Изумрудная ведьма - Дороти Освальд Страница 24

растрепанным волосам. Что же, теперь игра пошла по новым правилам, и отныне он скорее умрет, чем позволит крови Эль Страды пролиться. Насколько бы дико ни звучал этот факт, но зверь внутри него попросту не позволит. И вот это было пугающе странно, потому что ни разу до этого… Никогда за все девятнадцать лет, что он жил со своей второй ипостасью, с которой слился еще до рождения, та не была настолько категорична. А теперь, в тот момент, когда стоило быть осторожным, Волк решил поиграться в защитника бедных и несчастных девиц!

В груди снова заворочалось глухое рычание.

– О, да я тебя умоляю! – рявкнул сам себе Фредрик. – Что на тебя вдруг нашло?

Ответа, конечно же, не было. Нет, такое случалось порой, когда инстинкты его звериной сущности предостерегали и предупреждали еще до того, как Альва все понял бы сам. Но сейчас Волк молчал слишком упрямо.

– Ты понимаешь, что собрался защищать, возможно, дочь самого Колдуна? – процедил Фредрик, а в следующее мгновение почувствовал то, что заставило его скрипнуть зубами.

Да, Волк действительно собирался поступить именно так. И нет, больше не было никаких «возможно». Кровь на его губах и языке действительно принадлежала прямому потомку хозяина Черной Башни. И если Фредрик не хотел попрощаться со своим рассудком, то в этот раз ему придется уступить своему зверю. Уступить и поверить, хоть это и кажется удивительно глупым. Но с другой стороны…

Он бросил раздраженный взгляд на черную шляпу, что по-прежнему валялась около самых ступеней, а потом в два шага оказался рядом и поднял дурацкий колпак. И зачем Эль ее только носит? Альва хотел уже было отбросить тот прочь, но тут от ткани повеяло нагретой солнцем травой, а потом чем-то еще, едва уловимым. И сам не понимая, зачем это делает, Фредрик поднес шляпу ближе к лицу и вдохнул полной грудью то, что однозначно было ароматом Эль Страды. Так пахла она сама, отчего в голове сразу проявлялся ее образ: волосы, кожа, зеленые искорки магии, карие глаза и чуть обветренные от непривычного горного воздуха губы. И дойдя до этой мысли, Альва вдруг замер, а потом усмехнулся.

– Ты это специально? – пробормотал он, но Волк смолчал. И вывод напрашивался сам: это уже были его, Фредрика, мысли и, похоже, воспоминания. А значит, он уже не просто не хотел убить, если придется, эту зеленую ведьму. О нет, похоже, она начинала ему нравиться.

Покачав головой, Альва поудобнее перехватил шляпу и направился к лестнице. Пожалуй, не стоит спешить и сразу отдавать этот ужасный колдовской колпак, что будто сошел с увиденных когда-то в старых отцовских книгах гравюрах. Нет-нет. Он подождет и понаблюдает. Ведь благодаря крови он всегда сможет найти Эль Страду, куда бы та ни спряталась.

О том, чем подобная связь может грозить ему самому, Фредрик предпочел не думать. Эль ведь ни о чем не догадывалась. Верно? Зато это явно встревожило Альбера, который ждал в их покоях и нахмурился, едва заприметив дурацкую шляпу.

– Хотел было спросить, где тебя носит. Но, похоже, это излишне. – Робредо откинулся в кресле около пустого камина с книгой в руках и внимательно взглянул на вошедшего Фредрика, а потом снова уставился в мелко написанный от руки текст. – Ты бы определился, Альва. То красуешься перед Астери и ее подпевалами, то сломя голову летишь за девчонкой-изгоем, которая одна большая проблема. Кстати, твои вещи вон там. Разгуливающий полуголым правитель Волков так себе зрелище.

Он махнул рукой в сторону одного из тяжелых резных кресел, но Фредрик не повернулся. Вместо этого Альва крутанул в руках большую шляпу, а потом нацепил ее себе на голову.

– Тебе не идет, – не глядя на него фыркнул Робредо. Он не отвлекался от книги, но потомственному менталисту это было и не нужно. Но вдруг он на мгновение замер, а потом с резким хлопком закрыл старый том, отчего в сумрачный воздух, освещенный лишь несколькими парившими по комнате светильниками, взмыла волшебная пыль. – Нет, может, все-таки объяснишь, какого черта ты делаешь? Мне просто интересно. На будущее.

– Ничего особенного, – пожал плечами Фред-рик и нащупал рукой острый кончик высокой тульи. Нет, ну какая же глупая шляпа! – Всего лишь наложил следящий заговор.

– На шляпу? – фыркнул Альбер.

– На кровь, – отозвался Альва и повисло молчание.

– Кровь? – медленно проговорил Робредо, а потом резко вскочил, отчего древняя книга с обиженным шелестом полетела на пол. – Ты рехнулся! Совсем своим волчьим мозгом тронулся?! На какую еще кровь? На ту самую? Возможно, трижды проклятую всеми? Тебе жить надоело или разом отупел? Ты хоть понимаешь, что случится, если она действительно его дочь! Что будет с тобой, с нами всеми, если он вдруг узнает и… Нет уж, Ваше королевичество, беру свои слова назад. Эту девчонку надо убить, и причем срочно, пока он ничего не понял. Плевать, договоримся с Колдуном как-то иначе, потому что…

– Ты не тронешь ее, – спокойно проговорил Фредрик, и Альбер замолчал так резко, словно кто-то сжал ему горло.

Альва же не поднимал взгляд и задумчиво водил указательным пальцем по широким полям шляпы. Неожиданно один из бортиков загнулся, словно там находился привычный залом, и Фредрик хмыкнул, когда на глаза опустилась черная ткань.

«Так вот зачем ты ее носишь. Прячешься? Но от кого, Эль? От нас или от себя?»

– Ты не тронешь ее, – повторил он по-прежнему молчавшему Робредо. – И даже думать об этом не станешь, если не хочешь, чтобы я тебя придушил. Я выразился доступно?

С этими словами Фредрик наконец-то стянул шляпу и выпрямился, ну а друг с каким-то обреченным взглядом уставился на мерцавшие синие руны, что просвечивали даже через рубашку.

– Что ты натворил? – произнес он одними губами.

– Ничего, кроме обычного заговора.

– На крови не бывает «обычных» заговоров, Альва!

Фредрик ничего не ответил, только аккуратно положил шляпу на каминную полку и с наслаждением уселся во второе кресло.

– Ты зря паникуешь. Вспомни, сколько раз нас с тобой так заговаривали собственные матери, когда мы еще…

– Да потому что у матерей обычно одна кровь со своими детьми! – не выдержав заорал Робредо, а потом запустил руку в волосы. Его взгляд, которым он одарил неподвижно сидевшего в кресле друга, был полон отчаяния. – Сомневаюсь, что у вас со Страдой есть что-то общее. А значит, ты идиот и привязал ее к себе и себя к ней.

– На несколько месяцев. Пока не сменится кровь.

Или навсегда, если зверь так захочет. Ну а Альбер лишь покачал головой.

– Молись! – прошептал он. – Молись, чтобы это