Владимилен Наумов - Евреи в войнах XX века. Взгляд не со стороны Страница 18

…Насмотрелся материала для картин, завались. Ты бы знал, как мне хочется писать, а тут блиндажи, пушки, люди, кони… Друг Дема! Верно, тебе надоело мое путаное письмо… Когда я вспоминаю твои картины, они меня успокаивают и переносят в мир русалок, сказки, в мир счастливый, где журчат ручьи и не слышно выстрелов, где свирель и Врубель, птицы где синие, где и мои героини, опершись на балкон, мечтательным взором смотрят в розовый туман…

Таким, страстно влюбленным в жизнь художником и человеком, остался в памяти всех, знавших его, наш друг Миша Гуревич.

4 июня 1944 года младший лейтенант М. Л. Гуревич посмертно удостоен звания Героя Советского Союза. Об одном из боев младшего лейтенанта Михаила Львовича Гуревича нам поведал, увы, лишь частично, Арон Лазаревич Абрамович в т. 1 упомянутой нами его книги. Читаем:

В боях этих (Белгородско-Харьковской операции. — В. Н.) участвовали… воины 270-й стрелковой дивизии… В ее 973-м стрелковом полку головным шел второй батальон, в составе которого сражалась батарея 45-мм орудий под командованием младшего лейтенанта Михаила Львовича Гуревича.

Немцы упорно сопротивлялись. Путь наступавшим преградила завеса пулеметного огня из вражеского дзота. Бойцы залегли. Но вскоре выстрелом одной из пушек батареи Гуревича вражеский дзот был уничтожен. Туг же разорвался вблизи пушки снаряд из немецкого танка. Орудийный расчет, определив по вспышкам местонахождение танка, открыл огонь и вражеский танк умолк. Когда неприятельские пехотинцы двинулись в атаку, пушки младшего лейтенанта Гуревича перенесли огонь на их траншеи. В результате контратака противника была отбита и стрелки второго батальона устремились вперед. К исходу дня они заняли две линии немецких траншей.

Приводим (с сокращениями) записи из блокнота помощника командира взвода одного из батальонов 973-го полка старшины Гарри Эдуардовича Айзмана:

«…23 июля. Мы находимся под непрерывным артиллерийским и минометным огнем. «Фрицы» бьют из Белгорода по нашим блиндажам, которые они сами соорудили и вынуждены были оставить под красноармейским натиском…

…24 июля. Противник пытался на нашем участке перейти в наступление. Гуревич со своим взводом оказался на правом берегу в ужасном положении, лицом к лицу с врагом, который прямой наводкой, правда беспорядочно, бьет по батарее 45-м пушек. Наше командование ответило на попытки немцев вернуть утерянные ими позиции сильным огнем «Катюш». Гуревич сообщил по связи в своем обычном стиле: наши снаряды так близко ложатся от его позиций, что он все время вспоминает известную артиллерийскую команду — «прицел пять — по своим огонь!»… Контратаки врага захлебнулись, все позиции за нами».

Замечательный художник младший лейтенант Михаил Львович Гуревич погиб 17 сентября 1943 года. Подробности, увы, автору неизвестны. Но высшую оценку его подвигу дал Президиум Верховного Совета СССР, удостоивший М. Л. Гуревича своим Указом от 04.06.1944 г. звания Героя Советского Союза посмертно.

Имя героя занесено на мемориальную доску, прикрепленную к одному из зданий в городе Демидове Смоленской области.

…На фронт Куников пришел сугубо штатским человеком, с медалью «За трудовое отличие», заслуженной на газетном поприще. А через год он стал одним из лучших офицеров морской пехоты. Тактическое мастерство Куникова уже скоро было отмечено орденом Александра Невского. Но кто знает, как нелегко это далось. Сколько ночей прошло без сна, как урезывал он свой скудный солдатский отдых. У его койки рядом с томиками Пушкина и Батюшкова, сборником пьес Ромашова — военные работы Энгельса и Ленина, статьи по тактике, какие-то заметки, выписки.

Мы вернулись на КП. Беседа продолжалась… Куникову часто приходилось отвлекаться. К нему то и дело входили люди, звонил телефон. Каждого приходилось выслушивать…

В штабах знали об этой вере людей в своего командира, волевого, интеллигентного, необычайно корректного человека. И как только в штабе начали готовить план десанта, прежде всего подумали об отряде первого броска, его командире. Двух мнений тут не было. Куников. Ему поручено укомплектовать отряд. Через много лет этот факт будет отмечен в одном из томов «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза», а тогда для него это была самая сложная задача. Ведь с теми, на кого падет его выбор, ему и идти в смертный бой. Надо было отобрать 800 человек. Выбрать их, где только он сочтет нужным, — на любом корабле, в любой части военно-морской базы. Моряков, готовых на самопожертвование во имя Родины, — легионы. Куников это знал хорошо. А ему надо только 800. Самых мужественных, самых отважных, самых умелых. И с каждым из них майор разговаривал. Нет, не анкета интересовала командира, а человек, его душа. <…>

Ночь на 4 февраля 1943 года. Холодная, сырая, с ветрами, пронизывающими насквозь…

Северо-Кавказский фронт во взаимодействии с флотом в эту ночь начинает крупную десантную операцию. Задача точна и ясна — освободить от оккупантов важный порт и военно-морскую базу Черноморского флота — Новороссийск… Куликов в ватных брюках, в стеганке чуть зеленоватого цвета, в ушанке, с кинжалом на ремне и перекинутым через плечо автоматом держит в руке лист бумаги… Он поднимает руку. Восемьсот человек слушают: «…Волю свою, силы свои, и кровь свою, капля за каплей, мы отдадим за жизнь и счастье нашего народа, за тебя, горячо любимая Родина!..»

Каждое слово написанной им клятвы волнует, западает в сердце…И корабли скрылись в кромешной тьме. Обстановка в эту студеную ночь сложилась весьма круто. У Южной Озерейки — месте высадки основных сил — в результате упорного сопротивления врага плацдарм захватить не удалось. Но в это время в рыбацкий поселок Станичка на западном берегу Цемесской бухты высаживался отряд Куникова. Удар его был ошеломляющим. Во вражеском стане началась паника, переполох. Так продолжалось очень недолго. Враг опомнился. С каждой минутой сопротивление гитлеровцев росло, огонь усиливался. Но теперь уже поздно…

В многотомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза» о немеркнущих днях семимесячной обороны Малой земли, начавшихся той памятной ночью броском отряда Куникова, сказано:

Много героев Малой земли пали смертью храбрых, защищая плацдарм у Новороссийска… На смену погибшим приходили другие мужественные люди, чтобы отстоять завоеванный дорогой ценой клочок родной земли.

Погиб и прославленный командир десантников майор Цезарь Львович Куников. Тяжело раненного, его вывезли на Большую землю, но спасти уже не смогли. Советское правительство посмертно присвоило ему звание Героя Советского Союза. Поселок Станичка — место, где сражались герои-десантники, по просьбе жителей ныне назван в его честь Куниковкой…

Что можно добавить к этим строкам из истории войны? А то, например, что и по сей день флагманский корабль десантников Черноморского военного флота России носит имя — «Цезарь Куников».

Командиру роты капитану Владимиру Герцику почти не приходилось вспоминать в первые месяцы войны о том, что он был диктором Всесоюзного радио.

…По-настоящему пришлось вспомнить о своей профессии Владимиру Борисовичу, когда его вызвали в Политуправление фронта. Немолодой полковник обратился к посетителю: «Немецкий знаете?» — «Немного учил в школе». — «На самолетах летали?» — «Ни разу в жизни». — «Ничего, к этому можно привыкнуть. Вы будете воздушным диктором. Знаете, с чем это едят? Будете летать в тыл противника и говорить людям правду о войне. У вас, товарищ Герцик, такой авторитетный голос, что, я думаю, немцы пачками начнут сдаваться в плен». — Тут полковник позволил себе улыбнуться. — «Вопросов больше нет? Тогда у меня все».

Через несколько часов Владимир Борисович был уже на небольшом лесном аэродроме, где в укрытии стояли знаменитые бипланы, прозванные на фронте по-всякому — и «кукурузниками», и «огородниками».

«Воздушный агитатор» был самым обычным У-2, только оборудованным для прямых радиопередач патефонным устройством, микрофоном и мощным динамиком, пристроенным в днище самолета. Маленький, как и его аппарат, коренастый пилот… пробурчал не слишком вежливо: «Ну, мастер художественного слова, усаживайся на листовках. Пассажирского салона предложить не могу»…

…Первый полет, ночью, над линией фронта — такое запоминается на всю жизнь, конечно, если посчастливится вернуться из этого полета…

Вскоре летчик кладет свою кожаную десницу ему на плечо. Теперь начинается привычная работа… Воздушный диктор забывает, что все это происходит в морозном зимнем небе, в расположении войск генерала фон Буша. Он включает микрофон и обращается ко всем немцам, сидящим в траншеях, блиндажах, эскарпах… ко всем рядовым и офицерам, думающим и не научившимся еще пока думать. Впервые ему выпадает случай побеседовать с ними лично, с глазу на глаз. И Герцик старается говорить как можно спокойнее и увереннее, — это должно заставить немцев прислушаться к нему.