Шесть имен кота-демона - Чжан Юнь Страница 22

больших проблем, с которыми она столкнулась, было то, что никто из женщин не принимал титул императора. Она долгое время думала, как решить этот вопрос, и потому была вне себя от счастья, когда к ней пришел монах по имени Фамин и даровал сутру под названием Даюнь, что означало «великая облачная сутра», с пророчеством о приходе святой женщины-правительницы. Императрица объявила Майтреей саму себя, ссылаясь на новонайденные тексты и свидетельства. Тогда императрица собрала средства и сама внесла значительный вклад в строительство гигантского Будды Майтреи в пещерах Лунмэнь и основала множество буддийских монастырей, например храм Даюнь.

– Так называемое серебро Даюнь – это серебро, использованное для строительства храма, – объяснил Чжан Чжо.

Авата-но Махито тут же понимающе закивал.

Однако Шангуань Ваньэр покачала головой и сказала:

– Серебро Даюнь отличается от того, что было собрано в прошлый раз. Я слышала, как Ее Императорское Величество упоминала, что оно будет специально использовано для создания статуи Будды.

– Статуи Будды?

– Да! Когда Ее Императорское Величество прибыла в Чанъань, то поклялась построить большого Будду из чистого серебра в храме Великого сострадания и милосердия, чтобы благословить страну, народ и саму себя. Серебро не собирали со всех уголков страны – каждый слиток принадлежал императрице.

– Я понял. – Чжан Чжо постучал по столу своим складным веером. – В таком случае нет никакой необходимости во вмешательстве со стороны земельных чиновников.

– Да! Серебро доверили мне, но я потерял его! – Ли Доцзо в отчаянии схватился за голову.

– Как же так получилось? – обеспокоенно спросила Шангуань Ваньэр.

– Не знаю… Я не просто потерял… Я потерял все! – Ли Доцзо скрипнул зубами. – Если поймаю этого гадкого вора, убью его на месте!

– Это… невозможно! Там было не три и не четыре ляна, – никак не могла поверить Шангуань Ваньэр.

– Сколько там было? – усмехнувшись, спросил Чжан Чжо.

– Сто тысяч лянов!

Когда Шангуань Ваньэр сказала это, широкая улыбка застыла на лице Чжан Чжо.

Это и правда было невозможно! Если бы речь шла о трех-четырех лянах серебра или даже чуть больше, то это имело бы смысл. Но потерять сто тысяч, находящихся под защитой придворной армии Юйлинь, было совершенно невозможно! Не говоря уже о том, что перевозить такое количество серебра было очень нелегко!

– Но… клянусь… Серебра нет… – Ли Доцзо сжал кулаки. – Я и говорю, что все это очень странно!

Четверо людей растерянно переглянулись между собой.

– Черная Ярость, так что же все-таки случилось? Расскажи подробнее! – попросил Чжан Чжо.

Ли Доцзо, сидевший у окна, напоминал железный столб – его лицо не выражало ничего, кроме тревоги и беспомощности.

– Серебро Даюнь, которое, как я хорошо знаю, чрезвычайно важно, было помещено в сокровищницу Западного внутреннего двора после моего прибытия в Чанъань… Вы хорошо знаете это место, придворный историограф.

Чжан Чжо утвердительно кивнул. Императорский дворец в Чанъани – это дворец Тайцзигун, граничащий с Западным внутренним двором, к востоку от которого находится дворец Ханьюаньгун. Западный внутренний двор – это место с беседками и террасами, водными павильонами и искусственными горными вершинами в миниатюре, а также полями для игр. Иными словами, это место для императорских забав. Сокровищница Западного внутреннего двора, используемая для хранения личных вещей императорской семьи, занимает огромную площадь и очень хорошо охраняется. После переезда императрицы в Лоян Западный внутренний двор в Чанъани уже не был таким оживленным и шумным, как раньше. Однако он по-прежнему оставался важным местом, куда могла вернуться императрица, так как к востоку находился дворец Ханьюаньгун, где размещалась большая часть придворной армии Юйлинь, во главе которой и стоял Ли Доцзо.

– После прибытия в Чанъань я поместил сто тысяч лянов серебра в сокровищницу Западного внутреннего двора, в котором раньше хранились серебряные деньги. Стены, как вы знаете, толщиной в пять чи[18] и сделаны из высокопрочного кирпича, который не может пробить ни один клинок. В сокровищнице Западного внутреннего двора нет окон, есть лишь тяжелая железная дверь, единственный ключ от которой хранится у меня. Как только серебро оказалось внутри, я отправил туда пятьсот солдат, чтобы окружить хранилище и охранять его денно и нощно. Я думал, так серебро будет в сохранности. – Глаза Ли Доцзо расширились и оттого напоминали по размеру медные колокола.

– Да, серебро было под прекрасной защитой! – воскликнул Авата-но Махито.

– Но, – руки Ли Доцзо задрожали, – оно, черт возьми, исчезло! Сто тысяч лянов серебра исчезло за одну ночь, не оставив ни следа! Исчезло, словно испарилось в воздухе!

– Как такое возможно?!

– Когда день клонился к закату, я лично со своими людьми пришел во внутреннее хранилище проверить, все ли в порядке. Серебро было на месте, все сто тысяч лянов и ни ляном меньше, потом я вышел, чтобы запереть дверь, и закрыл ее своими руками. Несколько сотен солдат охраняли ее. Среди ночи я вернулся, открыл дверь и обнаружил, что все сто тысяч лянов серебра исчезли! – нервно воскликнул Ли Доцзо.

– Подожди-подожди! – перебил его Чжан Чжо. – Ночью? Какой именно ночью?

– Ночью седьмого дня первого лунного месяца.

– Что?! Ночью седьмого дня первого лунного месяца?! – одновременно воскликнули Чжан Чжо, Шангуань Ваньэр и Авата-но Махито.

– Что вас так удивило? – непонимающе уставился Ли Доцзо на троицу.

– И вновь мы возвращаемся в ночь седьмого дня первого лунного месяца… – прошептал Авата-но Махито.

Чжан Чжо криво усмехнулся:

– Немудрено! В ту ночь по городу шествовали сотни чудовищ.

Ли Доцзо заметил, как странно эти трое переглянулись, и захотел узнать подробности, но Чжан Чжо не стал ему ничего объяснять. Внезапно взгляд Шангуань Ваньэр забегал по трактиру, а все ее лицо напряглось. Эта женщина могла похвастаться не только своей потрясающей внешностью, но и острым умом. Кажется, сейчас она что-то поняла.

– Эта история, случившаяся с военачальником Ли, напомнила мне о другом событии того дня. Сначала я не думала, что они связаны, но теперь кажется, будто… – задумчиво протянула Шангуань Ваньэр. – Кажется, будто…

– Ты вспомнила тех поющих и танцующих котов, укравших повозку с серебром? – Сердце Чжан Чжо сделало кульбит.

– Чего-чего? – Ли Доцзо подпрыгнул на месте, стоило ему услышать слова «повозка» и «серебро».

Чжан Чжо рассказал о том случае, а Ли Доцзо замахал руками.

– Да бред! Как коты могли провернуть такое? – Военачальник Черная Ярость, который всю жизнь только и делал, что убивал, казалось, не мог и мысли допустить, что демоны и боги и правда существуют.

– Что мы имеем? Военачальник Ли не уследил за императорским серебром, и в ту же ночь, как мы знаем, кое-кому привиделась стая котов, которые сопровождали повозку, нагруженную серебром. Это не может быть совпадением, – со всей серьезностью заявила Шангуань Ваньэр.

– То серебро, что пропало из сокровищницы Западного внутреннего двора, было в форме монет или в форме слитков? – спросил Чжан Чжо.

– В форме монет.

Чжан Чжо и Авата-но Махито обменялись взглядами.

– В ту ночь повозка, которую сопровождали коты, была нагружена… серебряными монетами.

– Невозможно! – ошарашенно прошептал Ли Доцзо.

– Повозка вполне могла вместить в себя сто тысяч лянов серебра монетами. Несмотря на то что в Чанъани много богатых семей, вряд ли найдутся те, у кого дома хранится сто тысяч лянов серебра, тем более монетами, – прищурившись, сказал Чжан Чжо.

Обычные люди в большинстве случаев пользовались серебряными слитками или кусочками серебра. Монеты были доступны только правительственным кругам или использовались для крупных сделок. Разумеется, сто тысяч лянов серебра монетами были непростыми.

– Придворный историограф, вы хотите сказать, что той ночью какие-то коты украли у меня из-под носа сто тысяч лянов серебра? – недоверчиво протянул Ли Доцзо. Он погрузился в свои мысли и некоторое время молчал. Казалось, он начинал верить в существование потусторонних сил и больше не говорил, будто призраков и монстров не бывает.

– Мы не уверены, но между этими двумя событиями точно существует необъяснимая связь. – Чжан Чжо вновь постучал по столешнице своим складным веером.

– Придворный историограф, если у вас есть время, не могли бы вы вместе со мной пойти в сокровищницу Западного внутреннего двора и осмотреть ее? Возможно, вы сможете найти улики. Это лучше, чем гадать, сидя в трактире, – взмолился Ли Доцзо, поворачиваясь к Чжан Чжо.

– Раз уж это все