Пятеро детей и Нечто - Эдит Несбит Страница 35

Взрослый Ягненок нахмурился.

– Моя дорогая Антея, сколько раз повторять, что меня зовут Хилари, или Сент-Мор, или Деверо! Мои младшие братья и сестры могут называть меня любым из имен, данных мне при крещении, но кличка «Ягненок» – пережиток глупого далекого детства.

Какой ужас. Он что, теперь стал их старшим братом? Ну, конечно, стал, раз он взрослый, а они еще дети – к такому выводу, пошептавшись, пришли Антея и Роберт. Но благодаря почти ежедневным приключениям, пережитым из-за исполненных псаммиадом желаний, дети стали не по годам мудрыми.

– Дорогой Хилари, – сказала Антея (остальные поперхнулись, услышав это имя), – ты ведь знаешь, отец не хочет, чтобы ты ездил в Лондон. Он не хочет, чтобы ты бросал нас без присмотра…

И она пробормотала себе под нос:

– Какая я лгунья!

– Послушай, – вступил в переговоры Сирил, – ты наш старший брат, так может, будешь вести себя соответственно? Отвези нас в Мейдстоун, мы там попируем, а после все вместе отправимся на реку. Что скажешь?

– Бесконечно обязан за предложение, – учтиво ответил Ягненок, – но я предпочел бы провести время один. Идите обедать… Я имею в виду – без меня. Возможно, я смогу прийти к чаю… А может, мне удастся вернуться домой только тогда, пока вы уже будете лежать в постельках.

«В постельках»! Несчастная четверка обменялась красноречивыми взглядами. Им покажут «постельки», если они вернутся домой без Ягненка.

– Мы обещали маме не спускать с тебя глаз, когда будем брать тебя с собой, – сказала Джейн, прежде чем остальные смогли ее остановить.

– Послушай, Джейн, – сказал взрослый Ягненок, сунув руки в карманы и глядя на нее сверху вниз, – маленькие девочки должны радовать глаз, а не слух. Вам, детям, пора научиться не путаться под ногами. А теперь бегите домой – и, если будете хорошо себя вести, я, возможно, завтра дам каждому из вас по пенни.

– Старик, а куда ты, собственно, собираешься? – сказал Сирил, изо всех сил стараясь говорить «как мужчина с мужчиной». – Ты мог бы позволить нам с Бобом пойти с тобой, даже если не хочешь брать девочек.

Со стороны Сирила было очень благородно сделать такое предложение, потому что он никогда не любил показываться на людях с малышом, а ведь после захода солнца Ягненок снова должен был стать маленьким.

Тон «как мужчина с мужчиной» не пропал зря.

– Съезжу в Мейдстоун на велосипеде, – беззаботно сказал новый Ягненок, поглаживая маленькие черные усики. – Пообедаю в «Короне»… А там, глядишь, отправлюсь на реку, покататься на лодке. Но я не могу посадить всех вас на свой велосипед, верно? Бегите домой, будьте паиньками.

Положение ухудшалось с каждой минутой. Роберт обменялся отчаянным взглядом с Сирилом. Антея вынула из-за пояса булавку, оставив зияющую брешь между юбкой и кофточкой, и украдкой передала булавку Роберту, состроив самую многозначительную и мрачную гримасу.

Взяв булавку, Роберт ускользнул на дорогу. Там стоял велосипед – красивый новый велик. Конечно, Роберт сразу понял, что раз Ягненок вырос, у него должен был появиться велосипед. Возможность иметь двухколесную машину всегда была одной из причин, по которой сам Роберт хотел вырасти.

Не мешкая, он пустил в ход булавку, и вот пожалуйста – одиннадцать проколов в задней шине, семь в передней. Он сделал бы в общей сложности и все двадцать два прокола, если бы шелест желтых листьев орешника не предупредил его о приближении остальных. Роберт поспешно нажал на каждое колесо и был вознагражден звуком «пшшш», с которым воздух выходил из восемнадцати аккуратных отверстий.

– А у тебя велосипед сломался, – сказал Ягненку Роберт, удивляясь тому, как быстро научился обманывать.

– Так и есть, – поддержал Сирил.

– Похоже, прокол, – сказала Антея, наклонилась, выпрямилась и показала Ягненку шип терновника, который заранее спрятала в руке. – Вот, смотри.

Взрослый Ягненок (или Хилари, как теперь, наверное, лучше его называть) начал накачивать шину, и стало совершенно ясно, что она и вправду проколота.

– Наверное, где-нибудь поблизости есть коттедж, где мне дадут набрать ведро воды? – спросил Ягненок.

Такой коттедж имелся, и, когда стало ясно, сколько в колесах проколов, было признано особым даром судьбы, что в коттедже есть услуга «чай для велосипедистов». Чаем там называлось нечто странное вроде полдника. Угощение для Ягненка и остальных пришлось оплатить из пятнадцати шиллингов, которые Роберт заработал, будучи великаном, – у Ягненка, к сожалению, денег не оказалось. Это стало для детей большим разочарованием, но безденежье постигает даже самых взрослых. Однако Роберт наконец-то наелся досыта, и на том спасибо.

Спокойно, но настойчиво несчастная четверка пыталась убедить Ягненка (или Сент-Мора) провести остаток дня в лесу. К тому времени, как он заделал восемнадцатый прокол, до конца дня оставалось не так уж много. Со вздохом облегчения Ягненок отвел взгляд от залатанных шин… И, внезапно поправив галстук, оживленно сказал:

– Сюда идет дама. Ради бога, не путайтесь под ногами. Бегите домой, спрячьтесь, исчезните куда угодно! Я не могу допустить, чтобы меня видели в компании маленьких грязнуль.

Его братья и сестры действительно сильно перепачкались, потому что утром Ягненок-малыш швырял в них в саду щедрые пригоршни земли. Взрослый Ягненок говорил, как самый настоящий «деспот», как после сказала Джейн, и дети действительно отступили в сад за коттеджем, оставив брата, с его маленькими усиками и фланелевым костюмом, наедине с молодой леди, которая подъехала к дому на велосипеде.

Когда она катила мимо, Ягненок приподнял шляпу. Хозяйка коттеджа вышла навстречу гостье, и молодая леди начала о чем-то с ней беседовать. Дети не расслышали, о чем именно, хотя выглядывали из-за угла и слушали во все уши. Им не стыдно было подслушивать, ведь как сказал Роберт: «Мы имеем на это право, раз несчастный Ягненок в таком состоянии».

Потом Ягненок тоже заговорил – томным, очень учтивым тоном; вот его слова дети услышали хорошо.

– Прокол? – спросил он. – Не могу ли я чем-нибудь помочь? Если вы позволите…

Раздался сдавленный взрыв смеха, и взрослый Ягненок (он же – Деверо) сердито скосил глаза в ту сторону.

– Вы очень добры, – сказала дама, глядя на Ягненка.

Она выглядела довольно застенчивой, и, как выразились мальчики, непохоже, чтобы у нее было что-то эдакое на уме.

– Можно подумать, ему мало на сегодня залатывания проколов, – прошептал Сирил. – И если бы она только знала, что на самом деле перед ней всего лишь плаксивый, глупый маленький ребенок!

– Он не глупый и не плаксивый, – сердито пробормотала Антея. – Он очень даже милый! Если бы только кое-кто оставил его в покое. Он все еще наш золотой Ягненок, каким бы его ни делали глупые мальчишки, верно, Киска?

Джейн