Сражение за Берлин. Штурм цитадели Гитлера, 1945 - Вернер Хаупт Страница 11

– В настоящий момент я тоже не знаю, что будет дальше, – сказал генерал хриплым голосом. – Итак, Дувфинг, продолжайте доклад!

Полковник продолжал свой доклад об обстановке. Собственно, в этот вечер ничего не менялось. Русские повсюду наступали. Цоссен был занят противником, Эркнер также потерян, севернее позиций корпуса неприятель наступает через Хоппегартен в сторону центральной части Берлина. Справа окончательно потеряна связь с 9-й армией.

– Итак, – констатировал генерал Вейдлинг, – приближается конец, господа! Правда, еще не все потеряно, и мы хотим спасти то, что еще можно спасти. Поэтому я приказываю, чтобы, во-первых, корпус оторвался от противника. Надо удержать рубеж Кёпеникк – Бисдорф, чтобы избежать окружения.

– Позвольте мне покорно обратить ваше внимание на то, герр генерал, – возразил полковник, – что в нашем распоряжении имеется только одна дорога для наших четырех дивизий и подчиненного нам народного артиллерийского корпуса и что мы должны отдать точные приказы об отступлении в соответствии с уставом.

– Да, да, – устало махнул рукой Вейдлинг. – Я знаю это, отдайте необходимые приказы! Только побыстрее, иначе войска опередят нас!

Потом взгляд Вейдлинга упал на начальника артиллерии корпуса.

– Кстати, Вёлерман, в данный момент вам нечем заняться, возьмите несколько ответственных офицеров и надлежащим образом организуйте отступление. Я приказываю вам позаботиться о дисциплине на марше и, если понадобится, исполнить этот приказ даже силой оружия. Никто не должен обгонять колонну, за исключением командиров дивизий и офицеров Генерального штаба…

Уже через несколько минут полковник Вёлерман отправился в путь. Над Берлином сгустилась ночная мгла. Однако легковой автомобиль полковника успел проехать только несколько метров. Потом – когда он выехал на широкую автостраду, ведущую в Кёпеникк, – случилась неприятность. Оказывается, что длинные колонны всех родов войск, перемешанные с колоннами беженцев, попали в пробку. Транспортные средства стояли на шоссе по четыре или даже по пять в ряд. Между ними пылали несколько грузовиков. Опрокинутые орудия, трупы лошадей и руины разбомбленных домов преграждали путь.

Полковник Вёлерман вышел из машины и вместе с тремя сопровождающими его офицерами попытался навести порядок. Однако то место, которое он только что освободил от одного автомобиля, тотчас заняли два других. Команды офицеров тонули в шуме работающих двигателей и в грохоте, с которым рушились горящие вокруг здания. Многие водители вообще не реагировали на команды или отвечали офицерам неподобающим образом, с чем полковник Вёлерман еще никогда не сталкивался. Он никогда не поверил бы, что такое возможно, если бы не слышал это собственными ушами. Только с пистолетом в руках полковнику удалось навести хоть какой-то порядок на дороге. Однако, проехав всего лишь несколько сот метров, они опять столкнулись с невообразимым хаосом, который создавали бегущие в панике войсковые части.

В этот момент водитель Вёлермана заметил, что справа открылась свободная полоска газона, по которой можно было обогнать застрявшую в пробке колонну. Автомобиль полковника свернул с автострады, обогнал колонну и выехал на узкую параллельную дорогу, которая тоже вела в Кёпеникк. Но здесь дальнейший путь преградил остановившийся Pz. IV. Полковник увидел, что экипаж собирался покинуть танк, и бросился вперед:

– Стойте! Немедленно остановитесь!

Один из танкистов подошел к полковнику и отдал честь.

– Фельдфебель Хартман из дивизии «Мюнхеберг»! – доложил он.

– Что вы здесь делаете?

– У нас повреждена гусеница, герр полковник. Не можем двигаться дальше. Как раз хотели ее отремонтировать.

– Ну да, можете не рассказывать мне об этом! Дайте я посмотрю! Я сам танкист.

Через несколько секунд Вёлерману пришлось убедиться в том, что у танка действительно повреждена гусеница. Хартман доложил о результатах разведки, проведенной в районе Эркнера, и о встрече с французскими добровольцами из полка СС.

– Все в порядке, фельдфебель, – ответил Вёлерман, – продолжайте ремонт и постарайтесь закончить его побыстрее.

К счастью, сбоку от танка осталось достаточно места, чтобы легковушка полковника проехала мимо. Вскоре в городском районе Фридрихсхаген они добрались до северного берега озера Гросер-Мюггельзе, где на узком перекрестке скопились колонны отступающего корпуса, направлявшиеся к центру Берлина. Бесчисленные пожарища рассеивали ночную тьму.

Вместе с тремя офицерами полковнику Вёлерману наконец удалось привести в порядок колонны. Через несколько часов – тем временем уже наступила полночь – подразделения и части снова пришли в движение. Корпус двигался дальше.

На своем автомобиле подъехал подполковник Адамс, командир 408-го народно-артиллерийского корпуса. Обрадовавшись встрече, полковник Вёлерман подошел к нему:

– Герр подполковник, вы тотчас должны взять на себя регулирование дорожного движения на этом перекрестке. Приказ командира корпуса, генерала Вейдлинга. А мне надо ехать дальше, чтобы навести порядок в Кёпеникке. Итак, с Богом и всего хорошего!

Подполковник был явно не в восторге от этого поручения. Однако он поднес руку к козырьку фуражки, приказал своему шоферу съехать с дороги на обочину, а сам направился к перекрестку, чтобы приступить к регулированию дорожного движения. Тем временем Вёлерман помчался на своем автомобиле дальше и вскоре добрался до Кёпеникка. Здесь колонны проезжали совершенно свободно, поскольку решительные офицеры и унтер-офицеры по собственной инициативе навели порядок.

Неожиданно из центра города на большой скорости вылетел легковой автомобиль. Вёлерман выскочил на дорогу и начал светить фонариком, чтобы остановить машину. Визг тормозов, и автомобиль остановился. Когда Вёлерман подошел к машине, из нее показалась грузная фигура. Вёлерман заметил красные отвороты шинели: генерал!

– Что вам надо? – набросился генерал на полковника. – Мне нужно срочно добраться до командира LVI танкового корпуса. Немедленно пропустите меня!

– Не так быстро, – возразил Вёлерман. – Я начальник артиллерии корпуса и должен знать, кто вы такой?

– Фойгтсбергер, – ответил генерал. – У меня приказ немедленно доставить генерала Вейдлинга в штаб армии. Его должны расстрелять!

– Что?

– Расстрелять! – хрипло прорычал разгневанный генерал. – Почему, я не знаю, да мне это без разницы! Он должен нести ответственность! Где я найду генерала Вейдлинга?

– Не имею понятия, – пожал плечами Вёлерман. – Там, сзади, по-видимому, его тоже нет. – При этом полковник неопределенным жестом показал в направлении, откуда он только что прибыл.

Генерал-майор Фойгтсбергер, 309-я пехотная дивизия которого несколько дней тому назад была наголову разбита Советами у озера Тифензе, помчался на своей машине дальше.

Мысли о том, что принесут ближайшие дни, мучили в эти часы офицеров и генералов. И генерала Вейдлинга также одолевали гнетущие заботы. Он, воспитанный в прусских традициях солдат, уже несколько месяцев вынужден был отдавать приказы, в смысле и надобности которых он