Екатерина Мельникова - Черное сердце Страница 10

– Я ухожу. Ухожу. – Своим голосом ни капельки не сломанный Петр что-то обещает, пытаясь заставить Джордана что-то понять. – Только выслушайте последнее, мне пришли странные тревожные сигналы…

– Так передай инопланетянам, чтоб отключили свой вай-фай! – кричит Джордан, и оба его друга обхохатываются до колик, падая друг на друга, хотя ему-то здесь совершенно не смешно.

Петр, так же не увидев в ситуации ничего забавного, заканчивает начатое:

– Джордан. Просто берегите ребенка. Над ним висит опасность.

– Fuck, ну все, ты меня заколебал. – Джордан опускает руки вдоль тела и трясет, расслабляя их. (Ощутив всю опасность своего положения, Петр Доронин делает шаг назад, но его лицо никак не назвать напуганным). – Пожалеешь, что дожил до преклонного возраста!

Карина не успевает даже вскрикнуть, – кулак ее мужа встречается с лицом Петра. Он слетает с двух ступенек, однако остается на ногах.

– Нет, Джо, не надо опускаться до этого, прошу!

Владлен с Ромой приходят на помощь и удерживают Джордана, доведенного до точки кипения.

– Это что, угроза? – вопит он. – Мы шесть лет этого ребенка ждали, сволочь! Ты чертов психолог, задуриваешь мне башку! Не приближайся к моей жене, а то я тебе глаз выколю, сукин сын! Я не посмотрю, что ты мне в отцы годишься, после всего, что ты наплел! Интриган! Ты просто смешон! Не дурной у тебя вкус на молодых глазеть! Завял ты уже для этого! Карюша моя жена, моя половинка! Катись к дьяволу! Пускай он приглушит твое богатое воображение!

Владлен, не уняв друга, резко разворачивает его лицом к себе.

– Хватит орать. Иначе врежу, чтоб в чувство привести. Идем!

Джордан сбрасывает с себя все лишние руки, когда друзья убеждаются, что он почти безвреден. Целую вечность они с Петром сверлят друг друга взглядами, пока экстрасенс, стирая кровь с лица, наконец, не уходит прочь.

– Карюша. Испугалась. Знаю. Прости! – до досады виновато говорит Джордан, приобняв ее. Карина дрожит вместе со своей внутренней чужачкой, которая думает о Петре, игнорируя ребенка Карины и Джордана. – Я не сдержался. Кажется, у меня на него открылась аллергия. Но ты все равно прости. – Он мягко целует висок настоящей Карины. – Go home, my loved. I’m so sorry!5

Глава 4

Сережа сидит в коридоре больницы вместе с Владленом, ожидая маму и болтая маленькими ножками в воздухе. Время от времени туда-сюда фланируют врачи. Часы на стене громко отсчитывают чье-то время.

Каждые две секунды в мире кто-то умирает. – Думает Владлен, следя за стрелкой. – Каждый раз, когда я щелкаю пальцами, кто-то умирает. Щелк-щелк.

После ультразвукового исследования сердца Алиса выходит из кабинета не очень веселая. Дома она рассказывает мужу подробности.

– Мама, что случилось? Почему папа плачет? – шепчет ей на ушко Сергей, когда взрослые сидят на кухне, опустив головы над пустым столом.

– Папа устал. Сережа, иди, посмотри телек у нас в комнате. Можешь сам выбрать программу. – Разрешает Алиса, надеясь, что его это увлечет, но Сергей продолжает смотреть на Владлена во все глаза и боится подойти близко.

Большие ладони папы не могут скрыть того, что творится в лице. По нему стекает целый водопад боли. Сделав глубокий вдох, Владлен вытирает лицо и с усилием натягивает улыбку.

– Сергей, все хорошо, у меня просто болит голова.

– Ты лжешь. – Говорит мальчик.

Оба родителя поднимают на него взгляд.

– Не понял…

– Взрослые так себя ведут, если кто-то умер. Или умрет. Кто скоро умрет?

Каждые две секунды кто-то умирает.

Владлен пальчиком зовет к себе сына, и Сережа наконец-то подлетает. Он кладет маленькие ладошки папе на колени, преданно уставившись в глаза.

– Ты знаешь, что означает умереть?

Сережа положительно качает головой.

– Откуда?

– Дядя рассказал. Родион рассказывает мне все! Умереть – это значит уснуть навсегда, не только на одну ночь.

– Лучше б твой дядя нашел себе мальчика навсегда, а не только на одну ночь. Сергей, у нас никто не умер и не умрет. Сегодня на обследовании мы узнали, что мама болеет. Она остается с нами, просто ей надо пить лекарства.

– Почему тогда ты плачешь? – с недоверием, негодующе спрашивает Сережа.

– Я расстроен. Это ведь наша мама, мне жалко ее. – В конце признания Владлен опять напрягается от плача, и тогда Сережа протягивает ручки и вытирает все его слезы.

Но эти мысли… От них все равно не ускользнуть.

Смерть. Повсюду в мире. Каждые две секунды.

Алиса просидела у окна среди своих любимых комнатных растений до позднего вечера, опираясь о раму и гипнотизируя даль. Она опустила ресницы, а ее растения опустили листочки, потому что плачут с ней заодно. Даже маленькие кактусы поежились и выглядят тоскливо. Телепатически они считывают горе своей хозяйки и позволяют себе отдаться печали вместе.

День был полон потрясений, по приходу домой они с Владленом выпили успокоительное средство и почти сразу легли поспать, накрывшись изумительным гладким пледом, подаренным Родионом. В средину кровати между ними подсоседился и Сергей. Благо, мужу с сыном уснуть удалось. Ей – нет.

Когда звонит телефон, она с трудом сползает с подоконника, чтобы на ватных ногах преодолеть расстояние в пять тысяч километров до трубки.

– Привет, это я.

– Карюша… – в голосе у Алисы бессилие. Она сжимает насквозь мокрый платок, которому не удалось вобрать в себя ее отчаяние. Она больна. Серьезно больна! А как же Сережа? Вдруг она умрет?

– Как прошло УЗИ? Джордан разговаривал с Владленом по мобильнику. Я слышала что-то неприятное в голосе. Как и у тебя сейчас. Скажи, дорогая. Хоть что-нибудь.

– У меня порок. – Отвечает Алиса, не затягивая паузу для интриги. Голосовые связки натягиваются тетивой.

– Черт. – Немного помолчав, шепчет Карина. – Что теперь будет?

– Тоска. Буду есть таблетки и соблюдать режим. У меня не самая плохая стадия, когда требуется операция. Пока что. Теперь мне надо идти по направлению к кардиологу и вставать на учет. Никогда бы не подумала, что в двадцать пять заболею сердцем!

– Не думай об этом. Будь оптимистом. На тарелке остался кусочек пирога; надо смотреть на кусочек и облизываться, а не на пустое место и плакать. Все осталось по-прежнему. Ты узнала, и это плюс. Значит, хуже уже не станет. – Карина подбирает слова деликатно, своими речевыми движениями как будто склеивая разбившуюся вазочку. Она надеется, что помогла подруге, но ее собственное сердце обливается кровью и едва выдерживает этот день.

– Чем будем заниматься сегодня? – спрашивает Джордан в воскресенье. – Погода замечательная. Пошли гулять. Помотаемся где-нибудь, у фонтанов сфотографируемся. Скоро родишь, надо запомнить тебя сегодняшней. Ты сегодня потрясающая.

– Спасибо. – Улыбается Карина, складывая белье, которое утюжит муж. Она обожает совместную работу по дому, это невероятно сближает. – Жаль, у Владлена свадьба, точнее свадебная фотосессия. Его ведь сегодня на весь день сняли?

– На ночь сняли его. – Засмеялся Джордан. – Последняя информация для Карины: фотографов не снимают и не заказывают. Их нанимают.

– В общем, Владлен занят, придется самим справляться. Жаль. Потому что он волшебник, а не просто фотограф.

– Это значит, что мы идем?

– Не сидеть же в такой денек дома.

– Точно. Знаешь, а я рад, что все заняты. Давно мечтал побыть вдвоем целый выходной.

Через несколько минут они, держась за руки, выходят в свет. Питер как никогда цветет и пахнет. Солнце, наконец-то, возвращает мрачному городу все возможные цвета. Гулять муж с женой едут на такси. Джордан выразил желание пропустить стаканчик чего-нибудь крепкого, а Карина чувствует себя прекрасно для пеших прогулок. Момент должен быть использован.

Они делают много счастливых восхитительных фотографий, кормят друг друга мороженным, Джордан выпивает стаканчик пива. Карина ведет мужа к скамейке в парк, где захотела посидеть под деревом в тени. Ее спина за пару часов прогулки успела устать, хотя живот был несильно большим. Тем не менее, она придерживает его через легкий розовый сарафан.

Приостановиться ее заставляет неожиданный пинок изнутри. Сильнее, чем всегда.

– Не пугайся. – Говорит Карина встревоженному мужу. – Пихнул меня чуть-чуть.

– Неужто как мой папик загорится стать футболистом? – шутя отзывается он, крепче сжимая ее руку. – Помнишь, ночью, он пнул так, что даже я почувствовал? Спиной. Дал папе пинка! Ишь ты! Не успел родиться, а уже отвоевывает территорию! – Джордан хихикает, поглаживая живот Карины, и ощущает очередной хук справа. – Ой! Я почувствовал! Вот сейчас, своей ладонью! Надо же, он знает, что это его папочка! Он меня слышит! Сына-а-а…

Карина переводит взгляд с живота на него. Джордана сейчас разорвет на кусочки от счастья, словно где-то заиграла его любимая песня. Такие мелочи в их жизни значат для него целый мир. Но больше всего он любит лежать на кровати, прижимаясь к ее животу ухом. Что он хочет услышать? Карина не знает, но лицо его в такие моменты выглядит забавно. «У тебя в животе бьется второе сердце», – любит повторять он.