Антон Требунский - Ганза. Книга 1

Антон Юрьевич Требунский

Ганза. Книга 1

От автора

Сразу же о главном — это не исторический роман. Когда я начинал писать его, то планировал нечто на стыке альтернативной истории и фэнтэзи. А что из этого получилось?.. Судить не мне.

Почему же этот роман не исторический, ведь в книге встречаются знакомые читателю с детства географические названия: Испания, Священная Римская империя, Швеция или Англия? Хотя, если это профессиональный читатель фэнтэзи, то ничего знакомого для него в этих названиях может и не быть.

Мир, описанный в книге — далеко не привычная нам Европа начала XVII века. В числе прочих действующих лиц встречаются маги, а один из главных героев упоминает о том, как в начале своей солдатской карьеры охотился на оборотня. Тем более не стоит удивляться тому, что Новый Свет так и не был открыт, а Ганзейский союз не агонизирует, распадаясь, как ему полагается в XV–XVI веках, а властвует на Севере Европы.

Несомненно, реальные исторические лица, фигурирующие в романе, поданы в моей интерпретации. Так, как я представляю себе их самих, их образ жизни, характер, даже манеру выражаться. Поэтому не стоит пытаться найти десять отличий между настоящим Густавом Адольфом и тем блистательным полководцем, который действует на страницах книги. Это просто не тот Густав Адольф. Это Густав Адольф, каким он мне видится, как и весь XVII век романа, мой XVII век.

Другая, не менее важная причина, по которой этот роман никак нельзя считать историческим — его герои не обитатели XVII века. Их образ мыслей в той или иной мере привычен и понятен нам, людям XX века, равно как их речь и поступки.

У читателя, наверное, возникает вопрос: а о чем тогда эта книга? Зачем писать о людях нашего века, прикрывшись декорациями века XVII?

Это роман о Государствах. Об огромных общественных машинах, которые живут своей собственной жизнью. Живут согласно своей собственной судьбе, заранее предопределенной и неизменной. Неизменной настолько, что никакие попытки людей не способны заставить эту машину свернуть с проложенного пути, перейти на новый. Кто бы это не был — одинокий авантюрист или монарх, все его потуги на реальное управление государством тщетны. Рано или поздно машина вернется на свою колею и произойдет то, что ей предписано судьбой, законом его, государства, развития.

Этот век и Священная римская империя идеально подходят для рассказа о таких машинах — век непрерывных войн, век окончательной победы капитализма. Век, когда конфликты между правителями, между людьми, перерастают в противостояние государств и систем, когда победа той или иной стороны уже не зависит от человека, а только от неумолимых законов исторического развития.

И за внешним, авантюрно-приключенческим покровом, виден совершенно другой пласт повествования — борьба героев за то, чтобы возыметь власть над судьбой своей и судьбой государства, в котором они живут, самим определять ее и принимать решения. Успешно ли, тщетно ли?

Пролог

На ночь посольство остановилось в открытом поле. Несколько недель пути оставалось еще до стольной Москвы, где давно уже ждали возвращения князя Алексея Васильевича, назначенного набольшим послом к шаху персидскому.

Служилые люди разводили огонь и таскали от ручья воду — готовили ужин. Благо персы снабдили провизией от души, на два таких посольства хватит, даже простым людишкам диковинных персидских харчей перепадало. Сами послы — князь Алексей Васильевич, князь Юрий Медведин, еще несколько юношей, отпрысков лучших боярских семей — собрались в богатом шатре. До сих пор обменивались впечатлениями от поездки. Молодые вспоминали каждый свое, перебивали друг друга, сбивчиво рассказывали истории, безбожно перевирая и приукрашивая их. Набольший посол сидел задумавшись, будто и не мешал ему шум вокруг.

Князь Алексей Васильевич Холмский возвращался в стольную Москву довольным. Давняя мечта государей русских — монопольная торговля с Персией — стала наконец реальностью. И стала во многом благодаря его, Алексея Васильевича, стараниям.

Князь был сыном Василия Даниловича Холмского, прославленного многими победами воеводы, служившего еще отцу нынешнего государя, Ивану Васильевичу. Когда на престол государства московского взошел Василий Иванович, молодой Алексей быстро добился дружбы царской и стал одним из государевых любимцев. Призванием Холмского стало посольское дело — ездил Алексей Васильевич и в данемаркское королевство, и в священную германскую кесарию, и к туркам-османам, уж на что те совсем нехристи.

Теперь же посольство возвращалось из Тебриза. Исмаил, шах персидский, любезно принял послов из далекой Москвы в своей столице. После долгих обменов любезностями князь Алексей Васильевич высказал наконец то, ради чего и затеивалось это посольство. Согласился с ним Исмаил — отношения Персии с Османской империей оставляли желать лучшего. Селим Явуз, Жестокий, воцарился недавно в Истанбуле, силой заставив своего отца отказаться от трона. Не за горами для Исмаила новая война с турками. Ищет поэтому персидский шах новые торговые пути, которыми будут поступать к нему деньги, так необходимые для ведения грядущей войны.

А русские купцы готовы платить золотом за персидские товары, одно только плохо — не пойдут товары дальше Московского царства. Нет у государей московских выходов к морю, кроме Новгорода. Но и тот не всем устраивает: есть конечно смельчаки, готовые везти товары персидские за море к немцам, свеям, англичанам, да не построишь торговлю на таких одиночках. Вот если бы купцы сами приплывали в Новгород, тогда с них и пошлину взять можно, и деньги свои в новгородских постоялых дворах да рынках оставят — все государству московскому на пользу.

Но нет желающих плавать за персидскими товарами в Новгород — купцы Венеции и Генуи торгуют с Персией, а то и с самими османами. Их торговые связи давно налажены, их все знают. А у Московского государства одна Ганза была, да и с той покойный государь Иван Васильевич отношения испортил, поссорился с немцами.

Теперь настанут новые времена, поток персидских товаров, текущий через империю османов иссякнет. И торговые компании Италии будут задыхаться, как рыба, выброшенная на берег. Так возродится древняя торговая слава Гардарики.

Великий Шелковый Путь из Китая и Персии изогнулся совсем неожиданным образом, круто забрав на север.

— Посланец! Дорогу!

Всадник с трудом пробивал себе дорогу между бегущими вперед кнехтами. Вдали, в самом городе, громыхнули пушки — один из воинов упал, убитый наповал ядром. Дым от горящих домов застилал глаза, не позволяя разглядеть, как разворачивается битва у стен Любека. Новые и новые имперские отряды стремились проникнуть в город сквозь часть разрушенной стены.

Наемники со всех стран христианского мира, да городское ополчение — вот все, что Ганзейский торговый союз, ослабленный экономическим кризисом, мог противопоставить закаленному в битве со швейцарцами войску Максимилиана.

Осада продолжалась второй месяц. Взять город измором не было возможности: ганзейский флот подвозил в Любек — столицу торгового союза — продовольствие и новые войска, препятствовал попыткам овладеть городом с моря. Пригород давно был разграблен, и теперь имперским войскам самим приходилось страдать от нехватки продовольствия, болезней и вылазок противника. В рядах осаждающих зрело недовольство, но именно сейчас Господь проявил свою волю — была пробита брешь в стене и около сотни пехотинцев уже сражались в городе, медленно тесня врага.

Гонец придержал лошадь рядом с закованным в черные латы всадником. Император Священной Римской империи германской нации Максимилиан I поднял забрало салада, обнажив покрытое копотью лицо. В клубах дыма он смотрелся посланником Ада, ступившим на Землю, чтобы забрать души грешников с собой.

— Ну?!

— Они согласны принять все пункты предыдущего ультиматума, государь. Просят, чтобы вы прекратили штурм и отвели войска. Купцы уже прислал четырех заложников, которые находятся в вашем лагере. Если вы согласитесь, то Совет Ганзы направит послов для обсуждения условий мира.

Ветер принес из города новый клуб дыма. Раздалось дружное Максимилиан и империя! рвущееся из тысяч солдатских глоток — над одной из башен взвился австрийский флаг с черным орлом и двумя переплетенными вензелями М. Определенно, столица Ганзы пала.

Ворота обрушились — отряд кнехтов пробился сквозь брешь в стенах внутрь города к ним и сумел открыть. Туда немедленно ворвался цвет имперской рыцарской конницы, более двух сотен рыцарей. Тяжелый кулак стальной лавины смял немногих живых наемников и пытавшихся организовать оборону горожан. Всадники помчались дальше, разъезжаясь по улицам Любека. За ними следовали пехотинцы, довершая разгром противника.