Роберт Стайн - Первое свидание Страница 9

— Разве в октябре так рано идет снег? — спросил он.

— Не знаю, — откликнулась она. — Может быть. — Затем бросила взгляд на часы. — Ой, мне пора домой. Нельзя опаздывать на работу.

— Извини, — сказал он, краснея. — Я не хотел причинить тебе неприятности.

— Какие неприятности? — удивилась она, взяла его за руку и с трудом перешагнула через лежащий ствол дерева. — Прогулка получилась чудесной. Мне очень понравилась. — Челси улыбнулась ему.

Уилл не ответил ей улыбкой. Его глаза беспокойно бегали. Большими шагами он пошел впереди нее.

Снег перестал идти так же быстро, как и начался. Небо немного прояснилось.

Когда оба добрались до своих вещей у березы, Уилл; вдруг остановился и повернулся к ней. Его черные глаза сверкали. Казалось, они впивались в ее глаза. После некоторого раздумья он спросил:

— Хочешь в субботу вечером пойти в кино или еще куда-нибудь?

— Да. Вот здорово! — воскликнула Челси. И выпалила: — Первое свидание! — Но от смущения тут же зажмурила глаза и поспешно нагнулась, чтобы; поднять свой ранец, надеясь, что благодаря чуду Уилл не услышал ее последних слов. Ну почему она это ляпнула? Почему всегда так несдержана?

«Прямо хочется умереть, — подумала Челси. — Провалиться сквозь землю, чтобы никто меня больше не видел». С трудом она заставила себя посмотреть на Уилла. К ее удивлению, он тепло улыбался.

— Ты умеешь хранить секреты, Челси? — спросил он, подходя ближе. — Это и мое первое свидание.

— Как я рада, — робко промолвила Челси.

И пожалела, что не смогла придумать что-нибудь получше, поумнее. Но как бы то ни было, после признания Уилла ей стало легче.

— Давай назначим тайное свидание, — тихо предложил он, стоя очень близко и глядя ей в глаза. — Никому не говори. Пусть это останется между нами. Между нами двумя.

«Как романтично!» — подумала она. Ей хотелось высоко подпрыгнуть и закричать от радости. Очень симпатичный парень назначил ей первое свидание. Он так мил. И такой… честный. И такой же робкий, как она. И она ему нравится.

— Хорошо, — произнесла Челси почти шепотом. — Пусть это будет наш секрет, Уилл. Наше первое свидание.

Глава 9

Ha следующий день, когда Челси упражнялась на саксофоне, входная дверь распахнулась и в гостиную влетела миссис Ричардс. Ее волосы и плащ совсем промокли.

Челси глянула в окно и увидела, что на улице идет проливной дождь и стало так темно, словно наступила ночь. Вчерашний снег, который шел всего несколько минут, не успел покрыть землю, а сегодня Челси так сосредоточилась на музыке, что не заметила, как начался ураган с ливнем.

— Мам, с тобой все в порядке? — бросилась она к матери, чтобы помочь ей снять промокший плащ. — Почему ты так рано вернулась домой? — Челси бросила взгляд на каминные часы. Они показывали четыре часа тридцать минут.

— Не спрашивай, — устало ответила мать. Она дрожала и, повернувшись к дочери, пожаловалась: — Продрогла до костей.

Челси ахнула, увидев, что белая форма матери перепачкана кровью.

— Мам… что случилось?

— В больнице произошел маленький несчастный случай. Один пациент поскользнулся в ванной и порезался. Но все не так плохо. Вот только моя запасная форма осталась дома. Наверху. Пришлось идти за ней под этим ливнем, — пояснила миссис Ричардс.

— Значит, ты опять уйдешь на работу? — спросила Челси, все еще продолжая держать в руках ее плащ.

— Да. И мне придется отработать смену Алис Броуди. У нее грипп. — Мать начала подниматься по лестнице в свою комнату, чтобы переодеться. — О, посмотри на мои туфли. Совсем промокли. А у меня других нет.

Челси последовала за ней.

— Мам, ты все время проводишь в больнице. Я тебя совсем не вижу.

— Только не начинай жаловаться, — строго предупредила миссис Ричардс. — Я не в настроении. Поверь мне. — Она остановилась в дверях своей комнаты и обернулась. — Я вернусь домой к ужину в субботу вечером. На работу мне идти только поздно вечером. Мы обе сможем хорошо поужинать и выговориться.

— Нет, не сможем, — возразила Челси.

На лице матери появилось изумление.

— У меня свидание, — сообщила Челси.

Миссис Ричардс широко раскрыла глаза.

— Да ведь это просто здорово!

— Ты не шутишь? — поинтересовалась Челси, немного разочарованная тем, что мать не отпустила очередной саркастической шутки.

— Слишком промокла, чтобы шутить, — ответила та. — К тому же рада за тебя. Я знаю, что ты все время проводишь в одиночестве.

Пока мать надевала чистую форму, Челси рассказала ей об Уилле, новом ученике в классе, о том, как они гуляли по парку Шейдисайда, какой он робкий, но милый. Миссис Ричардс казалась очень довольной.

— Сгораю от нетерпения познакомиться с ним, — сказала она, улыбаясь и разглаживая на себе белую накрахмаленную юбку. — О, забыла рассказать тебе о папе. Я разговаривала с ним.

— И?

— Его перевели из отделения интенсивной терапии. Врачи считают, что он сможет вернуться домой через неделю или две. — Мать подбежала к Челси и быстро, растроганно ее обняла. — Разве это не здорово?

— Здорово! — радостно воскликнула Челси. — Это значит, что мы сможем навещать его в обычные часы для посетителей. — Она взглянула на часы, стоявшие на столе у постели матери. — О боже! Опаздываю на работу. Сегодня вечером мне менять Кристи. Она по-настоящему разозлится, если я приду хоть на две секунды позже.

Из-за дождя большинство постоянных посетителей кафе не пришли. Заглянуло несколько человек, стряхивая воду с плащей, потирая руки и дрожа от холода. Все как один заказывали супы, чили и горячий кофе.

Челси большую часть времени провела в задней кабинке, делая задание по геометрии. Она почти решила последнюю задачку, когда в кабинку бесшумно проскользнула темная фигура.

— Спаркс! — вскрикнула Челси, вздрогнув.

Он широко улыбался, хотя вода стекала с его черных волос на лоб. Спаркс снял куртку, положил ее рядом с собой на сиденье, оставшись в выцветшей голубой рабочей рубашке.

— Как дела? — спросил он, тряхнув головой и обдав стол струей воды.

Челси закрыла тетрадь.

— Тише, — попросила она, почувствовав, как по коже пробежал холодок. Спаркс так сурово и пристально смотрел на нее, что она почему-то заволновалась и с тревогой взглянула в сторону кухни.

Эрни сидел на табурете рядом с раковиной, держали в руках свернутую газету и решал кроссворд.

Челси выскользнула из кабинки, желая избежать взгляда застывших глаз Спаркса.

— Что тебе принести?

— Кофе, — забарабанил он пальцами по поверхности стола. — И пирожок, если он не слишком черствый.

— Пирожки утренние, но думаю, с ними все в порядке, — ответила Челси.

«Почему я так нервничаю в его присутствии? — спросила она себя, бросая пирожок на тарелку и направляясь к автомату с кофе. — Не потому ли, что он меня привлекает? Или, может, в нем таится что-то необычное, странное и опасное? Интересно, а я ему нравлюсь? — Она налила слишком много кофе и наклонила чашку, чтобы отлить лишний, продолжая рассуждать: — Нет. Не нравлюсь. Я же не красавица. Хотя, может быть, он очень одинок. Или скорее всего просто меня разыгрывает, смеется надо мной».

Придя к такому выводу, Челси решила разузнать о нем побольше. Проскользнув обратно в кабинку, поставив перед ним кофе и тарелку с пирожком, она посмотрела ему в лицо. Но по нему ничего нельзя было прочесть. Спаркс откусил большой кусок пирога, сахарные хлопья прилипали к его губам.

— Так откуда ты? — спросила Челси, стараясь говорить непринужденно.

Он прожевал и проглотил кусок пирога, отпил глоток кофе и только потом ответил:

— Отсюда. — Его черные глаза сверкали.

— Где это?

Спаркс пожал широкими плечами.

— Просто отсюда. — Он откусил еще кусок пирога. — Я часто переезжаю.

— Ты не ходишь в школу? — Она твердо решила вытянуть из него хоть что-то.

— Хожу, — выпалил он.

— В какую?

— Ну, если честно, то ни в какую, — отвел он глаза. — Бросил. — Потом сделал еще глоток кофе, улыбнулся Челси поверх дымящейся чашки и уточнил: — Я бросил учебу в средней школе.

Она неловко рассмеялась.

— В школе не так уж плохо. Я, например, играю в оркестре, — и тут же пожалела, что сказала это. «Ну зачем я об этом? — удивлялась Челси, чувствуя, как у нее пылают щеки. — Это так глупо!»

— На чем же ты играешь? На тубе?

Казалось, он не шутил, но она обиделась. «Конечно, он думает, что я такая большая и толстая, а поэтому мне следует играть на тубе. Почему он не сказал на флейте?»

— Ты смеешься надо мной, — проговорила Челси, поглядывая в сторону кухни.

Эрни, с карандашом наготове над свернутой газетой, сидел все в той же позе.

— Нет, не смеюсь! — возразил Спаркс, поднимая обе руки вверх. — Просто подумал, что ты, возможно, играешь на тубе.