Валерий Большаков - Позывной: «Колорад». Наш человек Василий Сталин Страница 13

Да это и не важно.

Другое важнее: он не должен умереть!

Григорий приблизился к сосне, что росла рядом с капониром, и погладил ее ствол.

Якова нужно спасти. Но как?

Затевать обычную процедуру с донесениями «куда надо» и прочей волокитой нельзя – времени нет.

Надежда на помощь «отца» тоже микроскопична – когда началась война, вождь приказал не держать своих сыновей при штабах, а отправить на фронт.

Сталину, кстати, предлагали затеять поиск и спасение Якова, но Верховный главнокомандующий отрезал: «Там все – мои сыновья!»

Что тут скажешь? Хотя…

Быков вспомнил давнишний сериал, где на вопрос Жукова о его старшем сыне Сталин не сразу, но ответил приглушенным голосом: «Не выбраться Якову из плена. Расстреляют его фашисты…»

Переживает «кровавый тиран»…

Интересная деталь: сын Никиты Сергеевича, Леонид, тоже был летчиком, и в этом самом 43-м его сбили, но в штопорящем самолете Леонид Никитович не разбился.

Он попал к немцам в плен и стал с ними сотрудничать, агитировать наших бойцов за сдачу врагу.

Тогда специально подготовленная группа выкрала сына Хрущева.

Партизаны сообщили об этом в Москву и запросили самолет, чтобы переправить «агитатора» через линию фронта.

Из Москвы последовал ответ: «Не будем рисковать жизнью другого летчика, – самолет не дали, а по поводу пойманного распорядились: – Решайте сами…»

Сына Никиты расстреляли. Яблочко от яблони?..

Быков покусал губу.

Яков – иной.

Что вообще можно предпринять?

Высадить десант или забросить осназ? А на чем?

Да и толку от того осназа…

В Заксенхаузене находится штаб-квартира дивизии СС «Тотенкопф» («Мертвая голова»), так что охраны в этом KZ больше чем достаточно.

С другой стороны…

Григорий сощурился и осмотрел аэродром.

А если устроить воздушный налет?

На истребителях?

С подвесными баками долететь до некоего аэродрома подскока, там вместо баков навесить бомбы.

Явиться к Заксенхаузену, разбомбить казармы, комендатуру, башню «А», с которой распределяется ток на колючую проволоку, опутывающую концлагерь треугольником…

Расстрелять из авиапушек и пулеметов хотя бы часть сторожевых вышек, а его, быковский, самолет сядет на «Плац проверок», что между комендатурой и трассой для испытаний обуви.

Сядет, подберет Якова, взлетит – и в путь.

На родину. Домой.

Но ведь все должно произойти очень быстро, такая спасательная операция может удасться лишь при условии внезапности.

Тут, воистину, промедление смерти подобно!

Быков крякнул.

Господи, да он что, всерьез об этом помышляет?!

А что же делать, дружище Григорий?

Знать и даже не попытаться спасти «старшего брата»?

Да, Яков ему – Быкову – никто, но для Иосифа Виссарионовича это большая потеря.

Только в 45-м ему станет известна судьба старшего сына.

Это вранье, что Сталин был бездушным диктатором.

Либерасты и не такого насочиняли, вот только верить их «креативной» брехне не стоит.

Когда в 32-м Надежда Алиллуева, мать Василия, покончила с собой, Сталин рыдал на ее похоронах – любил, дуру такую.

А маленький Васька обнимал отца и уговаривал того не плакать…

Да, Иосиф Виссарионович объявил всех сдавшихся в плен предателями, но, может, он смягчит подобный максимализм, если вернуть ему старшенького?..

Не все же сдавались сами, по своей воле.

Яков угодил к немцам в плен раненым, находясь без сознания. Такое с любым героем случиться может, даже с самым крутым и наихрабрейшим.

Вернуть отцу сына – дело благое.

И провернуть всю операцию должен именно он, Григорий Быков. Он же – Василий Сталин…

Только…

«Колорад» снова глянул на самолеты.

Нет, «Яки» не годятся.

После налета на Заксенхаузен боекомплект иссякнет, а дорога домой – долгая.

И, если их встретят на обратном пути те же «мессеры», куда деваться?

Есть, правда, в СССР подходящий истребитель… «И-185».

Или, памятуя, что нынче в моду вошло называть самолеты по фамилии конструктора, «По-7».

Это самолет-мечта.

Вооруженный тремя пушками и мощным мотором, он летал… летает быстрее и «Яков», и хваленых «Ла-5», и немецких «Мессершмиттов».

Он – лучший.

Беда в том, что конструктор Поликарпов, уже разок, еще до войны, создавший лучший в мире истребитель «И-16», беспартийный товарищ. К тому же открыто верит в Бога.

Естественно, что конструкторы пролетарского происхождения вытолкали Поликарпова из ближнего круга.

Особой пронырливостью отличается Яковлев – этот везде пролезет.

Спору нет, его «Як-9» – хорошая машина.

Но с «По-7» он даже рядом не стоял.

Вот если бы собрать группу из восьми поликарповских машин да подговорить пилотов 4-й эскадрильи…

Завтра ж все равно перебазируемся в Малино.

Отдохнем малость и станем переучиваться на «Ла-5» – начинается подготовка к битве, которую потом назовут «Курской дугой».

Время самое подходящее!

Когда полк на фронт пошлют, будет уже не до спасения старшего лейтенанта Джугашвили.

Авантюра чистой воды!

Очень похоже на выкрутасы Васьки Сталина.

Балбес был тот еще…

Или прокатит?

Два раза такую миссию не провернуть, не исполнить.

Но однажды – можно. Взяться, что ли?

Быков вздохнул.

А куда ж он денется…

21 марта группа летчиков 32-го гвардейского авиаполка в составе полковника Сталина, подполковника Власова, майора Бабкова, старлея Орехова и капитана Баклана на участке Калинин – Москва сопровождала правительственный «Дуглас», на котором летел командующий ПВО генерал Громадин.

23 марта полк перебазировался на отдых под город Осташков Калининской области, где летчики полка сдали большую часть своих истребителей «Як-1», «Як-3» и «Як-9» другому авиаполку и на транспортных самолетах перелетели в подмосковные Люберцы для укомплектования полка людьми и боевой техникой.

Приказ НКО СССР[6]

Главнокомандующему ВВС Красной Армии маршалу авиации тов. Новикову А.А.

Приказываю:

1) Снять с должности командира авиационного полка полковника В.И. Сталина, согласно его рапорту, и перевести командиром 4-й эскадрильи 32 гиап.

2) Назначить командиром 32 гиап майора В.П. Бабкова.

3) С 23 марта перебазировать полк на аэродром Малино, где в целях унификации авиационной техники в 3 гиад летчики полка приступят к переучиванию на истребители Ла-5.

4) Исполнение донести.

Москва, Кремль. И.В. Сталин

Глава 7 «Флигер»

Немцы резко снизили активность к 23-му, их самолеты появлялись время от времени, в особенности разведчики-«рамы», но того наплыва, когда бомбовозы прут волна за волной, не было.

Это Быков чувствовал по себе: позавчера было пять боевых вылетов, вчера три, а сегодня – ни одного.

Каникулы.

А посему 32-й гвардейский перебазировался под Осташков без лишних нервов и потерь.

Потом махнули в Люберцы.

После обеда – горохового пюре с жареным луком и тернового киселя – летчики сидели на чехлах под крыльями самолетов и ждали команды.

После заседания с комдивом подъехал Бабков и сказал:

– Возьмите карты! Нам назначен аэродром Малино-1. Порядок вылета отсюда следующий: первыми взлетают первая и вторая эскадрильи, за ними – третья и четвертая. Вопросов нет? Всем по самолетам! Взлетать сразу за мной!

Батальон БАО, ремонтные мастерские и прочий «обоз» полка отправились в Малино по сухопутью.

Летуны следовали по прямой, небом.

Аэродром Малино никакими изысками не поражал, подобных ему понастроили вокруг Москвы порядком, еще с лета 41-го.

Целую сеть ВВП создали, расстарались для 6-го истребительного авиационного корпуса ПВО, защищавшего столицу.

С высоты не сразу-то и разглядишь этот самый Малино-1, куда лучше виден был ложный аэродром невдалеке, у деревни Никола-Те– тели.

Летный состав истребителей ПВО и на земле был ближе к Богу, расположившись в бывшей церкви Успения Богородицы.

Вокруг храма были нарыты щели для укрытия – вдруг немчура налетит.

Весь день после прилета Быкову и вздохнуть было некогда – ворох бумаг подмахнуть, пилотов устроить, к линейке новеньких «Ла-5 ФН» сходить, ознакомиться вприглядку.

Только на следующее утро Григорию удалось поймать Бабкова и выпросить у того увольнительную.

Майор согласился сразу, тут же добавив, что завтра надо вернуться «строго обязательно».

– Буду, как штык, – пообещал «Колорад» и отбыл в Москву на потрепанном «ЗИС-101» – бывшем таксомоторе, мобилизованном для нужд фронта.

Столица выглядела именно так, как ее показывали в старых фильмах «про войну» – посуровевшей, затаившейся, «сосредотачивавшейся».

Быкова умилял «частный сектор», все эти домишки с огородиками, заполонившие окраины Москвы.

Да и в центре далеко не все было узнаваемо.

Ни «сталинских высоток», вроде МГУ, ни тем более Останкинской телебашни или «книжек» на Калининском.