Вера Погребинская - Социально-экономические проблемы России второй половины XIX – начала XX века. Учебное пособие Страница 9

В этих условиях возникают два варианта выживания параллельной экономики: срастание с государственной экономикой или противостояние ей путем объединения усилий. Ликвидация нэпа была направлена против второго варианта, она объективно означала победу государственного капитализма. Его официальное определение как социализма или существующее в настоящее время определение «государственный социализм» для научного описания принципов хозяйствования в 30–50-е годы не меняет существа проблемы. Она заключалась в победе самого крупного частного собственника в лице государства над мелкими частными собственниками.

Однако объективные законы ведения хозяйства таковы, что один собственник не в состоянии удовлетворить растущие потребности населения в элементарных товарах и услугах. Если в годы войны и глубоких потрясений народ сознательно готов ограничивать свои потребности, то в мирное время неудовлетворенность потребностей чревата социальным взрывом. Именно голод начала 30-х годов стал сигналом для введения неонэпа. Почвой постоянного воспроизведения параллельной экономики в 30–50-е годы становится неспособность госсектора удовлетворять растущие потребности населения. Хозяйственное законодательство того периода строится так, что сеет неуверенность мелкого предпринимателя в завтрашнем дне, страх перед всесилием власти, отсюда появляется дополнительный стимул ухода в тень. Жизнеспособность параллельной экономики определяется богатыми традициями жизни «вопреки» закону.

С конца 50-х – начала 60-х годов начинается новый этап развития параллельной экономики. Хотя этот период не входит в рамки нашего пособия, хочется отметить, что многие неудачи реформирования экономики в период правления Н. С. Хрущева были связаны с непродуманной политикой в области параллельной экономики (наступление наличное подсобное хозяйство, цеховиков, местную промышленность).

Изучение этапов развития параллельной экономики позволяет выявлять суть ее эволюции. Она заключается в следующем.

1. В недрах крестьянского хозяйства, купечества, старообрядцев формировались ростки «демократического капитализма». Его основатель – труженик, новатор, человек, способный на риск. Конкуренция демократического капитализма с государственным капитализмом складывалась в пользу последнего. «Демократический капитализм» или сращивался с государственным, или вынужден был уходить в тень.

2. Кооперация мелких собственников в противостоянии государственному капитализму оказалась не жизнестойкой в силу особенностей российского государства. Хотя, по мнению многих крупных ученых, именно она могла стать оптимальным путем развития России.

3. Особая роль государства при громадном разнообразии территориальных, национальных и экономических условий хозяйствования имела и положительные, и отрицательные последствия. Их разделение возможно лишь на основе исследования двух основных функций государства: защитника интересов населения и частного собственника. История развития параллельной экономики свидетельствует о том, что функция крупного частного собственника часто преобладала.

4. Традиции функционирования вопреки законодательству привели к большой устойчивости параллельной экономики, которая обладала разнообразной структурой. В период нэпа и неонэпа она особенно плодотворно развивалась в отраслях группы «Б» и услугах.

5. И в качестве последнего вывода хотелось бы вспомнить слова Альберта Матиеса, приведенные в книге Де Сото и подтвержденные событиями начала 90-х годов в России: «Революция, истинные революции, не те, что лишь изменяют политические формы государства и членов правительства, а те, что преобразуют институты общества и отношения собственности – назревают подспудно, пока случайные обстоятельства не воспламенят их»[15].

Существование параллельной экономики влияло на развитие многоукладности России.

1.5. Проблема хозяйственной многоукладности

Проблема хозяйственной многоукладности России неизменно возникает при попытках реформирования экономики, так как одномерность теоретических подходов на практике оборачивается нереализацией замыслов реформаторов.

В 50–60-е годы XX в. в нашей экономической науке сформировалось «новое направление», представители которого отстаивали институциональный подход к экономике России. Суть подобного подхода заключается в том, что институционализм подходит к экономике исторически, рассматривает не количественные, а качественные ее изменения. Институционализм изучает социальную экономику – экономику как часть более крупной социальной системы, но без выделения ее в качестве «базиса», т. е. экономику во всем многообразии ее связей с другими системами общественного развития. Если такое признанное экономическое направление, как маржинализм, опираясь на количественные зависимости, приходит к некой однозначности, то институционализм опирается на многовариантность. Поэтому институциональный подход создает методологические предпосылки для исследования национальных особенностей, что и было задачей «нового направления».

Инициирование подобного подхода было связано с возвращением к проблеме многоукладности экономики России. Эта проблема вновь стала актуальной в период реформ Н. С. Хрущева (50–60-е годы XX в.), так как удачи и неудачи реформы еще раз показали неоднородность хозяйства России. Она не обсуждалась в широких научных кругах, но историки-экономисты не могли не ощутить влияния этой проблемы на ход реформ.

Представители «нового направления», опираясь на исследование фактов экономического развития России во второй половине XIX – начале XX в., отстаивали «новое» (отсюда и название, родившееся в ходе дискуссии) в сравнении с традиционным представлением об экономике России накануне Октябрьской революции. Изучение капитализма России привело их к выводу о мозаичности и многоукладности ее экономики как определенного типа развития. В «новое направление» входили такие известные историки, как А. Анфимов, П. Волобуев, М. Гефтер, М. Гиндин, Ю. Нетесин, К. Тарновский.

Интересно, что возглавлял направление директор Института истории АН СССР П. Волобуев, который в дальнейшем был отстранен от должности, но не отказался от идеи «нового направления». И сам П. Волобуев, и все другие представители «нового направления» были незаурядными учеными и не подчинялись решениям руководителей «историческим фронтом» (в то время его возглавлял С. П. Трапезников). Заслуга Волобуева заключается прежде всего в том, что он организовал коллектив, в который входили люди, способные консолидироваться для поиска научной истины.

Для понимания и использования методологии «нового направления» в целях реформирования экономики полезно обратиться к истории институционализма в России. Считается, что институционализм как направление экономической мысли вырос из немецкой исторической школы. Но один из ее родоначальников В. Рошер («старая» историческая школа) выделял в качестве ее предшественницы так называемую «немецко-русскую школу», куда он включал немецких экономистов, преподававших в российских университетах. Он писал: «Они прибывали в Россию с научными представлениями об экономических законах более высокого уровня развития, годных для всего мира (речь идет о классической политэкономии. – В. П.). Однако практический смысл скоро убеждал их, что эти законы очень мало годятся для России. Они старались расширить эти законы, чтобы распространить их и на Россию, и, одновременно, на базе статистических данных наблюдали различные, совершенно иные, первичные ступени культуры, существовавшие в России, приходили к выводу об относительном во времени и пространстве характере абсолютных законов существующей экономической теории»[16].

Идею «относительности во времени и пространстве абсолютных законов экономики» в самой России отстаивали славянофилы и либеральные народники. Либеральные народники интерпретировали ухудшение материального положения народа как последствие перенимания чуждого опыта без учета отечественных традиций. Наиболее ярко подобное противостояние чужому опыту было выражено такими либеральными народниками, как В. П. Воронцов, Н. Ф. Даниельсон, Н. К. Михайловский, С. Н. Южаков. Народники были чрезвычайно сильны и убедительны в критике концепции «догоняющего развития». Предлагали они и свой путь развития для России, Он заключался в развитии сельского хозяйства как базы промышленности, ограничении иностранного капитала, опоре на местную промышленность. Но как осуществить этот путь, не превратившись в полуколонию или колонию развитых государств? Ответ на этот вопрос не был достаточно подготовлен народниками.

Но их идеи не погибли. В 50–60-е годы XX в. российские историки-экономисты вновь возвращаются к проблеме соотношения общих закономерностей прогресса и российских особенностей. Именно в этот период возникает «новое экономическое направление» (А, Анфимов, П. Волобуев, М, Гефтер, И. Гиндин, Ю. Нетесин, К. Тарновский), в котором наиболее полно проявились черты институционального подхода к экономике.