинами. Она вошла в подъезд, взобралась по лестнице, подняла руку и утопила кнопку звонка. Дверь тут же открылась, и на пороге возник Верлецкий в куртке и ботинках.

Увидев Ингу, он потемнел лицом и воскликнул:

— А-а! Рыдаете? Мы с вашим женихом уже все больницы обзвонили!

Он взял ее за руку и втащил в квартиру. И начал снимать с себя верхнюю одежду. Но тут на кухне раздался грохот и громко мяукнул Аладдин.

— Опять что-то опрокинул, — с досадой произнес Верлецкий и пошел смотреть что.

Инга некоторое время стояла неподвижно, потом собралась с духом и крикнула:

— Знаете, я ведь сошла с ума!

— И уже понял, — отозвался он.

— Скажите, что мне делать?

— Раздеваться.

Разумеется, он имел в виду ее куртку и башмаки.

— Как? — опешила она.

— Догола!

Конечно, ему и в голову не могло прийти, что она воспримет его слова как руководство к действию. Но Инга пребывала в состоянии прострации.

После сильного потрясения ее мозг взял тайм-аут и на некоторое время отключился. Теперь она подчинялась подсознанию. А оно бесповоротно решило, что добрый доктор все-таки согласился ее обследовать — сейчас, немедленно. Поэтому Инга отправилась в комнату раздеваться.

— Сейчас я тут за котом уберу, — крикнул Верлецкий, — и позвоню вашему Григорьеву!

Инга зарулила в спальню и закрыла за собой дверь. А потом; разделась. Целиком, Как было ведено добрым доктором.

Григорьев на телефонные звонки не отвечал, потому что в этот момент как раз шел к Верлецкому совещаться. По молчаливому согласию на время поисков они заключили перемирие. Возле подъезда Григорьев наткнулся на Веронику, которая грациозно выбиралась из машины.

— О! — воскликнула она без особой радости. — Какая встреча! Вы куда это? Не к нам ли?

— К Валерию, — ответил Григорьев.

Он сказал так не специально, но Вероника, конечно, надулась.

— Ну-ну, — хмыкнула она и, желая подчеркнуть свою роль в жизни Верлецкого, повелела:

— Тогда идите за мной.

И процокала угрожающего вида каблуками к подъезду. Григорьев поплелся за ней с несчастной физиономией. Почему-то ему казалось, что после вчерашней ссоры Инга покончила с собой, утопилась в реке, например, или бросилась под поезд, и, когда это выяснится, во всем обвинят его.

— Ого, делегация! — оптимистично воскликнул Верлецкий, когда увидел их вдвоем на пороге.

— Валерик, что у вас тут за совместные дела? — недовольным тоном спросила Вероника и, оттолкнув его плечом, перешагнула порог.

Недавно Верлецкий просил у нее прощения и был таким милым, что она решила: так будет всегда, и ей можно вести себя как захочется. Он чувствует свою вину и поэтому будет ей во всем потакать.

— Идите на кухню, — предложил он. — Сейчас вое расскажу, только в порядок себя приведу. У меня тут Аладдин молоко опрокинул.

— Наверное, ты его недокармливаешь, — заметила Вероника, позволив Григорьеву снять с себя красивое длинное пальто. — Вот он и шарит по кухне в поисках пропитания.

Верлецкий хмыкнул и скрылся в ванной комнате. Он собирался вымыть руки и вернуть Григорьеву Ингу, как выдают хозяевам потерянные сумки в бюро забытых вещей. Борис и Вероника тем временем расположились на кухне.

— Хотите чаю? — церемонно предложила она, чувствуя себя здесь полноценной хозяйкой.

— Хочу, — ответил грустный Григорьев.

— И мне налей, пожалуйста, чашечку, — попросил Верлецкий, присоединяясь к ним. — Сейчас я вас обрадую.

Но сделать это он не успел, потому что дверь в кухню резко распахнулась, стукнувшись о стену, и на пороге появилась голенькая, словно младенец, Инга с важным заявлением:

— Валерий, я готова!

Это было до такой степени неожиданно, что все разом онемели. И уставились друг на друга круглыми глазами. Кот Аладдин, сидевший на подоконнике, тоже уставился. А потом сказал: «Мяу!» — и тут началось! Все завопили одновременно, и виновница переполоха тоже. Первым вскочил на ноги Григорьев, вслед за ним Вероника. Причем оба с единственным намерением — убить Ингу.