Титаномахия. Том первый - Аполлон Воронцов Страница 14

— Россия до самого восемьдесят пятого года отдавали Америке этот лизинг, — подтвердил Ганимед.

— И как только Россия полностью отдала им все долги, лишь тогда в ней запустили Перестройку и развалили Советский Союз.

— А для чего тогда они давали деньги? — не поняла Креуса.

— Для того чтобы Сталин смог осуществить их план нападения на Англию.

— Именно поэтому у России, на момент нападения Германии, и было только лишь наступательное вооружение, — подтвердил Ганимед.

— В России только потому и не были готовы к войне с Гитлером, что должны были отчитываться перед спонсорами о производстве исключительно наступательных видов вооружения. А Англия всего за десять лет также возродила Германию, подняв её из руин после Первой мировой, при условии, что Германия пойдёт в контратаку на Россию.

— Отдав Гитлеру для этого вначале всё золото Австрии, а затем и Чехословакию с её военно-промышленным потенциалом, — подтвердил Ганимед, — без которого германские генералы ни в какую не желали нападать на Россию и задумывали даже поднять путч, считая Гитлера просто сумасшедшим!

— И что, думаешь, тогда никто не понимал того, что творилось у них под носом? — усмехнулась Креуса

— Да все это уже давно понимали, просто всё никак не могли поверить в то, что Гитлер уже готовился вот-вот напасть на Россию. Ведь это не входило в их планы.

— Даже когда Гитлер уже стянул к границам России свои войска, — подтвердил Ганимед, — под видом военных учений.

— Даже тогда половина армии была кто в отпусках, кто в увольнении.

— Всем было глубоко по-барабану на его «игры в Наполеона»!

— Искренне веря в заключенный накануне мир.

— Пакт Молотова-Риббентропа? — усмехнулась Креуса.

— Заключенный со стороны Гитлера именно для того, чтобы все в России глубоко вздохнули, выдохнули и расслабились. Так как и до сих пор сохранились письма Гитлера к Сталину, где он призывает Сталина поделить «английское наследие», предлагая присоединиться к войне против Англии, которую Гитлер развязал для вида, активно создавая иллюзию, что вот-вот готовится пересечь Ламанш.

— Чтобы войти к Сталину в доверие, и тот понадеялся захватить Англию руками немцев?

— Выполнив, таким образом, контракт с Америкой. Оказав Гитлеру содействие в захвате Англии созданной в России на деньги Америки бронетехникой и обученной в сжатые сроки воевать на территории противника живой силой.

— Массово обучая перед войной парашютные войска к десантированию в любых условиях — на воде и на суше, — подтвердил Ганимед.

— И только когда Гитлер захватил пол России, — подхватила Креуса, — до всех наконец-то дошло, что надо бы начать ещё и отбиваться!

— Не будь наивна. Только после захвата «житницы России». Когда они начали умирать с голоду.

— Поэтому половину пищи делают теперь из нефти, заставляя нас есть вместо сливочного масла маргарин.

— Как и прогнозировал Замятин в своём «Мы», — усмехнулась Креуса. — Благо, что нефти в России хоть отбавляй!

— Ты просто не понимаешь всех тонкостей психоистории. И у тебя не хватает широты кругозора чтобы даже попытаться осознать, что здесь есть долгоживущие люди, которые не только строят столетние планы, но ещё и — из поколения в поколение — следят за их планомерным исполнением. Постоянно подготавливая для этого всё новые кадры.

— И не только у себя в стране, — подтвердил Ганимед.

— Но и — по всему миру? — оторопела Креуса.

— В том-то и «прелесть» рынка, что люди начинают руководствоваться не здравым смыслом, а смыслом тех, кто за это больше платит.

— Да, человек не умеет думать! — зло усмехнулась Креуса.

— Причем, уже — совершенно сознательно!

— Враги человечества не где-то вне планеты. А среди тех, кто не даёт людям тут вполне самостоятельно существовать, постоянно побуждая их на всё новые «подвиги».

— Во имя всего человечества! — усмехнулась в ней Креуса Креонтовна.

— Человеку нужно научиться управлять своим разумом. Для чего необходимо не давать увлечь себя другим при помощи предельно логичных и вполне себе обоснованных теорий и концепций.

— Именно поэтому в религиозных сектах и учат безмыслию?

— Нужно контролировать не столько возникающие у нас мысли, сколько те внутренние побуждения, которые и толкают нас на те или иные «подвиги».

— Это — идеологическая уловка! — подтвердил Ганимед.

— По-нашему — разводка! — усмехнулась Креуса.

— Уметь не допускать в себе возникновение внутреннего диалога очень просто, это лишь вопрос тренировки. Необходимо научиться понимать то, для чего эти теории возникают и разрабатываются до того состояния, когда ты начинаешь считать их уже своими собственными, побуждающими тебя действовать в твоей повседневной жизни именно таким образом, как ты действуешь. А не так, как тебе там вздумается! Побуждая тебя не просто с этими теориями согласиться, но начать их защищать!

— С пеной у рта! — усмехнулась Креуса.

— Доказывая себе лишь свою несостоятельность как теоретика.

— И как следствие — практика. Позволяя собой манипулировать во имя тех или иных идеалов. Тратя свою жизнь на обслуживание чужих интересов. Превратив её в пеший марш по чужой дороге.

— Дороге на Москву? — усмехнулась Креуса.

— Не будь к немцам столь сурова, их одурачили. Все они были слишком увлечены теорией «сверхчеловека».

— Которая и позволяла им считать себя непогрешимыми!

— И убивать себе подобных не менее разумных людей во имя светлой идеи неминуемого счастья! — восхитилась Креуса. Поняв, как лихо людей оболванивают. — Ловчее некуда!

— За всеми абстрактными идеями, которые мы изучаем, всегда стоят конкретные интересы и конкретная власть. На алтарь которых и были положены миллионы жертв различных войн и революций, разделяющих чьи-то убеждения. И пока в мире существуют шкурные интересы и власть — и не утихнут.

— То есть, — оторопела Креуса, — совсем никогда?

— Пока кто-нибудь не придёт и снова не возьмёт всё в свои руки.

— Не думаю, — недоверчиво усмехнулась она, — что англосаксы согласятся отдать власть добровольно.

— Конечно, ведь они думают, что когда им всё-таки удастся захватить власть над всей планетой, тогда им уж точно никто уже не будет угрожать, и неоткуда будет ждать удара.

— Ведь уже не будет противодействующих им сил и элит, которые можно будет против них настроить, — подтвердил Ганимед.

— Им никогда не понять, почему Будда, будучи ещё совершенно один и в полной нищете уже открыто заявлял, что он — император всего мира! Боюсь, что ему придется снова явиться в этот мир и разъяснить им, что такое подлинная власть. И то, для чего она только и необходима.

— Так, а для чего же она тогда необходима? — не поняла Креуса.

— Вовсе не для того чтобы держать всё в своих руках, как они думают, а именно для того, чтобы ни что не вываливалось у вас из рук.