Аджи Диас - Торговец счастьем Страница 16

Только зачем нужны деньги, если ты лунатик, подумала Коул, наблюдая за тем, как Стром показывает свои документы конструктам.

Стражники, вооруженные паровыми карабинами, с черными «лицами» и красными фоторецепторами, напоминали манекенов из магазинов одежды, но были бронированными и гораздо умнее.

Как же сильно изменился мир за последний век! И все благодаря веществу под названием «сангум» и законам мироздания, открытыми миру лампидами. Благодаря им ездили машины, летали дирижабли и существовали конструкты. Ядовитый сангум получали из недр земли, выкачивали в виде жижи или добывали как руду. В зависимости от места добычи, сангум имел разное состояние. На юге он был жидкий и вязкий, его вливали в двигатели теней, позволяющие паролетам противиться земному притяжению или двигающим колеса паромобилей. Северный сангум являл собой крепкий кристалл, который вырабатывал энергию из света и тьмы, даруя людям и конструктам электричество. В последние годы ученые пытались найти применение и газообразному сангуму, свойства которых не были до конца изучены. Обычный паровой двигатель, после добавления этого вещества творил чудеса. Вместо десятков тонн угля или дров хватало нескольких кристаллов и сотни литров сангума. Вещество бодро гоняло поршни, практически мгновенно меняло свою температуру, стоило потянуть за нужный рычаг, и по сути являлось многоразовым горючим. В большинстве транспортных средств Серры имелся сангумный генератор и сангумный двигатель: один – для кристалла, что накапливал энергию, другой – для движения. Схожий принцип действовал и в устройстве конструктов, которые лишь раз или два в год меняли кристаллы сангума.

Совсем по-иному обстояли дела с оружием. Парострелы могли быть простыми, с крупицей твердого сангума на курке. Маленькая пуля без пороха и гильзы выстреливала силой мгновенного давления. Прагматично и удобно. А вот, паровые карабины, используемые стражами Банка огня, имели сферический генератор на прикладе и мощный конденсатор, предохраняющий оружие от незапланированных взрывов. В больших количествах сангум являлся материей весьма нестабильной и взрывоопасной. Приходилось страховаться и избегать повышенных температур. Крупнокалиберный ствол карабина был не по размерам велик для пуль, которыми его заряжали. Ружье выстреливало маленьким снарядом с сердцевиной из сангума, а та из-за гравитационных аномалий окружала себя сферой из невероятного давления и при попадании разрывала цель в клочья.

– Будьте добры, покажите свои документы, – попросил Стром спутницу и бросил короткий взгляд карабин стражников. Он хорошо разбирался в парострелах и считал, что эти карабины слишком расточительны. – Им нужно проверить вас. Прошу.

Коул с нежеланием предоставила паспорт и даже сняла кепку, чтобы стражник опознал ее.

– Проходите, – глухим, металлическим голосом сказал тот.

– Благодарю, – улыбнулся Стром и вошел в приятную прохладу здания.

Коул выразительно фыркнула.

– Они же конструкты. Всего лишь набор когниторных перфокарт. К чему эти любезности?

– О, некоторые из них более человечны, чем вам кажется, – ответил Стром, уверенно шагавший впереди.

Стук каблуков туфель дворецкого эхом отдавался от далеких стен и высокого потолка пустого зала. К удивлению Коул, здесь кроме колонн почти ничего не было. Они остановились в центре зала, и вскоре из-за дальних колонн к ним навстречу вышел мужчина.

– Машины – есть машины, – сказала Коул. – У них нет души. А вместо сознания лишь набор цифр. Или вы из тех, кто сохнет по машинам?

– Не совсем. Просто не все конструкты такие простые, как те стражники. Есть и те, которых от человека не отличишь.

– Не может быть. – отмахнулась Коул. – В Манселе есть десять заводов по производству жестянок, и поверьте мне, я никогда не спутаю человека с машиной. Есть грузчики, шахтеры, уборщики, боевые механизмы. Но ни один из них не похож на человека.

– Уверены? – улыбнулся Стром и приветственно протянул руку господину в сером сюртуке и старомодном белом парике. – Здравствуйте, ТДР-6. Как ваши дела?

– Здравствуйте, господин Стром, – улыбнулся работник банка, пожав руку собеседника. – Вы же знаете, что большинство знают меня под именем Теодор.

– Он машина?! Да быть такого не может! – не выдержала Коул и слегка согнувшись вперед, пригляделась к Теодору. – Как живой…

– Я итак живой, мадемуазель, – сдержанно улыбнулся конструкт с резиновым лицом. – Хотя вы можете со мной не согласиться, ведь у людей несколько иное мнение о жизни.

– Машина – есть машина! – повторила разозленная «мадемуазель». – И неважно, насколько он похож на человека. Просто чуть больше перфокарт.

– Я этого и не отрицал, – улыбнулся снова Теодор и обратился к Строму. – Все готово. Прошу следовать за мной. Господин Кроктор уже заждался.

Они прошли в дальний угол зала, где обнаружился кабинет господина Кроктора. Большое и светлое помещение было наполнено запахом лаванды, но гости не заметили никаких цветов. Их встретили книжные полки, удобные кресла, большой стол и печь в стене, закрытая тяжелой железной дверью. На одном из кресел для гостей восседал Крит, а за столом находился тучный иглоликий в дорогом костюме. Часть острых коротких наростов, выступающих над верхней его губой, напоминали усы.

– О, здравствуйте, мадемуазель Марс! – приветствовал иглоликий и поправил редкие пряди волос на лысой макушке.

Стром еле сдержал улыбку, наблюдая злость Коул.

– У меня другая фамилия, – буркнула Коул.

– О, мы это исправили! – просиял банкир. – Все бумажные дела были улажены еще вчера. Ваш новый паспорт скоро будет готов. Признание наследства и подтверждение вашей личности уже сделаны. Все печати поставлены и подписи собраны. Можете поблагодарить господина Крита за это. Иначе нам пришлось бы возиться несколько месяцев.

Иглоликий ткнул пухлым пальцем, на стопку бумаг, лежавших на его столе.

– Здравствуй, Коул, – подал голос Крит и жестом указал на соседнее кресло.

Стром и Теодор, отвесив легкий поклон, удалились. Тем временем Коул, сев в кресло, уже представляла себе, насколько богатой она сегодня станет. С Критом она так и не поздоровалась, лишь коротко глянув на старика.

– Меня зовут Кроктор Меньес. – представился иглоликий и продолжил с сочувствующим тоном. – Вас было очень сложно найти. К сожалению, мы не знали ни вашего имени, ни фамилию. История ваших родителей очень трогательна и трагична. Знаете, суть в том, что, когда вы родились, в стране бушевала гражданская война. Был полный хаос. Ваша мать, к сожалению, умерла, пересекая границу с Телосом, а вы еще в младенчестве были отправлены в сиротский дом, уже под другим именем. Понадобилось несколько лет, чтобы мы смогли отыскать вас. И теперь, наконец, вы здесь, чтобы получить то, что вам оставили ваши родители. Они, Вальма и Феликс Марсы, были людьми из высших слоев общества. Дочь аристократа и рыцарь преторианского Ордена.

Да, начало хорошее, продолжай, подумала про себя Коул.

– У них был крупный счет в нашем банке. Около миллиона Серрских марок нынешним курсом. Так же в их распоряжении имелось три дома. Два в Аррасе и один Метифаре.

Метифар?! О! Великолепно! Там и буду жить! Будем с Мерил плескаться в море и нежиться на пляже.

– Они были людьми чести, героями. Но, к сожалению, они выбрали не ту сторону.

Куплю себе машину, а Мерил шубу из морской лисы…

– К сожалению, и для вас…

Что?! Нет, толстяк, даже не смей…

– Все это было до революции, – голос иглоликого изменился, стал чуть жестче. – Ваши родители отказались сдаваться новой власти. А ваш отец был одним из немногих преторианцев, кто до последнего защищал императора. Новое правительство объявило его и вашу мать предателями, в принципе, как и всех, кто хоть как-то поддерживал прошлую власть. Банковские счета были… эм, скажем так, аннулированы. Все имеющиеся деньги были конфискованы Сенатом, а дома разрушены во время гражданской войны, кроме одного.

Нет… не-е-е-е-е-т!

Глаза Коул чуть не выскочили из орбит.

– Все эти двадцать… девятнадцать лет этот дом находился на содержании у правительства города. – иглоликий сверился с бумагами, лежащими на столе. – Единственное, что у вас осталось это дом в Желтой роще. Но содержание инсулома обходится достаточно дорого, и вы должны уплатить городу довольно круглую сумму. – еще один взгляд на документы. – Триста тысяч марок.

– Чего?! – не выдержала Коул, вскочив с кресла. – Содержание дома? Да он в упадке! Никто его не содержал! Все эти годы он медленно умирал! Что вы несете?! Как Сенат мог забрать деньги моих родителей?!

– Успокойтесь. В те времена Сенат забрал деньги всех аристократов. Извините…