Алекс Норк - Еще не вечер Страница 21

«Уместно как раз пригласить Игоря Петровича на ответный обед, — решил прокурор, — и заодно Володю. А после надо посетить церковь у Черного леса, с вызовом туда настоятеля для экспертизы псковской иконы».

Еще он подумал о квартирных ключах, которые, согласно протоколу, лежали в ящике стола в церковном кабинете священника…

Женщина за его спиной говорила про покойного: что воспитывала будущего священника бабушка, очень религиозная, и образованная тоже очень, дворянского происхождения.

Вопрос о ключах не сформулировал себя до конца — внимание отвлекалось на рассказ.

В 37-м эту женщину посадили, а сына тринадцатилетнего — будущего отца священника — передали в детдом.

На письменном столе нет решительно ничего необычного.

Война, в 43-м году мальчик-детдомовец уже летчик, отличается быстро — орден за три сбитых самолета противника, пишет письмо Калинину с просьбой освободить из заключения мать.

Прокурор повернул голову назад к стеллажу — книги там поверху слегка запылились, стоят плотно, удобнее их вытаскивать, надавливая сверху пальцем у корешка, и на трех-четырех блоках остались отметки от пальцев, поэтому он и спросил — не спрятано ли. Отпечатки по таким следам зафиксировать невозможно… а вообще, они могут быть и от пальцев хозяина.

Обрадовало продолженье рассказа — Калинин добился освобождения матери летчика.

У каждого не слишком беззаботного человека имеются запасные ключи от квартиры…

Два года войны, ордена, двадцать семь сбитых вражеских самолетов.

Никакого смысла хранить запасные ключи дома, раз имелся свой кабинетик в церкви…

После войны — испытательные работы в быстро развивавшейся реактивной авиации.

Получается, найденные в столе церковного кабинета ключи — запасные?

Погиб при испытательном полете в середине 50-х, бабушка через год взяла к себе внука с согласия матери, которая вышла вторым браком замуж — жила в столице губернии и часто навещала сноху и сына. В этой самой квартире он с бабушкой и проживал.

— Вот оно что! — в голосе полковника прозвучала почти детская радость. — Так это объясняет, почему он сюда перебрался из губернской семинарии. Позвали родные стены?

— Брат так и говорил. И еще говорил: учебный процесс давно наскучил ему однообразием.

— Секунду, а бабушка его где работала?

— Завучем 1-й школы. Школа к концу ее жизни уже специальной английской была.

— Помню, только я во второй школе учился, в обыкновенной. Но вот папаша мой знал ее обязательно.

Полковник явно намерился продолжить воспоминания, прокурор поспешил вклиниться:

— Запасные ключи от квартиры у вашего брата были?

Женщина утвердительно кивнула:

— Они хранились в его церковном кабинете, в верхнем ящичке стола.

Игорь Петрович с Владимиром посмотрели на него каждый подтверждающим взглядом.

— А откуда вам это известно? — спросил он у женщины.

— Брат говорил. Даже не в последний приезд, а раньше. Сказал, что там, в кабинете, у него запасные ключи. На случай, если к моему приезду его вдруг срочно куда-то вызовут или мало ли что еще.

Прокурор еще раз оглядел просторную комнату… а почему священник засиживался допоздна там в своем кабинете, если дома удобно вполне и никто ничем не мешал? Психологически непонятное поведение.

— Коли так тебе шашлыки понравились, не откажусь.

Они вышли на лестничную площадку.

— Володь, а потом в церковь проедем.

— Там пешком пять минут, — полковник шагнул уже вниз по ступенькам, но приостановился.

Другие тоже услышали — порыкивание собаки и характерный металлический звук открываемой рядом двери. Мужской голос приказал собаке идти на место, дверь с их лестничной стороны приоткрылась, человек оттуда ступил одной ногой на площадку и поздоровался.

Приоткрыл рот, собираясь сказать, но застопорился.

Виктор решил помочь.

— Вы хотите сообщить нам что-нибудь? Будем благодарны за любую информацию.

Человек ободрился, улыбнулся:

— Сообщить. Хотя возможно, чепухой вам покажется.

— Нам и чепуха пригодится, — поддержал Владимир.

Напряжение этим снялось окончательно.

— Мы с собакой приехали с дачи два дня назад, то есть вечером следующего дня после убийства. Про убийство я еще ничего не знал. Легли спать, пес у меня спит на подстилке у порога комнаты, носом к передней. Я под утро просыпаюсь вдруг от его рычания, он сигналит мне — в стойку встает в направлении входной двери. Я подумал сначала — к нам кто-то лезет, нет — тихо, да и пес вел бы себя тогда агрессивней гораздо.

— Какой породы? — спросил полковник, равнодушно взиравший снизу.

— Доберман-пинчер.

— Хорошие сторожа.

— Я подумал, по лестнице кто-то прошел — пес и заволновался со сна.

— Бывает, — согласился полковник. — А в котором это часу?

— Светать начинало… в половине пятого что-нибудь.

— Так что получается, — когда сели в машину, просуммировал прокурор, — отмычки не применялись, а первый комплект квартирных ключей исчез. Стало быть, не случайные воры. Ключи они забрали там, из кармана покойного.

Полковник хмыкнул, мотнул головой, еще раз хмыкнул и вытащил из кармана мобильник.

Владимир произнес торопливо:

— Так в целях безопасности надо хотя бы один из двух замков дверных заменить.

Полковник заговорил в трубку как раз по этому поводу.

От входа в ресторан был виден сверкавший на солнце небольшой купол той самой церкви, но закрытой домиками, выходившими с этой стороны на шоссе.

Ресторанное заведение оказалось внутри симпатичным, уютным.

Только расположено слишком уж на отшибе.

Хотя, рядом шоссе с транзитным в обход города движением, и припарковаться тут не проблема. Но шоссе это старое, не основное сейчас.

Посетителей мало.

На явление высоких лиц города бурно отреагировали — официант и хозяин заведения оказались рядом, прежде чем гости успели сесть; хозяин-азербайджанец, лет тридцати, с рекламной картинки просто: правильные тонкие черты лица, усы узенькой черной щеткой, ласка и хитрость в красивых карих глазах.

Ехали сюда очень недолго, на обмен мнениями времени не было, и Володю прорывало от нетерпения:

— Объединять два эти дела надо!

— Ох, молодость, — полковник отпустил галстук и начал расстегивать китель, — энтузиаст ты у нас.

— Ясно ж, как божий день, что убийцы квартиру чистили.

— Погоди, во-первых, ничего не украдено. Или украдена неизвестная нам сейчас ценность. Или только искали, а ее там и не было. И как это всё связать с убийством и покушением на кражу церковных икон? Какую версию отрабатывать, как отчитываться потом на запросы сверху? — он откинулся на спинку кресла. — Ты, Виктор, что молчишь?