Отто Бисмарк - С русскими не играют Страница 20

Тут можно читать бесплатно Отто Бисмарк - С русскими не играют. Жанр: Документальные книги / Биографии и Мемуары, год 2014. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Отто Бисмарк - С русскими не играют

Отто Бисмарк - С русскими не играют краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Отто Бисмарк - С русскими не играют» бесплатно полную версию:
Первый канцлер Германской империи Отто фон Бисмарк вошел в историю как «железный канцлер». О нем – создателе II Рейха – написано тысячи книг, но ни одна из них так и не смогла раскрыть все тайны этой самой яркой и неординарной личности 19 века. И ни один из историков не смог разгадать секреты его политической гениальности и прозорливости. Споры о нем бесконечны.

Как из «бешеного юнкера» Бисмарк превратился в «бешеного депутата» Берлинского ландтага? Почему потомок рыцарей решал «великие вопросы времени» железом и кровью? Для чего он развязал друг за другом три войны – с Данией, Австрией и Францией? Почему он поддерживал двух российских императоров – Александра II и Николая II? Какие интриги он плел, будучи послом Пруссии в России? Чем закончилась страстная любовь Бисмарка и юной русской княгини Екатерины Орловой-Трубецкой? Какие предупреждения Бисмарка о грядущих военных конфликтах полностью сбылись? А какие его оценки будущего, которое ожидает мир, не потеряли актуальности и в наши дни?

Отто Бисмарк - С русскими не играют читать онлайн бесплатно

Отто Бисмарк - С русскими не играют - читать книгу онлайн бесплатно, автор Отто Бисмарк

Традиционная русская политика, которая основана на общности веры и на узах кровного родства, не оправдала себя, равно как и идея «освободить» от турецкого ига и тем самым обратить в сторону России румын, болгар, православных, а при случае и католических сербов, под разными наименованиями живущих по обе стороны австро-венгерской границы. Не так уж нереально то, что в далеком будущем все эти племена будут насильственно присоединены к русскому миру. Но вот то, что одно только освобождение превратит их в приверженцев русского могущества, выглядит более невероятно. Это подтверждают прежде всего греки. Со времен Чесмы (1770 г.) [101] они считались опорой России, и еще в русско-турецкую войну 1806–1812 гг. цели императорской политики России не подлежали изменению. Пользовались ли действия гетерий во время уже ставшего популярным даже на Западе восстания Ипсиланти (этого, с помощью фанариотов [102], плода грекофильской политики в восточном вопросе) такой же единогласной поддержкой множества различных русских направлений (от Аракчеева до декабристов), не имеет значения. Всё равно греки – эти первенцы русской освободительной политики, принесли России разочарование, хотя еще и не окончательное. Освобождение греков со времен Наварина и после него даже в глазах русских перестало быть русской специальностью [103]. Но много воды утекло прежде, чем русский кабинет извлек надлежащие выводы из этого плачевного результата. Россия – сырая тяжеловесная масса, которая не может легко отзываться на каждое проявление политического инстинкта, не имея способности переварить его. Освобождение продолжалось – и с румынами, сербами и болгарами повторялось то же, что и с греками. Все эти племена охотно принимали поддержку русских для освобождения от турок, но, став свободными, они не проявляли никакой склонности заменить султана царем. «Единственный друг» царя, князь черногорский [104] (это можно извинить в силу его отдаленности и изолированности), только до тех пор будет вывешивать русский флаг, пока рассчитывает получить за это благодарность деньгами или военной силой. Я не знаю, разделяют ли в Петербурге убеждение, однако здесь Петербурге не может оставаться неизвестным, что «владыка» (Vladika) [105] был готов, а быть может, готов и теперь, встать во главе балканских народов в качестве султанского турецкого коннетабля [106], если бы эта Порта поддержала эту идею, чтобы быть полезной Черногории. Если в Петербурге хотят сделать действенный вывод из всех этих неудач, то было бы естественно ограничиваться более реальными успехами, которые можно достичь мощью полков и пушек. Поэтичная историческая картина, возникшая в воображении императрицы Екатерины, когда она дала своему второму внуку имя Константин [107], лишена практической почвы. Освобожденные народы не благодарны, а требовательны. Я думаю, что в нынешнее реалистическое время русская политика в восточных вопросах будет руководствоваться соображениями более технического, нежели мечтательного толка. Первой практической потребностью для поднятия сил на Востоке является обеспечение Черного моря. Если удастся запереть Босфор крепким замком из орудийных и торпедных установок, то южное побережье России окажется защищенным даже лучше, чем балтийское, которому превосходные силы англо-французского флота не могли причинить большого урона в Крымскую войну. Если петербургский кабинет задается целью во что бы то ни стало запереть вход в Черное море всего и для этой цели имеет в виду привлечь к себе султана – любовью, деньгами или силою, то его соображения должны быть именно такими. Если Порта не пожелает дружественного сближения с Россией и против угрозы насильственных действий сама обнажит меч, то тогда Россия подвергнется нападению с другой стороны. Именно на такой случай рассчитано, по моему мнению, сосредоточение войск на западной границе. Если же получится запереть Босфор мирным путем, то державы, считающие себя здесь потерпевшими, скорее всего до поры до времени останутся спокойными, потому что каждая будет ждать инициативы других и выжидать решения Франции. Больше, чем интересы других держав, наши интересы согласуются с движением русского могущества к югу, – можно даже сказать, что оно будет полезно нам. Дольше других мы можем ждать, пока развяжется узел, затянутый Россией.

* * *

Основываясь на полученных депешах, я поднял вопрос о визите в Россию, который по желанию его величества должен был состояться летом. Я выразил по этому поводу свои возражения, подкрепив их напоминанием о тайных донесениях из Петербурга, которые граф Гацфельдт переслал из Лондона. В них были недоброжелательные высказывания, якобы сделанные царем о его величестве и о последнем посещении России его величеством [108]. Император захотел, чтобы я прочел ему одно из таких донесений, которое как раз было у меня в руках. Я сказал, что не решусь на это, так как текст оскорбит его. Тогда император взял документ из моих рук и прочел его: он был справедливо оскорблен выражениями, которые приписывались царю. Выражения, которые приписывали Александру мнимые очевидцы, касались впечатления, которое произвел на него кузен во время его последнего визита в Петергоф, и они действительно были такими неблагожелательными, что я не знал, могу ли я вообще упомянуть об этом в донесении его величеству. У меня и без того не было уверенности в том, что сведения графа Гацфельдта правдивы (подложные документы, подсунутые императору Александру в 1887 г. из Парижа, я с успехом опроверг). Они возбуждали мысли о том, что с помощью фальсификации с другой стороны намереваются аналогичным образом воздействовать на нашего монарха, чтобы настроить его против русского родственника и сделать его врагом России в англо-русских спорных вопросов, а значит, и прямым или же косвенным союзником Англии. Но мы живем уже не в те времена, когда бесчестные шутки Фридриха Великого превращали императрицу Елизавету и госпожу де Помпадур (т. е. тогдашнюю Францию) во врагов Пруссии. Несмотря на это, я был не в силах зачитать или сообщить своему собственному суверену слова, приписанные царю. С другой стороны, я помнил, что император, как обычно, охвачен недоверием и думает, что я могу скрывать от него важные депеши, а справки, которые он наводил, касались не только меня. Император не всегда так доверял своим министрам, как доверял их подчиненным, и граф Гацфельдт, как полезный и покладистый дипломат, иногда пользовался большим доверием, чем его начальник. Во время встреч в Берлине или Лондоне Гацфельдт легко мог обратиться к его величеству с вопросом, впечатлили ли его те или иные важные сообщения. Если бы при этом выяснилось, что я не использовал их, а просто приложил к делу (а так было бы лучше) – император мог бы мысленно или устно упрекнуть меня в том, что я в интересах России скрыл от него эти депеши. Именно так днем позже было с военными донесениями одного консула. Скрытию донесений Гацфельдта противоречило мое намерение убедить императора отказаться от вторичного посещения Петербурга. Я ждал, что император учтет мой категорический отказ сообщить ему приложения к донесению Гацфельдта, ведь его отец и дед поступили бы так же. Поэтому я ограничился изложением документов, намекнув, что из них следует нежелательность визита императора для царя, которому будет легче, если визит не состоится. Текст, который император взял своими руками и прочитал, несомненно, оскорбил его настолько глубоко, насколько это вообще можно было представить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.