Людмила Лапина - Сага о Луисе и Лилиане. Книга первая: «Клятва Луиса» Страница 15

– Как называется это чудесное блюдо? – спросил главный купец. Конечно, при посадке на судно он назвал свою фамилию, но Ляля не запомнила её.

– Пицца, – терпеливо повторила девушка.

– Печется с разными начинками, – и замолчала, вспомнив одно из правил хорошего тона – в приличном обществе за столом не говорят о кухне.

– Белиссимо! – вскричал купец.

– Я расскажу вашему повару, как готовят это блюдо у меня дома, – пообещала Ляля, и тут же картины мирной домашней жизни, которую она считала тихой, комфортной, ничем не примечательной, всплыли в памяти: мама хлопочет на кухне, замешивает тесто, красиво нарезает помидоры, обжаривает фарш, трет сыр на терке. В семье Лукиных не пользуются кухонным комбайном. Кот Луис сидит у ног хозяек и вежливо ждет, когда ему перепадет вкусный кусочек. Пицца отправляется в духовку, и через полчаса семья садится к столу. Папа открывает бутылку легкого сухого вина, мама ставит на стол сервиз, привезенный ее бабушкой из Германии, и голубые стеклянные стаканы для вина. Ляля украдкой скармливает любимому полосатому коту кусочек сыра…

Девушка стиснула зубы, подавив стон отчаяния, и вцепилась в свое платье, чтобы не вонзить ногти в ладони. Мирная жизнь в семье сейчас представлялась ей тихой, счастливой, размеренной. И как же ей захотелось вернуться домой! Сэр Луис увидел, как побледнело и стало чужим лицо леди Лилианы, как резко ее пальцы смяли ткань платья. Он понял силу ее отчаяния и тоски по родным людям. Что он мог еще сказать, кроме того, что приложит все рыцарские силы, чтобы поскорее воссоединить леди Лилиану с семьей? Она уже это знает. Рыцарь подал даме кубок с вином и сказал:

– Отведайте, леди Лилиана, весьма неплохое чинзано.

– С Сицилии? – заинтересовалась Ляля, выныривая из своего будущего-прошлого. Смешная песенка из мультфильма зазвучала в ее голове: "Постоянно пьем чинзано…"

– Да, это вино с Сицилии, – ответил купец, а рыцарь еще раз отметил, что леди Лилиана прекрасно знакома с географией, словно ее обучали лучшие учителя.

– Вы знаете, где находится Сицилия? – удивился купец.

– Да, и столицу ее Палермо, и короля Танкреда, и то, что при его дворе работали греки-мозаичисты из Византии, – радостно ответила она.

– Вы хорошо образованы, синьорина Лилиана, – сказал купец, отвешивая почтительный поклон. Девушка скромно опустила ресницы, выпила глоток вина, мысленно поблагодарила Зою Алексеевну, преподавательницу истории искусств, в родном университете, и произнесла:

– У меня были хорошие учителя, а в Ладогу съезжаются купцы со всех сторон света.

– И вы их видали? – продолжал купец.

– Я даже негров видела, – тихо шепнула себе под нос Ляля. Толерантность в двадцать первом веке стремительно завоевывала позиции, и девушка уже рефлекторно боялась обидеть какую-либо нацию.

– Я был в главном соборе Палермо и видел эту красивейшую мозаику, – благоговейно сказал сэр Луис.

– Образ Христа Пантократора переворачивает душу.

– Так возблагодарим же Господа за все его милости к нам, грешным, – призвал купец.

После молитвы итальянцы принялись устраиваться на ночлег, не опасаясь ночного нападения под охраной отважного рыцаря. Взошедшая луна изливала серебристый свет на остров и реку. Сияющий диск освещал подлунный мир немногим слабее, чем солнце. "Ночное солнце, светило упырей, ведьм, нечисти…" – вспомнила Ляля отрывок из любимого романа фэнтези. Но девушка любила луну и с замиранием сердца следила за ее ходом по ночному небу. Лунный свет сиял так ярко, что Ляле хотелось плясать, чтобы хоть так выразить свой восторг вечной спутницей Земли. В ночи полнолуния спать не хотелось совершенно, и девушка решила искупаться. Итальянцы приготовили ей пышную постель, положив на ковер шелковые подушки. Ляля сходила на судно за сменой белья и направилась к противоположному берегу острова, подальше от любопытных глаз. Верный рыцарь сопровождал ее.

– Как вы думаете, мессир, река глубокая? – спросила Ляля.

– Я приплыл на другой берег острова, – ответил он.

– Там глубоко почти у берега. И с этой стороны наше судно подошло вплотную к острову.

– Но что же делать? – вскричала Ляля.

– Мне так хочется поплавать!

– Я разведаю для вас спуск в воду и дно, донна Лилиана, – просто ответил рыцарь, и девушка в который раз восхитилась его учтивостью. На берегу, сэр Луис, снял сапоги и вошел в воду прямо в одежде. Дно оказалось песчаным. Он погрузился по грудь и обернулся:

– Прошу вас, леди Лилиана, дно хорошее, безопасное!

Девушка застыла, думая, как поступить. Она мечтала искупаться совершенно голой, и предвкушала погружение в свежую речную воду. Но не обнажаться же в присутствии рыцаря! Конечно, она уверена в его благородстве, но все-таки здравый смысл советовал ей не купаться рядом с мужчиной.

– Нет, – пролепетала Ляля,

– Я уже не хочу купаться, мне холодно!

– Я провожу вас к костру, миледи, но уверяю, вода нагрелась за день, – сказал рыцарь.

– Я, пожалуй, пойду, – выдавила Ляля.

– Что ж, миледи, как вам будет угодно, – спокойно сказал рыцарь. – Но я не собираюсь следить за вашим погружением в воду. Я отвернусь!

Крестоносец встал спиной к берегу. Ляля ощутила, что ее внутренности, сжатые страхом в тугой комок, расслабляются, и ей стало стыдно – сэр Луис ведет себя с ней, как и полагается рыцарю, а она его еще в чем-то подозревает! Девушка быстро разделась, с удовольствием подставив тело прохладному ночному воздуху. Среди притираний, купленных ей сэром Луисом у аптекаря, было и душистое мыло, пахнущее розой. Ляля взяла его и спокойно вошла в воду. Серебряная дорожка лунного света протянулась от нее к другому берегу Гаронны. "Тропа эльфов", – подумала девушка, с удовольствием читавшая Толкиена и его последователей. Плывущие по спокойной воде блики лунного сияния складывались в эфемерную тропку, не принадлежащую дольному миру. Казалось, если проследить глазами всю ее длину, можно легко взлететь и попасть в тонкий блистающий мир. Только голова и плечи рыцаря разбивали речную гладь. Вода с легким журчанием обтекала его. "Он охраняет меня!" – внезапно поняла Ляля, и у нее потеплело в груди. Она спокойно намылилась изделием средневекового аптекаря. Мыло пенилось, тонкий аромат роз соединил воду и воздух. Девушка старалась не визжать от восторга и спокойно смывала с себя мыло. Благоуханная пена плыла по течению и достигла сэра Луиса. Он не шелохнулся, ведь леди Лилиана не звала на помощь. Но отныне и навсегда запах роз слился для него с образом прекрасной девушки, плещущейся у него за спиной, под его охраной. Ляля намылила голову, наслаждаясь божественным ароматом розы из Дамаска – так ей сказал аптекарь. Она вспомнила, что крестоносцы, возвращаясь из Святой земли, привезли в Европу и розы. Аккуратно положив мыло на плоский камень у берега, девушка вернулась в воду, серебряную от бликов лунного света. Ее скромность не подверглась испытаниям – сэр Луис не оборачивался. Ляля старалась плескаться тихо, чтобы нечаянным возгласом не привлечь его внимание. Наконец она, легкая и чистая, вышла на берег и тихо захихикала, вспомнив еще строчку из любимого фэнтезийного романа: "Даже принцесса одно время светила голым задом". Хорошая литература фэнтези ободряет, радует и закаляет читателя для столкновения с любой реальностью. Быстро одевшись, девушка замотала голову полотенцем и позвала:

– Сэр Луис, я уже одета, выходите!

Рыцарь развернулся в воде и пошел к берегу. Он поднялся из речных струй, как языческий бог. Вода стекала с атлетического тела, мокрая одежда облепила его, и Ляля отвела глаза, не желая подвергать свою скромность еще одному испытанию.

– Вы довольны купанием, леди Лилиана? – спокойно спросил рыцарь, подходя к ней.

– О да, благодарю вас, – ответила она и прикусила язык, чтобы не задать встречный вопрос: "Надеюсь, вы смыли лошадиный пот, мессир?" Внезапно ей захотелось уязвить его ехидным замечанием, чтобы выяснить границы его благородства. Рыцарь обошел девушку и пошел к лагерю. Он не предложил ей опереться на его руку, чтобы не замочить ее одежду. Минуту Ляля стояла на месте, ей было стыдно так, как будто он услышал её ехидный вопрос. Но, сообразив, что рыцарь весь мокрый, и только потому не предложил ей руку, на которую она уже привыкла опираться, девушка подхватила с травы бельё, мыло и устремилась вслед за своим защитником. На тропе, по которой он прошёл, Ляле уже ничто не угрожало. Сэр Луис подвел девушку к приготовленному для нее ложу. Итальянцы, уважая уединение знатной дамы, отгородили ее постель шелковым пологом, брошенным на куст.

– Спокойной ночи и приятных снов, леди Лилиана, – сказал с поклоном сэр Луис.

– Спокойной ночи, мессир, – ответила она.

– Благодарю вас за чудесное купание, которое вы мне устроили. А у вас есть сухая одежда? Вы не простудитесь?

– Благодарю вас за заботу о моем здоровье, – ответил граф.