Павел Марушкин - Дело серых зомби Страница 30

Елинага заерзал в роскошном кресле, словно под его тощей задницей развели костер.

– Боюсь… Именно сейчас… Видите ли, господин директор некоторым образом не в городе…

– Вот как?

– Да, он… Э-э… В своей загородной резиденции, вы знаете… Пошатнулось здоровье, сердце и все такое…

– Что ж, сердце надо беречь. Возможно, нам и не потребуется его тревожить, – тут я подался вперед и отчеканил: – Меня в первую очередь интересует корреспонденция. Те мешки, что отправляют с территории фабрики.

– А? Корреспонденция? – он выглядел растерянным. – Но… Почему корреспонденция?

– На то имеются некоторые резоны, – безапелляционно заявил я. – Так что же?

– Э-э… Боюсь, я не очень понимаю… Может, вам лучше побеседовать с господином директором почт и радио?

– Мы не преминем это сделать. Но отправляют-то ее с территории вашей фабрики, так?

– Да, разумеется – если послание срочное, то… Воздушные сообщения…

– Также неплохо было бы пообщаться с начальником охраны, – продолжал давить я. – Вы не могли бы его вызвать?

– О, боюсь, он тоже… Так сказать, отсутствует…

– Неужели и он болен? – я покачал головой. – У вас здесь что, эпидемия?

– Нет-нет! – встрепенулся Елинага. – Он в инспекционной поездке, знаете ли – проверяет безопасность, у нас же здесь такой контингент, з-заключенные… Каторжане…

– Ну, а его заместитель? Послушайте: все, что мне надо, – прояснить некоторые детали относительно почтовых отправлений. И чем скорее я это сделаю, тем раньше, – тут я внимательно глянул ему в глаза, – мы вас покинем. Не хотелось бы надолго отвлекать столь занятых фрогов от дел. Кстати, в отсутствие Его Превосходительства главный здесь – вы, верно?

Елинага совсем сник.

– Почему бы вам не собрать здесь всех ответственных за пересылку корреспонденции лиц – ну, скажем, завтра, в первой половине дня? Полагаю, директор почт не откажется присутствовать… Особенно если вы намекнете ему, что на некоторые вопросы куда удобнее ответить в частной беседе, а не тревожить ради таких пустяков полицию.

– О, разумеется… Да… Скажите, вы ужинали? – вдруг выпалил Елинага.

– Боюсь, мы даже не обедали, – вздохнул я. Клерк тут же просиял.

– Господа, в таком случае позвольте оказать вам гостеприимство! Лучший ресторан Стигии, я сейчас же закажу столик…

– Заодно распорядитесь насчет гостиницы, – милостиво кивнул я. – Мы немного устали с дороги.

Ужин был великолепен; гостиничный номер – сдвоенные апартаменты «люкс», превосходны. Похоже, господин Елинага воспользовался бронью, приберегаемой для особых случаев, например для ублажения грозных столичных чиновников.

– Не хватает только девок для полного комплекта! – фыркнул Тыгуа, когда дверь за нашим клерком, наконец, захлопнулась. – Эд, ты величайший пройдоха из всех, каких я только видел! Снимаю шляпу!

– Ага, недурно получилось, – скромно признал я. – Скажите, вы не заметили ничего странного в поведении нашего чичероне?

– Ха! Я, по-твоему, что – полный идиот? Да он крутился, словно угорь на раскаленной сковородке! Меня так и подмывало надавить на него по-свойски!

– Это было бы лишнее. Мы все-таки не пленного допрашиваем, верно?

– Как думаешь, что он скрывал?

– Понятия не имею! Но ситуация в высшей степени странная: все, кто только мог, разбежались, оставив беднягу расхлебывать кашу… Впрочем, насколько я успел понять, к моему делу происходящее не имеет отношения. Возможно даже, все это пойдет нам на пользу. В своем стремлении побыстрее от нас избавиться они будут склонны сотрудничать… – я зевнул так широко, что едва не вывихнул челюсть. – Ого! Похоже, нынешний ужин сработал вроде снотворного – а ведь я успел неплохо соснуть на борту канонерки…

– Брось, в этих летучих жестянках разве выспишься как следует… – Тыгуа в свой черед зевнул. – Даже не знаю, что предпочесть – кровать или бассейн.

– Ну, я-то определенно выберу кровать! Грех не опробовать такое роскошное ложе, когда еще доведется ночевать под балдахином…

Таким образом, пожелав друг другу спокойной ночи, мы разбрелись по спальням и погрузились в объятия Морфея – чтобы спустя несколько часов проснуться среди пожаров, воплей, насилия и смерти.

Мне следовало разобраться в ситуации. Мне следовало выжать из господина Елинаги все, что он знает о происходящем. Может быть, мне следовало напустить на него Тыгуа. Увы, хорошие идеи, как правило, посещают нас потом – когда сделать уже ничего нельзя.

За окном ровно гудел ливень. Алисе казалось, что весь дом мелко вибрирует: за время пребывания в Амфитрите она так и не привыкла к неистовству здешних дождей. Говорят, все дело в испарении и особом строении планетарной коры: воды просачивались сквозь систему пещер вглубь – и там, разогретые геотермальным теплом, устремлялись вверх исполинскими столбами пара. По величине гейзеров и обилию горячих источников мир разумных амфибий был на данный момент первым среди тех, куда давали доступ генераторы ван Верде…

– Еще кофе? – поинтересовалась Эллори.

Девочка покачала головой. Они сидели в кафе Лакси: Алисе здесь понравилось, вдобавок она рассчитывала узнать, нет ли свежих новостей от Монтескрипта.

– В меня больше не лезет… Сейчас пойдем, должна же я испытать в деле эту непромокаемую одежку!

– Что ж, случай подходящий, – кивнула маска.

– Счет, пожалуйста! – чуть повысила голос Алиса.

Они расплатились и вышли на улицу.

– Ух! – против воли Алиса сжалась и втянула голову в плечи. – Ничего себе! Когда доберемся домой, будет ощущение, словно меня высекли!

– Если хочешь, вернемся и переждем…

– Ну уж нет! – упрямо возразила Алиса. – Решили – значит, идем!

Все вокруг скрыла стеклянистая пелена. Орошающие просторы Пацифиды дожди обычно кратковременны, но иногда в небесной механике что-то заедало, и они хлестали часами, а то и сутками напролет. Девочка видела фотографию города после одного из таких затяжных ливней – дома, подтопленные до второго этажа, проспекты, превратившиеся в реки, торчащие из воды деревья… Она попыталась было представить, как будет выглядеть после затопления эта улица, но Эллори внезапно остановилась и схватила ее за плечо.

– Стой!

В голосе телохранительницы было нечто такое, что заставило Алису вздрогнуть. Пальцы Скрывающей Облик сомкнулись на рукояти мачете. В следующий миг из стены дождя вылетела стрела и впилась ей в бок. Эллори сдавленно вскрикнула и упала на одно колено. Алиса ахнула. Впереди замаячили расплывчатые фигуры.

– Беги! Марш отсюда! – прохрипела Эллори. – Живо!

Негодяи приближались – зыбкие, серые, словно и не фроги вовсе, а мстительные духи, порождение беспощадной стихии. У одного был арбалет с коротким, но мощным луком. Он неторопливо вытянул из колчана густо оперенный болт – и в этот миг телохранительница атаковала. Стрелок рывком взвел свое оружие, но было поздно. Эллори распласталась над землей в длинном выпаде, и широкое лезвие с хирургической точностью вошло в шею арбалетчика, наполовину отделив голову от туловища. Вторая стрела тоже попала в Скрывающую Облик, но уже вскользь, прошив кожу и мышцы плеча. Нападавшие обнажили лезвия. Они не спешили, разворачиваясь полукругом, обходя Эллори с двух сторон. Телохранительница замерла. Дождевые струи плясали на черном клинке, заставляя сталь мелко вибрировать. Один из разбойников сделал ложный выпад, но Эллори не попалась в эту ловушку – и, выждав секунду, ударила сама, коротко рубанув клинком параллельно земле. На такой дистанции она не смогла бы достать противника – но тот рефлекторно выставил навстречу свое оружие. Девушка оттолкнулась клинком от клинка – и, развернувшись всем корпусом, завершила движение, нанеся неожиданный удар другому нападавшему. Остро наточенная сталь прошла сквозь плоть, будто и не встретив преграды, напрочь снеся ему половину лица и глубоко развалив грудь. Раненый выронил оружие и бросился прочь, безуспешно пытаясь зажать хлеставшую кровь. Двое оставшихся обменялись быстрыми взглядами.